Запорожье -1. Провал - Безбашенный
Но теперь всю эту сваленную растительность нужно было порезать на поленья, прутья и ветки, рассортировать, увязать бечевой в вязанки и уложить вдоль обочины. А на освободившейся просеке — корчевать многочисленные пеньки от спиленного кустарника и небольших деревьев. КрАЗ-то и по ним проедет без проблем, но во-первых, не только ведь для КрАЗов эта дорога прокладывается. Может, и легковушке полицейской проехаться по ней иногда придётся, а люди — уж точно будут по ней и пешком ходить, и на велосипедах ездить. А во-вторых, это же топливо для домашних печек. И дрова, и хворост, и пни эти с корнями. На дороге они на хрен не нужны, зато в печных топках им полезное применение всегда найдётся. Когда нет ни тока в розетке, ни газа в плите, печка в доме — это намного больше, чем просто печка. Поэтому и топлива для неё лишнего не бывает. А пенёк — это и самая толстая часть растения, и самая теплотворная. Только корчевать их тяжелее всего. У них корни глубоко проросли. К счастью, в туристическом магазине нашлись и армейские БСЛ — большие сапёрные лопаты, и в пожарных щитах точно такие же, прочные и острые, но даже ими корень ещё не всякий перерубишь. Серьёзный пень выворотить "динозавр" своей экскаваторной "пастью" поможет, и тогда твоё дело — только яму землёй засыпать, но мелочь он выворачивать не будет — Семеренко приказал беречь солярку. И тогда — вот эти лопаты только, да топорики, а этой мелочи — девять пней из десяти.
— Передохни малость, — Олег закинул за спину МП-5 и забрал у Кости лопату, — А то караулю вас тут, как полицай, только губной гармошки не хватает, — оба рассмеялись.
— Ловко у тебя выходит! — Костя невольно обзавидовался, глядя на то, как Олег с одного выверенного удара обрубает каждый корень.
— Ну так, порыл бы ты окопы с моё! — ухмыльнулся тот.
— А разве их не техника роет?
— Запасные в тылу — роет и техника. Только всего-то она не выроет, и после неё один хрен остаётся и ручная работа. А на самом передке её к месту разве подгонишь? Она же и нашумит, и наследит. Проще тогда сразу табличку вбить с большой надписью "Наш окоп здесь" с номерами бригады и батальона. Поэтому там — только врукопашную, а это же грёбаные лесополосы с такими же кустами, и точно так же, когда срубишь их, пеньки эти грёбаные корчуешь. Только там ещё и маскировать всё это приходится, да ещё и хрен разденешься — паришься, млять, всё время в этой грёбаной маскировочной накидке, в поту варишься, да гадаешь, спалились или не спалились, и прилетит сейчас или не прилетит.
— И всё это ночью?
— Когда как. Но — да, иногда приходится и ночью. Потом днём клюёшь носом и молишься, чтобы именно в этот день не случилось атаки, которую ты в эдаком состоянии запросто проморгаешь. Ты — это, отбрасывай в кучу на обочине, — рассказывая о военных делах, Олег продолжал деловито корчевать пеньки от спиленных кустов, и их набралось уже прилично, и как-то не мешал ему разговор — руки делали свою работу на автопилоте.
— Ага — ну ты и наворотил! — и Костя принялся перебрасывать выкорчеванные пеньки, — Ты, Олег, когда закончим, зайди к нам. У тебя же на твоём макарке ствол какой? Штатный же наверняка? Поставим тебе наш — точнее будет бить намного. А твой другому кому-нибудь, обойдётся и таким.
— Ну, не откажусь, Костян, и буду премного благодарен. Но млять, если вся эта хрень с концами, то мы один хрен в глубокой сраке. Расшмаляем на хрен все макаровские патроны, и чего дальше? У меня к нагану этих луганских парабеллумовских четыре штуки только и есть, а эти — сам понимаешь, стрёмно.
— Олег, ты со своим наганом — просто в шоколаде. В магазине были и турецкие "стерлинги", как раз пистолетный стандарт. И ещё полно девять на двадцать один — тебе как бывшему токарю "Мотор Сичи" надо разжёвывать, как их переделать в нормальные парабеллумовские? Так что не спеши в глубокую сраку, побарахтаемся ещё. А дальше — я почти уверен, что вот прямо сейчас мой отец именно над этим репу и чешет. И примерно представляю, до чего дочешется. До револьверов под 9ПА. Ну, раздельное заряжание там будет, сперва свинцовые пули, а за ними вот эти холостые и резиноплюйные. И представь себе, какое говно в дело пойдёт. Наганы РФ "Комбриг" от Форта мы ещё перестволивать загребёмся, и их же с гулькин хрен.
— А флоберовские "Громы"?
— Их тоже не до хрена — дорогие же, заразы. И их тоже под девять миллиметров и сами перестволивать, и каморы барабанов же ещё растачивать — геморрой с ними будет ещё тот. Говорю же тебе, ты со своим донецким — реально в шоколаде.
Уже отдохнувший более-менее на перебрасывании пеньков к обочине просеки Костя закинул свой полицейский дробовик за спину поудобнее, забрал у приятеля лопату и принялся засыпать, заравнивать и утаптывать поплотнее ямки от свежевыкорчеванных пеньков. Заготовленный хворост ведь кто таскает? Пацанва, да бабы. Путь им не близкий на своих-то двоих, да с грузом, да в горку, так что поровнее желательно — спасибо хоть за помощь, не надо самим на это дело отвлекаться. Понятно, что прежде всего запастись для своих домашних печек все норовят, но хотя бы уж не ленятся дойти до места заготовки, а не таскать потом из общей кучи. А одна и вовсе длинномерные прутья попросила увязать ей отдельно, пояснив, что ставнямии из плетня все окна первого этажа решили защищать от стрел, да так и попёрла эту вязанку на плече. А следом за ней и девчонка ещё подъехала на подростковом трёхколёсном велосипеде, привезя в его передней корзине пластиковые бутылки с кипячёной водой для питья, а пустую заднюю предложив
