"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

Хорошо, что те земли, которые пока еще не мои, они не в состоянии были видеть невозбранно. Взгляд Ситруса чуть расфокусировался, а затем он глухо прорычал:

— Что? Ты — Враг Бездны?! — я бы всегда сначала статусы гостей проверял прежде, чем их в дом пускать. Так на Земле некоторые психи прописывали в социальных сетях зачем и почему они взяли у отца из сейфа плазменную винтовку. Вероятно божки уже придумали, как меня наказать, на радостях даже не посмотрели на новые вводные, и лишь сейчас Ситрус проверил и… удивился, — Что? Что ты сделал? Какое послание ей передал? — и оба как-то озарено переглянулись, и некое понимание промелькнуло в глазах.

— Не нужно нервничать, Ситрус! Все расскажу, но по порядку. Да, подлая тварь наделила меня и таким званием, и теперь я буду чуять ее детей и соратников поблизости. Повторю, я проник к ее сердцу в землях Хаоса с помощью, преподнесенного мне вами артефакта, пришел к ней в гости по Дорогам богов, и зажег Солнце Эйнтейри. Но тьма и тьма врагов осталась в живых. Поэтому, увидев столько вокруг жертвенного мяса, я взревел радостно: аррас! И напал на исчадья подлой млети и разил их, и разил! Но тварей становилось все больше и больше, от них сама земля на лиги и лиги вокруг стала черна, как воды Студеного моря зимой… И тогда я понял — пора. Ты же мне сказал, спалить армию, Кронос! И она оказалась передо мной. Но сначала вызвал Волчицу, которая напала на меня в Демморунге. Исподтишка. В отвратной манере всякого зла, когда ничего не предвещало беды. Она требовала отдать ей жезл Антонио де Тисса. Верещала о какой-то сделке с вами. Хитрая, подлая и беспринципная паскуда пыталась смутить мой разум, как и все они. Подтачивала веру в ваше благородство. Орала, что артефакт ее по праву и неким договоренностям. Врала безбожно! Когда же я привел условия, и твой приказ, что ни в коей мере она не должна получить ничего. Та провыла, мол, ответит перед Весами за меня сама. Такое возможно?

— Она так сказала про жезл?

— А какой у меня еще имелся артефакт, достойный этой могущественной твари? При всем моем уважении, но твой Гнев по сравнению с шедевром де Тисса не та награда, ради которой пойдешь на все, — сделал долгую паузу, будто размышляя и вспоминая, — Да и не обладает он живительной и жизненной силой, о чем были произнесены слова во время нашей беседы, — и неважно, что они прозвучали из моих уст, — Ей был нужен жезл. Поэтому, я и решил именно тогда закрывать вопрос с Ригмаром и артефактом радикально.

— Дальше! Что было дальше?! — приказал Верховный продолжить доклад.

— Повторю вопрос, может Волчица или кто-то еще взять на себя мои обязательства или других?

— Может, при определенных условиях.

— При каких?

Кронос знал, насколько я могу быть упрямым, но желал услышать продолжение эпопеи, а еще бесился от неподчинения. Ответил Ситрус.

— Одно из них, готовность выплатить штраф в стократном размере. О других тебе знать не следует.

— А если на кону жизнь смертного?

— Каждая имеет эквивалент в камнях истинной силы. Повторю, детали табу для таких, как ты! Слово! Итак, что было дальше?

— Не поверил я ей, наоборот, разозлился на злословие и грязные инсинуации в ваш адрес. И сказал, «Сам Кронос, Владыка небес Аргасса, передает послание твоей матери! Познай вероломная тварь Гнев Верховного! И да обратится здесь всё в пепел и лед!» — и вот признайся, что ты с ней лепший друг? — И само небо обрушилось на них, огонь же взмыл до самых облаков, сжигая и первозданный лед. И рухнуло лишенное защиты Сердце, и вогнал я в него свой меч. Теперь там выжженая земля на десяти лиг вокруг, и тишина, как в спокойном могильнике осенью. Доволен ли ты, Отец битв? — рожа божка налилась багрянцем, показывая высшую степень радости. Запредельную. Как бы новый бог Кондратий не обнял.

— Кто тебя надоумил? Кто тебе объяснил? Может и не было ничего? — очень-очень тихо и вкрадчиво стал задавать вопросы Ситрус.

— Понятно… Все как с айсой-рок. Сначала намекать, мутить воду, а затем, как платить, так сразу в сторону? В кусты? — показал, что понял их грязный замысел, замешенный на алчности, — И эти боги говорят про жадность Оринуса, называют светлого чащобного щедрейшего ящера разными плохими словами?.. Как иначе можно истолковать ваши словеса? С кем вы вновь в сговоре? — посмотрел крайне подозрительно и, прищурившись, стал задавать вопросы, — Или я, уничтожив силы Бездны и ее Великое Сердце, сделал что-то не так? Нанес урон и вам?

— Ни с кем! — рявкнул Мудрец, а вот искажения от него оставались неизменными, зато вокруг Кроноса бурлили беспредельно, — Безусловно, ты совершил достойное деяние, которое отзовется в вечности! Такой подвиг по силам лишь древним героям! Даже мы удивлены и не можем оценить по достоинству, потому что не было такого в истории! Ты — первый! И не находим правильных слов, чтобы описать ту радость и восторг, что у нас на душе, — налил елея тот, а у меня сразу потеплел взгляд, сам же от гордости еще больше расправил плечи, выпятил грудь. Седобородый подобрал ко мне ключик, о чем рассказало его победно-посветлевшее лицо, — Но кто тебе открыл глаза, кто столь мудр, что познал наши завуалированные желания? — интонации рассказали, что дешифратора ничего хорошего не ждало.

— Не желания, а задание, Ситрус. Желание пусть нимфы исполняют! — я свел сурово брови, глядя на престарелого гада, — Я дотошно рассказал о нашей встрече одному небожителю, так как не мог сам понять ваш замысел, и клятв о молчании здесь на мне не висело, и он открыл мне глаза на подоплеку и что значил столь тонкий ваш намек.

— Глэрд, так кто ж эта мудрая…? — вновь спросил тот, по губам же прочитался конец фразы, как «млеть».

— Точно, не женщина, как ты подумал, о непрозорливый Ситрус. Открыть его имя не могу, клятвы… А в них я адамантит. Туманный адамантит! Все течет, все меняется, но не моя верность слову и принципам. Только она остается константой в любом мире бурь. Несокрушимым