Диверсант. Назад в СССР - Андрей Гросс

взяв один сюрикен в левую руку, а второй в правую, я метнул сюрикен в парня, целясь ему в голову, но промахнулся и попал ему в левое плечо, не причинив особого вреда, но все-таки заставив его немного впасть в ступор от неожиданности. Выскочив из леса, я уже почти в упор метнул ещё один сюрикен, целясь ему в ключицу. На этот раз сюрикен ударил точно туда, куда я и целился. Видимо, это меня и спасло, потому что в следующий момент он в испуге попытался поднять ружьё. Но рука, повреждённая сюрикеном, не позволила ему это сделать. Я быстро выхватил у него дробовик, отводя ствол оружия вверх и в сторону от себя, прежде чем он успел опомниться. Раздался выстрел. Черт, да он зарядил патроны дробью! Звук выстрела дробью отличается от картечи или свинцовой пули.

— Ты что, решил на меня с дробью поохотиться? — Я вырвал у него из рук двустволку и бросил в сторону. У него во втором стволе остался еще один патрон. Забывать об этом не стоит. Схватив его за голову, я вытащил его из машины, пока он не опомнился, и кинул его на землю. Однако парень оказался не из робких — он вскочил на ноги и бросился на меня с кулаками. Я едва успел увернуться от его ударов. Мне пришлось зарядить ему ногой в пах что бы успокоить, а когда его скрутило от боли, я ударил его ребром ладони по шее, где находится сонная артерия. От такого удара у человека нарушается кровообращение, и он теряет силы. Затем я сбил его с ног подсечкой. Он упал на землю, и я, подскочив к нему сзади, перевернул его на живот и скрутил руки за спиной. Да, крепкий парень оказался, непросто оказалось его скрутить, даже несмотря на то, что я его уже ранил сюрикенами.

Уже почти стемнело, а макушки деревьев сильно закрывали дорогу от последних солнечных лучей. Я вытащил из машины буксировочный трос и связал этого буйного парня. Из ран, нанесённых ему сирюкенами, текла кровь, но раны были несерьезными, так что потерпит. А его раненого друга, который стал приходить в себя и пытался встать на ноги, сопровождая всё это отборным трёхэтажным матом, я связал его же собственным ремнём, заведя руки за спину.

Я посадил связанного парня, которого обезвредил последним, на землю спиной к машине и собирался с ним мило побеседовать.

Взяв его за волосы одной рукой, я поднял его голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Да ладно! — я узнал этого парня. Подполковник Зверев показывал мне его фото — это же тот водитель с грузовика, на чье место я пришел работать. Его, кажется, зовут Алексеем.

— Алёша, если не ошибаюсь?… Ты не можешь мне сейчас внятно объяснить, что тут происходит? С какого хрена ты вдруг решил на меня напасть? — ехидно спросил я у парня. Леха молчал, старательно делая вид, что теряет сознание. Я ему влепил смачную пощечину.

Лёха выругался себе под нос и злобно посмотрел на меня из-под лобья.

— Пошёл ты на хрен! Урод долбаный! — прорычал он и плюнул на меня кровавой слюной.

— Не хочешь говорить, Лёша⁉ Ну это ты зря! — я встал и подошёл к его машине. Открыл дверцу багажника и пошарил там, где должны были лежать инструменты. Краем глаза я смотрел в сторону этих неудачливых разбойников. Леха сидел на земле со связанными руками и украдкой озирался по сторонам. А его товарищ пытался сесть на земле, всё также тихо матерясь себе под нос, но всякий раз заваливался набок. Наконец-то в ящике для инструментов я нашёл пассатижи. «Что ж, думаю, сойдёт».

— Ну что, Лёшенька, — сказал я, — я подошел к парню и пощёлкал пассатижами перед его лицом, — Советую тебе те начать говорить быстро и честно!. Кто тебя отправил сюда и зачем? — Я взял из машины промасленную ветошь и засунул Лёше в рот. Чтобы сильно не орал, схватив его за шиворот я повернул его к себе спиной. Я взял его за руку и прищемил пассатижами кончик мизинца и сильно сдавил. Лёша естественно заорал от боли. Если бы не тряпка во рту, то я думаю, мне бы уши заложило от его криков.

Я взял его за волосы и поднял его голову и посмотрел в его глаза, потом спокойно сказал:

— Лёша, времени до утра ещё очень много, я могу развлекаться с тобой даже без перерыва на сон. Сначала я тебе все пальцы отрежу,…очень медленно, и буду отрезать каждую фалангу по отдельности! А потом, когда мне это надоест, я отрежу тебе яйца. Если ты мне сейчас, сученок, не расскажешь: кто тебя надоумил следить за мной, а потом напасть в укромном месте? Ну как, расскажешь мне правду? — Лёха с выпученными глазами закивал головой, видимо, понял, что долго играть со мной в «Зою Космодемьянскую» у него не получится.

— Ну вот и хорошо, — сказал я, — только если ты будешь мне врать. Я тебе этим пассатижами ещё и зубы начну вырывать. Ты меня хорошо понял?, — сказал я постучав в пассатижами и по лбу парня. Он опять интенсивно закивал головой

— Ну вот и хорошо, — сказал я и вытащил в кляп.

— Золото!— выдохнул Лёха, потом немного отдышался и повторил — Пять килограмм золота!

— Чего? Какое золото? —не понял я.

— В машине у тебя пять килограмм золота! — сказал Лёха, облизывая окровавленные губы. Мои глаза чуть не вылезли из орбит, настолько то, что я услышал, было для меня неожиданным.

— Лёш, ты и правда дурак? Какое, на хер, золото? Это старое ржавое корыто! — я показал на машину, на которой приехал сюда. — Начальник попросил отогнать её своему родственнику который живет под Уфой, чтобы тому было на чем на рыбалку ездить!

Однако парень помотал головой и грустно засмеялся.

— В корпусе этой машины… там…заварены царские золотые монеты, где-то килограмм на пять. Мы не хотели тебя убивать, хотели только попугать и машину забрать и золотишко потом из неё вытащить.

— Убивать не хотели⁈ Ну и на этом спасибо! —сказал я с сарказмом. — Только какое такое золото Лёша? Ты что, блять, реально бредишь? Откуда оно там в машине возьмется? С чего ты это взял? —

— Маринка… Маринка рассказала!.. Та девка, которая у