Лётчик: Лётчик. На боевом курсе! Под крыльями Босфор - Владимир Владиславович Малыгин
– Понятно. Евгений Владимирович, если ваши механики будут оказывать нам всемерную, по словам командующего, помощь, то вы базируетесь рядом с нами.
– Это вы рядом, а мы здесь с самого начала, – пошутил Руднев и уже серьезно продолжил: – Видели на стоянке сборную солянку? Это и есть наши машины.
– М-да…
– Новые самолёты только обещают. А обещанного, как вы знаете, три года ждут. Повторюсь, если бы не позиция командующего и не его понимание наших нужд, то… Кстати, вы ознакомились с приказом номер шесть по авиации Юго-Западного фронта?
– Нет. А что в нём?
– Если коротко, то не использовать аппараты по всяким мелочам, основной упор делать на раведку крупных скоплений противника. Выполнять полёты в утреннее время и не более одного раза в день на дальность двести – двести тридцать вёрст. Из-за ресурса моторов, – уточнил Руднев. – И наконец-то запретили разбрасывать прокламации.
– Слышал я что-то такое от Сикорского.
– Как Игорь Иванович? Правда ли то, о чём газеты пишут?
– Евгений Владимирович, мне в последнее время как-то не до газет было. Так что я совершенно не в курсе, о чём они там пишут.
– Ну как же! Участие эскадры Шидловского во взятии Константинополя и Босфора! И в его составе сводная эскадрилья из Петербурга под командованием Игоря Ивановича!
– Не читал, – развёл руками.
– Но поучаствовали? – прищурился Евгений Владимирович. – Вы же прямо из Константинополя перелетели?
– Поучаствовал, – вздохнул. – Давайте я вам позже об этом расскажу? Ещё будет у нас время на разговоры…
Просто так покинуть штаб не удалось. На выходе меня остановил Брусилов:
– Господин полковник…
Тормознул, развернулся лицом к генералу, приготовился внимать. Понятно же, что не просто так остановил, наверняка ведь именно меня и дожидался внизу.
– Владимир Михайлович по какой-то ему одному понятной причине, а может, и по приказу командующего, не упомянул о начавшейся за Карпатами передислокации немецких войск. Я обратил внимание – вы с Рудневым только что говорили?
– Так точно, ваше превосходительство.
– Знакомы?
– Да. По совместной работе у Сикорского.
– Тогда вам проще будет найти с ним общий язык. Именно его отряд будет оказывать вам поддержку. Вам сверху лучше видно, и дальность полёта у ваших самолётов значительно больше, так вы там поглядывайте внимательно вниз. Если заметите нечто подобное… – Брусилов замялся. – Прошу вас, обязательно доложите мне.
– Почему не командующему? – выпрямился я. Не нравится мне такое предложение. Неужели и тут идут подковёрные игры?
– Можете доложить и командующему. Хуже не будет. Но в прорыв по австрийским тылам пойду я, поэтому чем быстрее и точнее буду знать обстановку там, в и за Карпатами, тем меньше у меня будет потерь, тем эффективнее будет прорыв и дальнейшее продвижение в глубину территории противника. По данным разведки, австрийцы и немцы подтягивают к Карпатам свои войска. Надеюсь, вы понимаете смысл моей просьбы?
– Понимаю, Алексей Алексеевич, но и вы поймите, у нас всего десять самолётов на всю полосу прорыва.
– Понимаю. Десять, это очень много… Насколько я помню, вы под Либавой немецкий крейсер с «Фармана» успешно атаковали и заставили его убраться несолоно хлебавши?
Он что, смеётся? Или это шутка такая? Нет, вполне себе серьёзен. Нет, я, несомненно, весьма рад возникновению такой несокрушимой веры в непобедимые воздушные силы России, но и меру нужно знать, с реалиями дружить. М-да…
– Вопрос. Каким образом я вам доложу?
Брусилов оглянулся на приёмную, понизил голос:
– До полудня я буду здесь, в штабе. Обязательно дождусь вашего возвращения. Сергей Викторович, повторю ещё раз слова командующего: штурм Перемышля отвлечет внимание немецкого командования от действий моей армии на первоначальном этапе! Да, по нашим сведениям, немцы знают о возможном нашем наступлении, но не о месте и времени его начала. Вряд ли они успеют в полной мере перебросить и развернуть свои войска. Но, если мы завязнем и потеряем время на карпатских перевалах, то они вполне могут сделать это. И на планах Ставки можно ставить крест.
Теперь уже я задумался. Нет тут никаких подковёрных игр. За дело генерал страдает. Смена интонации на последней заключительной фразе это вполне подтверждает. Только и вести авиаразведку на «Муромце», привлекать раньше времени внимание немцев и австрийцев к участку прорыва не нужно. Хотя, если они передислоцируются, то, по всей вероятности, секрета в наступлении никакого и нет. Кстати, а почему бы местным на разведку не слетать, коли они и так летают?
Я спросил:
– И почему бы тогда вам не провести предварительную воздушную разведку?
– Самолеты старые, по моторам ресурса почти нет. У меня в армии числится восемнадцать аппаратов, но из них готово подняться в небо не более половины.
Зашибись! И, главное, как своевременно ресурс выбили… Как раз к наступлению. Ладно. Но ведь ещё где-то здесь был тот мой трофейный «Альбатрос»? Почему бы им не воспользоваться? Как раз с Мишей Лебедевым и слетаю. По старой-то памяти.
– Алексей Алексеевич, а если перед наступлением на разведку слетать не на «Муромце», а на немецком самолёте?
– Вы имеете в виду тот самый, на котором вы из австрийского тыла удрали? – Сразу сообразил Брусилов. – Предлагаете им воспользоваться? А вы знаете, что в частях мнение офицеров о ваших действиях разделилось? Около половины считает подобное недопустимым, противоречащим чести офицера?
– Ваше превосходительство, Алексей Алексеевич, по большому счёту всё, что я делаю, я делаю – не для своего собственного удовольствия. Если для сохранения жизней наших солдат нужно будет лететь на трофейном самолёте, я полечу. Именно по этой причине мне на чужое мнение плевать и урона своей чести я в подобном не нахожу.
– Не закипайте, Сергей Викторович. Время всех рассудит…
– Если оно у нас будет, это время…
– Да, война на звания, должности и былые заслуги не смотрит. Однако к делу! Что вы конкретно предлагаете?
– После отвлекающего вылета эскадрильи на Перемышль взлетаю на «Альбатросе» и провожу разведку нужной вам, то есть нам, местности с воздуха. Результаты доложу вам и командующему. Как раз за это время дозаправят самолёты эскадрильи и подвесят на держатели бомбы. Но лучше бы вам для
