Мы, Николай II. Годы 1897 – 1913 - Станислав Черняк

— Каких отцов, — сразу не понял я.

— Библейских отцов, то бишь «патриархов», если сказать на иврите. А ведь с изначальных времён почиталась великая тройка — Авраам, Исаак и Иаков. Иудаизм, христианство и ислам почитаю их. А почему? Потому как у каждого стада должен быть пастух, то бишь пастырь, которого овечки благоверные будут чтить и слушаться.

— Григорий, ты говоришь об отменённом Петром I институте Патриархата в России?

— Да, как без патриарха? Собачки твои, конечно, бегают, тявкают, не дают стаду разбежаться, покусывают даже изредка, да только мало страха, слишком стадо большое да разношёрстное…

— А матриархи бывают? — неожиданно спросила Аликс.

— А как же — «четыре матери» — Сарра, жена Авраама, Ревекка, жена Исаака, а также Лия и Рахиль, жёны Иакова.

— А почему же нашим настоятелям, начиная с епископа, нельзя жениться и деток рожать?

— Потому как, матушка, они из чёрного духовенства, то бишь по сути монахи, а коли так, то давали обет безбрачия. Тут ведь как, даже у простого батюшки матушка помрёт, так ведь второй раз он жениться не может, ибо первый брак до обретения сана был заключён, а дальше — табу.

— Как я понимаю, ты считаешь, что возрождение института патриаршества станет дополнительным стабилизирующим фактором?

— Да, потому как митрополиты, находящиеся под надзором обер-прокурора Святейшего Синода, как бы в глазах народа не Богом, а тобой поставлены и воспринимаются, как люди скорее чиновные, нежели сосуды веры и истинного православия.

— Интересная мысль, думаю Пётр Петрович Извольский её поддержит. Он хоть и обер-прокурор, и действительный статский советник, а человек разумный. Его ещё Витте, вечная ему память, называл очень порядочным, хотя никогда никакого отношения к церковному управлению не имеющим. Если мне память не изменяет — он сторонник самостоятельности Церкви, что крайне необычно для занимаемой им должности. Думаю, возражать он не будет! Вопрос в том — кого же назначить? Кто самый достойнейший из достойных? Тут ошибиться никак нельзя. Назначь, к примеру, тебя, дорогой Григорий Ефимович, боюсь революция в стране заново вспыхнет.

— Об этом можно было бы только мечтать, — задумчиво произнесла Аликс, но в дальнейший разговор решила пока не вступать.

— Достойных много, да как выбрать такого, чтобы всех объединил, а не перессорил? — начал рассуждать я вслух. — Жаль Палладий и Иоанн Кронштадтский не дожили.

— А может быть нашего духовника — архимандрита Феофана, то бишь Василия Дмитриевича Быстрова? — Аликс явно загорелась этой идеей.

В новой версии событий я также приблизил к себе Феофана — было в нём что-то положительное, успокаивающее, исконно христианское. В 1905 году он защитил магистерскую диссертацию «Тетраграмма или Ветхозаветное Божественное имя Иеговы», после чего был возведён в звание экстраординарного профессора и утверждён в должности инспектора Санкт-Петербургской духовной академии. Я читал эту работу, и она мне в значительной мере понравилась, хотя я и далёк от вопросов теологии. Помнил я также и тот факт, что именно Феофан во-многом способствовал карьере Распутина в Петербурге, правда в оригинальной версии событий позже они стали врагами, но виною тому был сам Григорий Ефимович, а точнее его распутный и разгульный образ жизни.

— Хороший человек, божий, но не больно ли молод? — Распутин видимо на самом деле мог предвидеть некоторые неожиданные повороты событий. — Я бы предложил митрополита Антония, но…

— Нет, нет и нет, — неожиданно вмешалась Аликс. — Во-первых, это снизит эффект от введения патриаршества, будет выглядеть как простой карьерный рост — Первенствующий член Святейшего Синода получил новый чин, не более того. Но даже не это главное. Вспомните его натянутые отношения с отцом Ионном Кронштадтским, который даже в своём дневнике прямо взывает: «Господи, убери М. Антония». Я видела это собственными глазами!

— Может быть Митрополит Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский)? — продолжал я размышлять вслух.

— Петербург вряд ли обрадуется москвичу, — резонно заметил Распутин, — Думаю идеально было бы найти кандидата, в равной степени устраивающего всех. Типа Вашего славного предка — Михаила Романова, сына Филарета.

— Такой кандидат есть, — твёрдо и практически без акцента заявила Аликс, от неожиданности мы оба повернулись к ней.

— Продолжай, дорогая!

— Василий Иванович Беллавин, он же архимандрит Тихон — до недавнего времени епископ Алеутский и Североамериканский, а ныне епископ Ярославский и Ростовский. Человек равноудалённый от обеих столиц и большинства внутрицерковных дрязг.

— Идея отличная, на всякий случай уточню пару деталей, — я поднял трубку телефона и попросил барышню на коммутаторе соединить меня с кабинетом Добржинского. — Антон Франциевич, моё почтение. Прошу оставить сантименты, мне нужна конкретика — вся информация по архимандриту Тихону. Да, да Василию Ивановичу, всё верно. Жду!

Буквально через 15 минут, только мы успели испить чаю с великолепными бубликами и круассанами, отзвонился Антон Франциевич.

— Так, так. Рождён в Торопецком уезде Псковской губернии, Санкт-Петербургская духовная академия, степень кандидата богословия, рукоположен во епископа Люблинского. Самим Палладием? Чудесно! Алеутский и Аляскинский, это мне известно. Архиепископ Североамериканский. Активнейшая миссионерская деятельность в США и Канаде, масса новообращённых в православие. Пока звучит всё очень неплохо. Ярославль. Встречали Гроздов, Петров и Братановский? Кто такие? Епископ Евсевий и викарии Иосиф и Сильвестр? Не знаю таких. Что? Почётный председатель ярославского отделения Союза русского народа? Активен в совершении литургий и вечерних богослужений. Каждые два-три дня? Информацию принял. Ничего не пропустили? Спасибо, Антон Франциевич. Будьте здоровы. До встречи!

— Ну вот, тезисно вы всё слышали, — обратился я к Распутину и своей супруге. — Меня, честно говоря, несколько смутил Союз русского народа, не хватало только черносотенца на патриарший престол посадить.

— Сдаётся мне, что назначение это формальное, действительно почётное и положенное по статусу, не эсеров же ему ярославских возглавлять, в самом деле. Думаю, что его, как человека далёкого от современной российской политики, привлекло слово «русский» в названии Союза, не более того. Я слышал, что в церковных кругах считают его человеком умным, грамотным и взвешенным в принятии решений. Похоже лучшую кандидатуру Вам не найти.

Аликс согласно кивала головой, она была рада, что вновь мнение Григория Ефимовича совпало с её собственным. Что бы ни говорили, эта женщина вполне могла бы царствовать и весьма жёстко, если бы ни я и пятеро детей. Бесследное исчезновение гемофилии в новой версии событий очень благотворно повлияло на неё. Она улыбалась, была спокойно, а мигрени крайне редко мучили её.

На том