ИГОРЬ ВЕЩИЙ. Чертежи для княжества - Алексей Рассказов

— Глубже! — его голос, хриплый от напряжения, резал ночную тишину. — Ров должен быть в рост человека! Не яму для зайца!

Внизу, у самого входа в теснину, десяток мужчин, сбросившие рубахи, обливаясь потом, долбили мерзлую землю. Это был не ров для воды. Это была ловушка для коней. Широкая, но неглубокая канава, которую потом планировалось замаскировать хворостом.

— Ратибор! — Игорь повернулся к своему ученику, который, как тень, следовал за ним, держа в руках сверток с чертежами, нанесенными углем на бересте.

— Учитель?

— Проверь колья на левом фланге. Я велел ставить их под углом, в шахматном порядке. Чтобы конь, прорвавший первую линию, напоролся на вторую.

Ратибор кивнул и побежал в указанном направлении. Он был глазами и ушами Игоря, его связным, его первым помощником.

Сам Игорь спустился вниз, в самое горло будущей ловушки. Здесь работа кипела особо интенсивно. Дружинники Хергрира и ополченцы из горожан вбивали в землю заостренные колья, сплетая их в подобие частокола. Но не сплошной стены. Прерывистой, с проемами.

— Не стену строим! — Игорь подошел к группе воинов, которые пытались выстроить ровную линию. — Мы не можем остановить их стеной. Мы должны их *разорвать*. Сделайте так: три кола, проем, еще два кола, снова проем. Чтобы их строй распался на кучки, когда они попытаются прорваться.

Один из варягов, Эйрик, с недоумением почесал затылок.

— Странные у тебя порядки, ведающий. Обычно стена — она и есть стена.

— Обычная стена против тарана — это смерть, — отрезал Игорь. — А наша стена — это нож, который режет строй на куски. Делай, как сказано.

Он не ждал возражений. Его тон не допускал дискуссий. Это был голос человека, привыкшего, что его приказы на буровой исполняются беспрекословно, ибо от них зависят жизни.

Поднявшись обратно на холм, он проверил позиции для лучников. Здесь, на склоне, мужчины и даже несколько женщин — те, что умели держать лук — сооружали невысокие брустверы из дерна и камней.

— Вам не нужно целиться в доспехи, — объяснял он им, его голос теперь был спокойнее, наставительным. — Ваша цель — кони. В круп, в шею. Или в лицо всаднику, в щель между шлемом и кольчугой. Не стреляйте залпом. Стреляйте на выбор, метко. Каждая ваша стрела должна сеять панику.

Он двигался без остановки. От холма к дефиле, от дефиле к началу ловушки. Его взгляд выхватывал малейшие недочеты.

— Этот кол торчит слишком высоко, его заметят! Вкопать глубже!

— Кто маскировал этот ров? Слепой? Набросай сверху листьев, сухой хворост!

— У вас здесь мертвая зона! Сдвинь бруствер на два шага влево!

Люди, вначале смотревшие на него с недоверием, теперь слушались беспрекословно. Они видели, что он не прячется за спинами других. Он был везде. Его руки были в земле и в смоле, его лицо было испачкано сажей и глиной. Он не был колдуном, призывающим духов. Он был мастером, который знал свое ремесло до мелочей.

Хергрир, появлявшийся время от времени, чтобы проверить готовность своей дружины в засаде, лишь молча кивал, глядя на кипящую работу. Его воины, затаившиеся в кустах дальше по теснине, уже не роптали. Они видели систему. Они видели мысль. И это вселяло в них уверенность, куда более прочную, чем просто боевой азарт.

К утру работа была закончена. На месте, где еще вчера был лишь пустырь меж холма и болота, теперь располагалась многослойная смертельная ловушка. Скрытый ров у входа. Частокол-нож в узком месте. Укрепленные позиции лучников на склоне.

Игорь стоял на вершине холма, встречая первые лучи восходящего солнца. Он был смертельно устал. Каждая мышца ныла. Но в его глазах горел холодный, ясный огонь. Все было готово. Механизм был собран и заряжен. Оставалось только дождаться, когда враг сыграет роль отведенной ему шестеренки.

Ратибор, с лицом, почерневшим от усталости, поднес ему деревянную флягу с водой.

— Учитель… все готово.

Игорь отпил, не отрывая взгляда от юга, откуда должна была прийти гроза.

— Почти все, — поправил он тихо. — Не хватает главного компонента. Гостей. Скоро будут.

*** *** ***

Работы в дефиле кипели уже вторые сутки. Игорь, разрываясь между десятком задач, отправил Ратибора в Гнездо за провиантом и стрелами. Город встретил юношу звенящей, гнетущей тишиной. Пустые улицы, лишь изредка мелькали тени стариков, женщин и детей, с опаской поглядывавших на юг.

Нагруженный тугими мешками с вяленой рыбой и тяжелым берестяным колчаном, Ратибор уже подходил к частоколу, когда его окликнул резкий, знакомый голос, врезавшийся в спину как нож.

— Ну поглядите-ка, воришка вернулся! Пестрый пес своего колдуна!

Ратибор замер, не оборачиваясь. Святослав. Сводный брат. Тот самый, что подбросил ему кошель. По спине побежали мурашки старого, выученного страха. Пальцы сжали груз так, что костяшки побелели.

Он медленно обернулся. Напротив — трое: Святослав, его мать, дородная Малуша, и их общий оте, седой и хмурый кузнец Мирослав. Лицо отца было высечено из гранита.

— Прости, мне идти нужно, — тихо сказал Ратибор и попытался шагнуть вперед.

Святослав, жилистый и высокий, легко преградил путь.

— Куда собрался, братец? Опять наворовал и бежишь хорошить? Или твой колдун-пустобрюх проголодался? Может, и нам перепадёт с его стола?

— Отстань, — голос Ратибора дрогнул, но не от страха, а от накипавшей ярости. — Дела есть. Важные.

— Важные? — фыркнула Малуша, уперев руки в бока. — Какие дела у вора и подпевалы? Стены лизать?

Ратибор глубоко вдохнул, вспоминая наказ Игоря. *«Прежде чем бить, думай. Сила в голове, а не в кулаке»*. Он выпрямился, ощутив за спиной не воровскую ношу, а долг защитника.

— Я не вор, — четко произнес он, глядя прямо в каменное лицо отца. — А мой учитель — не чародей. Он человек, который сейчас спасает Гнездо. А вы травите того, кто несет стрелы вашим же защитникам.

Мирослав молчал, его взгляд скользнул с лица сына на колчан и мешки.

— Спасает? — ядовито усмехнулся Святослав. — Это он навлек на нас хазар! Это из-за его колдовства!

— Хазары приходили и до него! — парировал Ратибор, и в его голосе впервые прозвучала сталь. — Раньше мы платили и ползали. А сейчас — готовимся дать отпор. Мой учитель придумал, как. А я… — он бросил взгляд на мешки, — …я делаю так, чтобы у лучников на стенах были силы стоять, а у воинов в засаде — стрелы. Что делаешь ты, Святослав? Кроме как поливать грязью тех, кто прикрывает твою спину?

Святослав от неожиданности отступил на шаг. Он