Владимир, Сын Волка 2 - RedDetonator
Сейчас за столиками у «Розмарин-кебаба» нет никого, кроме троицы старых друзей, хотя у окна приёма и выдачи заказов столпились шестеро школьников.
— Я много что слышал, — сказал на это Жириновский.
— В партии до сих пор бурление из-за речи Горбачёва на торжественном собрании, — пояснил Гаськов.
Речь Горбачёва на собрании в честь 70-летия Октябрьской революции Жириновский смотрел — она прозвучала второго ноября и касалась она Сталина, осуждения его ошибок, а также дальнейших планов по ускорению…
'… движения советской экономики к краху', — подумал Жириновский.
— Недовольных очень много… — продолжил Гаськов. — ЦК речь Горбачёва принял, но только из-за того, что он пожертвовал своего холуя.
Он имеет в виду Ельцина, который побежал впереди паровоза и 21 октября выступил на Пленуме ЦК КПСС с критикой слишком медленных темпов ускорения, обозначил угрозу создания культа личности Горбачёва, а также излишнюю бюрократизацию. Его выступление вызвало ярость членов партии, Горбачёва призвали немедленно исключить Ельцина из числа кандидатов ЦК КПСС, а также снять с должности первого секретаря Московского городского комитета КПСС.
Но Ельцин ведь человек Горбачёва, которого он использует в качестве противовеса Лигачёву. А последний пользуется моментом и часто вспоминает несанкционированные митинги в Москве, чтобы свалить Ельцина.
И вот, функциональный алкоголик снят со всех должностей, а Горбачёв использует «карту Сталина», чтобы избавиться от подозрений в формировании «культа личности Горбачёва».
Жириновский знает, к чему всё это приведёт — Ельцину уже начали сильно симпатизировать в народе, потому что теперь он, а не Горбачёв, выступает в роли «одного против партии».
Текст речи Ельцина на Пленуме не публиковали, всё-таки, это было закрытое заседание, но Жириновский в хороших отношениях с председателем районного парткома, Людмилой Викторовной Пробатовой, которая с охотой поделилась с ним всеми подробностями случившегося.
Горбачёв пытается спасти положение, как умеет, но получается это не очень — пытаясь откреститься от Сталина и завоевать лояльность либеральной общественности, он отвратил от себя консервативную общественность, при этом не выиграв почти ничего у либералов…
— Нехорошая грызня, — произнёс Орлов, доевший свой кебаб и решивший закурить.
— Да и чёрт с ней, с этой грызнёй, — махнул рукой Жириновский. — До меня доходят слухи, что есть прогресс в Афганистане…
— Интересно, а кто распространяет такие слухи? — усмехнулся Гаськов. — Но, ладно, да — прогресс есть. От ограниченного контингента осталось всего восемь с половиной тысяч. Все остальные уже в Союзе. Горбачёв хочет вывести остатки контингента торжественно, с помпой и видеосъёмкой.
— Получается, в Афгане остался очень ограниченный контингент? — спросил Орлов с улыбкой.
— Очень и очень ограниченный, если сравнивать с тем, что было хотя бы год назад, — кивнул Константин Эдуардович. — Кстати, Вольфыч! Ватанджар собирается сделать визит в Москву — просил меня, чтобы я организовал вашу встречу. Переживает, что ты очень редко пишешь…
— Да я знаю уже, — вздохнул Жириновский. — Он же звонил мне три дня назад. Звал к себе в Кабул, но я отказался — дел слишком много. Ах, вот что значило «обратно вместе полетим»…
— Ты, как вижу, с ним на короткой ноге? — усмехнулся Геннадий.
— Ну, я ему очень помог, — пожал плечами Владимир. — А в Афгане, как ты знаешь, бескорыстная помощь ценится гораздо выше, чем у нас.
— Да, знаю, — кивнул Орлов.
— Придётся организовывать вашу встречу… — поморщился Гаськов. — А я вообще в это время в Афгане должен быть… М-м-м, придётся подключать однокашников…
— А когда ты обратно-то? — спросил Жириновский.
— Пока что, неясно, — ответил Гаськов. — Виктор Михайлович обещал, что определится со сроками, но что-то медлит. Комитет из Афгана, всё-таки, полностью выводить не собираются — лишь сократят штат Резидентуры и Представительства, чтобы было кому оказывать советнические услуги. Но не знаю, зачем это надо, ведь уже видно, что ХАД и МВД и без наших советов отлично справляются.
То, о чём мечтал Владимир в 83-м, в 87-м почти стало реальностью. «Афганизация» войны практически завершена, причём не без плюсов для Союза — часть военной помощи «оплачивается» опиумным сырьём, что позволило не только полностью устранить дефицит морфия и его производных, но и начать поставки излишков в рамках СЭВ.
Это всё ещё помощь, потому что поставки опиумного сырья по стоимости покрывают не более 20% от всего объёма поставок, но это уже лучше, чем было раньше.
— Зря в газетах ничего не пишут об Афганистане все эти «гласные», — произнёс недовольный Гаськов. — Неделю назад от душманов были полностью освобождены провинции Пактика и Хост — басмачи бежали в Пакистан, роняя снаряжение, оружие…
— … и кал, — усмехнулся Жириновский.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Орлов.
— Наверное, кал тоже роняли, пока бежали, — пожал плечами улыбающийся генерал-майор. — Но следующей целью станет провинция Бадахшан — взятие её под контроль перекроет один из последних маршрутов снабжения душманов в остальных провинциях. Если Ватанджару удастся перекрыть им кислород, то добить их будет относительно легко.
— А что американцы? — спросил Жириновский.
— А они наглеют, — ответил Константин Эдуардович. — Зафиксированы незаконные сбросы оружия и боеприпасов пакистанской «гражданской» авиацией. В Москву послан запрос — есть возможность начать сбивать их, но нужна санкция.
— Разве Ватанджар сам не может это решить? — нахмурился Орлов.
— Он потому и собрался лететь в Москву, что не может, — ответил на это Гаськов. — Или ты думаешь, он ради Вольфыча запланировал официальный визит? Нет, Вольфыч — он, конечно, ценный человек и говорить с ним интересно, но это всё затевается Ватанджаром совсем не ради разговора с ним…
— Пакистанцы там совсем охренели⁈ — возмутился Жириновский. — В их тугие головы не приходила мысль, что это может развязать войну⁈
— Они активно ищут альтернативные маршруты снабжения ячеек сопротивления в центральных провинциях, — ответил генерал-майор. — Через Бадахшан уже почти невозможно водить караваны, потому что там наш «Вымпел», СпН ГРУ, а также батальоны 17-го горнострелкового полка ХАД. А это последний, на данный момент, доступный им маршрут снабжения. Агентура сообщает, что ЦРУ прорабатывает возможности расширения поставок из Ирана, но мы принимаем превентивные меры, чтобы это стало бессмысленной затеей. Получится или нет — узнаем в следующие три-четыре месяца, когда станут понятны итоги операции в Бадахшане.
— А как
