Охота за "Красным Февралем" (СИ) - Владлен Борисович Багрянцев

Куба Тоширо не стал с ней спорить.

— А я-то думаю — «она или не она?», — тихо произнес бывший бластер-капитан Белголландской Императорской Армии Франциско Адачи, подходя поближе. — Теперь вижу, что это действительно ты. Новый мундир? Не могу сказать, что он тебе идет.

— На себя посмотри, — осклабилась Фамке. — Мы не виделись — сколько лет? — и все, на что ты обратил внимание, так это на мой мундир!

— А больше в тебе ничего не изменилось, — заметил Адачи. — Ровным счетом ничего. Я про твою внешность, конечно. Я знаю, чем ты сейчас занимаешься. До меня доходили слухи…

— Ты хотел сказать — «пропаганда Сферы», — еще шире улыбнулась Фамке. — До меня тоже доходят слухи.

— Называй как хочешь, — пожал плечами комиссар. — Далеко же мы оба ушли от того поста на воротах Адмиралтейства.

— Я ведь обещала тебе — после войны все изменится, — подмигнула Рыжая Ведьма. — Так оно и случилось! Разумеется, не совсем так мы себе это представляли… Но тут уж ничего не поделаешь.

— Вот тут ты ошибаешься, — сверкнул глазами Франк Адачи. — Кое-что еще можно исправить.

— А смысл? — Фамке скорчила гримаску. — Мы уже один раз пытались исправить этот мир. А ты, насколько мне известно, пытался как минимум трижды. Хочешь попробовать еще раз? Ну-ну. Неужели ты ничего не понял и ничему не научился?

— А чему научилась ты? — нахмурился комиссар. — Подумать только, предводительница банды пиратов и гангстеров!

— Вот именно — пиратов, — хихикнула Рыжая. — Я всегда была неисправимым романтиком — ты должен это помнить!

— Не понимаю, что в этом романтичного, — проворчал Франк.

— Взгляни на это с другой стороны, — хитро прищурилась госпожа ван дер Бумен. — Я и мои люди являемся пиратами только с точки зрения так называемого буржуазного законодательства. На самом-то деле мы — крупнейшая коммунистическая партия в этой части света! Ты вообще знаешь, как расшифровывается слово «мафия»?! «Morte Alla Fascismo, Italia Anela» — «Италия говорит — смерть фашистам!» Мы наследники славных традиций! Мы отбираем сокровища у богатых и отдаем бедным. Наша организация открыта для всех — никаких национальных или расовых ограничений. Среди моих людей можно найти кого угодно — белголландцев, японцев, китайцев, австралийцев, малайцев — самый настоящий интернационал!

— Да ты просто Робин Гуд в юбке, — усмехнулся Адачи. — Отдаешь награбленные сокровища бедным? В самом деле? Ну-ну.

— Подозреваю. что в ваших газетах про это не писали, — фыркнула Фамке. — Кто бы сомневался… Да, представь себе, отдаем. Если мы не будем иметь поддержку среди простого народа, нам негде будет укрываться от полицейских псов империалистических режимов. У нас есть специальные благотворительные фонды, программы помощи и экономического развития, бесплатные школы; и даже университетские стипендии для способных учеников. Черт побери, я все-таки исправляю этот мир и делаю его лучше! В меру своих скромных возможностей, конечно.

— Полагаю, когда ты делишься с бедняками, то не забываешь и про себя? — снова усмехнулся Франк.

— Не могу же я отдать все сразу, — притворно погрустнела Фамке. — Таковы издержки пребывания в условиях капиталистической экономики. Топливо для моих пиратских фрегатов денег стоит, а еще оружие, боеприпасы, самолеты, тайные убежища… Конечно же я про себя не забываю. Я не имею права рисковать собой — моя жизнь принадлежит партии!

— Все та же старая добрая Фамке, — покачал головой комиссар «Красного Февраля». — Ни на йоту не изменилась.

— Ты назвал меня старой?! — возмутилась Королева Тихого Океана. — Что будет дальше? Толстой меня назовешь?! Ну и скотина же ты, Франк Адачи, так обижать бедную девушку…

— Да, и между прочим, — добавил Адачи, — мафия расшифровывается совсем не так.

Они немного помолчали.

— Мне пора, — сказал комиссар.

— Понимаю, — печально кивнула Фамке. — Не дай Бог кто-нибудь увидит, как ты разговариваешь с военной преступницей, наемницей тиранического сальвадорского режима, ну и дальше по списку. Но если вдруг захочешь продолжить разговор — приходи в отель «Морская Звезда». Это в северной части города. Его нетрудно найти. Я задержусь там еще на несколько дней.

— «Морская Звезда», — повторил Адачи. — Я запомнил. Хотя не могу ничего обещать.

— Я понимаю, — отвечала Фамке ван дер Бумен.

* * * * *

Тем временем капитану Мохаммеду Османи тоже было с кем и о чем поговорить.

— Товарищ Нарисава! — воскликнул командир «Красного Февраля», наткнувшись на искомого собеседника в другом конце банкетного зала, где тот подпирал мраморную колонну. — А я вас уже по всему городу ищу! В консульстве мне сказали, что вы будете здесь. Как хорошо, что я вас нашел!

— Не валяйте дурака, Османи-сан, — прошипел японский консул на Малумских Островах, нервно озираясь по сторонам. — Я прекрасно знаю, что вы задумали. Советую вам остановиться, пока не стало слишком поздно.

— Решительно не понимаю, о чем это вы, — нахмурился Османи. — В каком смысле «остановиться?» Что значит «слишком поздно»?!

— Мохаммед, вы обвиняетесь в очень тяжких преступлениях, — продолжал Нарисава, гневно сверкая глазами. — Я даже не стану говорить вам банальности вроде «вернитесь — и будете прощены», Вы слишком умны, чтобы на такое купиться, и должны прекрасно понимать, что никакого прощения вам не будет. Поэтому у меня к вам альтернативное предложение. Верните нам «Красный Февраль» со всем его содержимым — вы понимаете? — со ВСЕМ содержимым, включая экипаж — и можете убираться на все четыре стороны. Мы не станем вас преследовать. Это я могу вам твердо обещать.

— Теперь я понимаю еще меньше, — Османи очень правдоподобно изобразил крайнее недоумение. — И, прежде всего, я не понимаю ваши нелепые угрозы и обвинения. У меня задание, товарищ консул, и очень подробные приказы. Я должен довести миссию до конца и только потом смогу вернуться с кораблем домой. И вот тогда вам придется ответить на великое множество очень неприятных вопросов. Сдается мне, это вы что-то задумали. Нет, не отвечайте мне! Я услышал достаточно для одного вечера. Боюсь, я буду вынужден доложить о вашем странном поведении вице-консулу. Или даже сообщить об этом разговоре в штаб Флота. Потому что больше не уверен, что в нашем консульстве можно кому-то доверять. Как знать, сколько у вас там сообщников! Да у вас там небось целое змеиное гнездо!!! — Османи с выражением неприкрытого ужаса на лице отступил на несколько шагов. — Не приближайтесь ко мне, Нарисава-сан. Ради вашего же блага! Советую вам остановиться, пока не стало слишком поздно! — добавил капитан «Февраля», резко повернулся на 180 градусов и поспешно удалился прочь.

Консул Сферы яростно смотрел ему вслед и гневно сжимал кулаки. В данный момент он больше ничего не мог поделать.

* * * * *

Проводив комиссара Адачи долгим