Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

— Ты правда не против? — он навис над нею и обозначил поцелуй.

— Я только за, — ответила она, имея в виду поцелуи, ну и чёрт с ним, всё остальное тоже!

Глава 25. В этой главе наступает торжество справедливости

— Кацу, как продвигается следствие по нашему делу? — взбивая желтки для лимонного курда, спросила Шайя.

Настроение у неё было отличное! Муж сумел пробудить в ней женщину, хотя для этого ему пришлось приложить немало усилий. Она была благодарна ему за то, что он не дал ей засомневаться в себе, целовал и ласкал так, как будто ничего слаще и ценнее для него не было на свете — и её тело всё-таки отозвалось.

Не к месту вспомнилось, как на планете Старк неконтролируемое Ягудом вожделение захватывало её и путало сознание, заставляя испытывать то, что чуждо. Парень даже не понял, что думая о будущем рядом с ней, дал ей возможность увидеть, насколько оно разрушительно, причём для них обоих!

Случись такое наяву, она была бы обречена испытывать от секса с ним удовольствие, но при этом воспринимала бы его насильником, и её сознание категорически отвергло любое проявление нежности.

Раз подчиняешь, используешь, иссушаешь своей силой, так не притворяйся любящим!

Душевная грубость, боль, унижение — вот истина в той связи, что могла возникнуть между ними, и та Шайя потребовала, чтобы он вёл себя соответственно.

Только, похоже, в том варианте развития событий Шайя не представляла, что как бы она ни разжигала в себе ненависть к своему тюремщику, она всё равно будет испытывать наркотическое удовольствие, без которого вскоре не сможет жить. Страшная участь…

И что было обидно: когда Кацу ласкал её тело, в мозгу зрело уже знакомое ожидание бурного удовольствия, которое было хоть краешком, но изведано, а тело… девственное тело молчало! Шайя чуть не расплакалась, поняв, что даже отголоски воздействия Ягуда на неё мешают ей сейчас пройти собственный путь таинства.

Но теперь всё хорошо, и в следующий раз при близости с Кацу она уже не будет эгоистично сосредоточена только на себе! А пока хочется порадовать мужа тем способом, что доступен. Им не дадут весь день проваляться в постели, но ночи у них никто не отнимает!

— Шайя, милая, — Кацу подошёл и обнял сзади, — что это ты делаешь?

— Немного сладостей для нас, — повернув голову, она подставила губы для поцелуя. Муж должен был сейчас работать, но крутился возле неё и это вызывало приятные эмоции.

— Я всегда восхищался тем, что ты умеешь готовить! Так жаль, что прогресс отправил в прошлое это мастерство.

— Ну, сейчас для многих это становится хобби, — не согласилась девушка, — так что это прошлое не потеряно и не забыто.

— Шайя, можно я приглашу к нам моего деда?

Она развернулась, и угрожающе подняв венчик, спросила:

— А других родственников? Они не хотят меня видеть?

— Нет! — Кацу опешил. — То есть сейчас визиты запрещены…

— А раньше?

— Милая, мои родственники для меня чужие, как и я для них, — испытывая неловкость, он всё же признавался, что является изгоем среди большинства родни. — Даже бабушка… ради приличия я мог бы вас представить друг другу, но для этого надо пригласить журналистов. Так положено на официальных мероприятиях, а мы с тобой всё время заняты. Да и моё положение для старшей госпожи Харадо было шатко, она могла бы не согласиться, а уж сейчас…

— Но твой дед вообще был отстранён от дел…

— Официально всё звучало прилично, однако она все же отправилась на другую сторону планеты, чтобы не запятнать свою репутацию, если что.

— Ясно. А что с твоим отцом?

Кацу помрачнел и было видно, что тема для него болезненна, но он ответил:

— Ему сейчас лучше побыть одному.

— Ты уверен? Может, ему все же интересно, с кем его сын связал свою судьбу?

— Я уверен в том, что он всё о тебе знает, — хмыкнул Кацу, — но сейчас…

— Он раздавлен поступком твоей матери?

Муж выдохнул сквозь зубы:

— Она впустила в дом имперца, который перенастроил защитную технику и… в общем, секретами он не смог поживиться, так как отец дома никогда не работает, а вот мать осталась вне контроля в те моменты, когда хотела. Она стала чаще встречаться с женщинами своего круга и агитировать их за лучшую жизнь под властью Империи.

— С чего бы такая любовь к ферманам?

— Не знаю, Шайя. Маму всегда одолевала скука, но серьёзно заниматься чем-либо у неё не хватало терпения. Отец предлагал ей создавать моду, раз ей это нравится, или рисовать картины. Мама неплохой художник. Она хваталась, но быстро остывала. А тут такую деятельность развернула!

— Хм, быть может твоя мама повзрослела и уже по-другому взялась за дело, которое ей предложили? К тому же её наверняка хвалили, поддерживали, говорили о большой важности и, конечно, всё это на фоне любви.

— Да, я не ожидал, что мама умеет любить, — он сжал кулаки и сел в углу.

А Шайя подумала о том, что неподготовленной к жизни красивой и любимой родителями девочке достались в полное владение занятый мужчина, а потом и ребёнок. Похоже, что она элементарно не знала, что с ними делать! Судя по всему, отец Кацу ожидал в браке партнёрство, и даже отдавал жене руководящую роль, а надо было стать ей не только мужем, но и отцом. Но чего уж теперь искать виноватых и думать о том, что было бы, если бы…

— Ладушки, с этим разобрались и признаю, что твоему отцу трудно пережить личную трагедию.

— Да если бы только это! Шайя, он же был начальником внутренней охраны и многое видел, а ему приказывали: замять, забыть, не поднимать панику! Его назвали параноиком, когда он выдал цифры обезвреженных инопланетных шпионских гаджетов! Даже дед осаждал его, говоря: не вмешивайся, это политика. А отец видел, как имперцы с каждым годом всё больше опутывают своими сетями правительство и народ, просил, требовал разрешить ему действовать жёстче, но… — Кацу замолчал, переживая за отца.

— Ну что ж, дед так дед, — улыбнулась она.

Шайя прекрасно понимала чувства отца мужа. Она помнила, как ей хотелось быть полезной в министерстве, а по ряду причин это никому не было нужно. Тогда она думала, что это удел мелких сошек — биться о стену; а оказалось, что и на высоком уровне «связывают по рукам и ногам».

— Сейчас и правда не время для визитов, — откладывая венчик, подытожила девушка.

— Дед сказал, что в три часа представители Старка сделают заявление, которое