Запорожье -1. Провал - Безбашенный

— Спасибо, Настя, — благодарно кивнул ей Олег, отпив несколько глотков сам и передав бутылку Косте, — Мы как раз из фляжек всё выдули и хотели уже просить ещё нам воды привезти, а тут — ты с этим драгоценным грузом.

— Точно, — поддержал Костя, — Ты нас спасла, — он потянулся за фляжкой, чтобы перелить в неё оставшуюся в бутылке воду.

— Нет, это вы всё пейте и другим напиться передайте, вот ещё бутылки. Пустые давайте мне, и для фляжек я вам в них ещё воды привезу. И пеньков побольше мне сюда грузите, корзина-то большая.

— А ты взъедешь с ними наверх-то? Тяжело же будет.

— Где будет совсем тяжело, я в руках проведу. Это же как тележка — катить всё равно намного легче, чем нести. А дядя Семён ещё один собирает и сам на нём приедет, и у него ещё велоприцеп к нему есть.

— В смысле, тоже трёхколёсный собирает?

— Ну да, чтобы больше груза можно было на нём возить.

Сейчас-то такие и промышленность уже выпускает, но дорого это для многих, да и громоздко, если живёшь в городской квартире. Ну и по лестнице подъезда поди ещё снеси такой на улицу. Во времена оны поэтому промышленность ими не заморачивалась, а выпускала только обычные дорожные двухколёсники. Были, впрочем, трёхколёсные на базе двухколёсных для мелкой детворы, которые можно было пересобрать самостоятельно и так, и эдак, по желанию. По их образу и подобию некоторые и свой взрослый дорожник так же доукомплектовывали для возможности пересобрать в трёхколёсный, если жили не в городской квартире, а в частном доме со своим двором и сараем. Просто эти самоделки не получили широкого распространения. В деревне есть где такой велосипед хранить, да только негде на нём ездить из-за этого сельского бездорожья, по которому местами одни только трактора и могли пройти. Надо что-то перевезти — проси знакомого тракториста. А в городе — наоборот, есть где ездить, дороги-то с улицами вымощены, но негде хранить, и на улице же на ночь хрен оставишь — уведут, и ищи свищи по всему городу. Но теперь-то, когда весь город сжался до двух кварталов, в которых все знают друг друга, как в деревне, фактор воровства уже не актуален, а вот рационализация такого типа — весьма актуальна.

Учитывая, что и легковушки-то теперь будут ездить только в порядке редкого исключения, велотранспорт явно станет теперь основным, а значит, и грузовой вариант в виде трёхколёсника напрашивается сам собой. Есть же неисправные, только на запчасти теперь и пригодные, и задние колёса от них так и просятся третьими на исправные, надо оси только из чего-то сделать, а передние аналогичным манером на тележки-прицепы. И когда подъехал наконец тот самый дядя Семён на переделанной в трёхколёсную "Десне" с таким прицепом, это сразу же оценили, нагрузив ему доверху и багажный ящик, и прицеп. Понятно, что когда пойдут дожди, и земля раскиснет от них, не особо-то поездишь по ней и на таком транспорте, но пока он — очень даже к месту. Потом снова подъехала Настя и привезла в бутылках ещё воды для фляжек, а обратно пеньков увезла, сколько смогла, за ней снова Семён, да и пешие ведь носильщики с носильщицами от работы не отлынивали, так что дело пошло споро, и расчистку дороги к берегу с попутной заготовкой топлива для печек закончили часа за полтора до обеда. Возвращаясь с Олегом к себе домой, Костя как раз успел одновременно с Зозулей, нёсшим его отцу сумку с пистолетами из магазина.

— Кажется, у меня соперники? — сходу сообразил капитан.

— Вроде того, Владимир Геннадьич, — ухмыльнулся Костя, — Я так и знал, что вы на наши стволы виды имеете, но кому-то придётся обойтись штатным с макарки Олега, а ему мы вместо него наш поставим.

— Для ветерана и героя — никаких возражений, — охотно согласился Зозуля, — На замену резиноплюйному и штатный устроит, лишь бы стрелял. А может, Олег, на "форт" своего макарку сменяешь? Я как раз два на перестволивание принёс. Если хочешь — один из них себе выбери, какой приглянётся, а мне без разницы, мне просто надо перестволить пять пистолетов для пяти человек, и они будут рады любым, какие я им дам.

— Спасибо, пан капитан, я посмотрю их и подумаю.

— Александр Витальич, и для вас у меня тоже хорошая новость, — тот как раз и дверь им уже открывал, — В магазине же и мастерская ремонтная в подсобке, а в ней — что бы вы думали? Помните тот бывший станочный кружок во Дворце с его очень неплохими настольными станочками?

— Неужто они, Володя?

— Ну, полностью я не уверен. В кружок-то этот мой старший брат ходил, а я же был настолько мелким сопляком, что мне на них только кнопки пуска и остановки нажать позволяли. Поэтому помню их не досконально, но похожи, очень похожи. Особенно этот фрезерный — вообще не такой, как школьный, а совсем другого типа.

— Вертикально-фрезерный?

— Я в этом мало что понимаю, но — да, что-то такое, — Зозуля изобразил руками.

— Тогда — точно они самые! — просиял Александр, — А я всё голову ломал, кто их мог прихватизировать после ликвидации кружка! А оказывается — сам покойный Виталий Шлайфер! Ну, царство ему небесное и спасибо ему за это преогромное, сберёг станочки!

— Мой брат тоже сокрушался — думал, что загублены они или вообще проданы на металлолом как есть, а они вон куда попали, да ещё и так удачно для нас. И состояние же — сами понимаете, исправное, и инструмент весь, и размеры не такие уж и маленькие для настольных. Мне кажется, у школьных токарных даже меньше размер патрона.

— Да, станочки отличные, хотя токарным лучше бы и станину подлиннее.

— Ну где же я вам такие возьму, Александр Витальич?

— Не бери в голову, Володя. Это я уже — так, капризничаю. Длинных ружейных стволов нам всё равно не сделать, а на короткие пистолетные за глаза хватит и этих. А как там с металлом? У нас-то полуфабрикатов только на пять стволов, да металла на десяток, и всё, больше делать не из чего.

— Я особо не приглядывался, но вроде бы, какой-то есть, — обнадёжил капитан, — А если и не подойдёт, то вот эти пять, да полуфабрикатов, вы говорите, ещё на пять, и ещё металла на десять — это же двадцать получается? Конечно,