«Персефона». Дорога в ад 2 - Кристиан Бэд

— Мы видели только два корабля. Один — южноимперский, второй — наш, Содружество. Но думаю, что кораблей там больше.

— Да, — кивнул Белок. — Их больше. И с ними — машины Станислава!

— Этого не может быть! — не выдержал Эберхард. Сколько их можно подозревать, непонять в чём?

— Мы видели их! — отрезал Белок. — Так что — рассказывайте уже, кто вы такие? Среди вас есть машины? Новое поколение?

Лес помотал головой, и Белок достал из комбинезона пластину, работающую по типу коммуникатора. У вчерашнего бородача была похожая.

— Вот, — сказал он, выводя над пластиной голографические снимки. — Видишь эти шары?

Лес кивнул.

На голограммке было пять кораблей. «Персефона», два тяжёлых линкора Содружества класса эспилер. Один из них Лес даже узнал, это был «Мирный».

Рядом маячили два корабля хаттов в виде сдвоенных белых шаров.

— Это другие хатты, — сказал Лес. — Гамбарская группа. С ними у нас перемирие.

— И на людей они внешне очень похожи, верно? — осторожно спросил Белок.

— Я только на голо видел… — начал Лес и осёкся.

Пилота «Персефоны», машину по имени Себастиан Бо, он видел вживую!

— Похожи, да? — прищурился Белок.

— Да, — вынужден был согласиться Лес. — Но хатты не стали бы убегать от вас на катере.

— Значит, видел, — кивнул сам себе Белок.

— Одного. Мы долго не знали, что он — хатт. Иллюзия полная — и облик, ощущения, даже запах.

— Значит, медкомиссию, например, он прошёл бы легко? И сымитировать мог, что угодно — открытую рану, кровь?

— Да, — кивнул Лес.

Белок задумчиво оглядел «щенков».

— Ну, а теперь сами решайте, — сказал он. — Как мне к вам относиться? Как к людям?

Лес пожал плечами.

Доказать, что они люди, действительно было невозможно. Бо мог сымитировать примерно всё. И сканер (медицинский, по крайней мере) его тоже не мог вычислить.

— Да мы, вообще-то, к тебе в друзья и не навязываемся, — огрызнулся Рао. — Мы хотели, чтобы Эберхард, — он кивнул на наследника, — ступил на землю своих предков. Его Дом ведёт своё начало от первых колонистов, которые владели здесь землёй и домами. Но бросили всё. Улетели. И у них осталась традиция — наследник должен ступить на Землю ногами.

— Ну, ступил он, а дальше что? — спросил Белок.

— Дальше нам надо назад, но катер наш пострадал очень сильно. И не понятно пока, можно ли его починить. Может, военные нас подберут.

— Так у вас и катер уцелел? — оживился Белок. — И система его не увидела? Дала вам сесть? А где он?

— В лесу, можем показать. Только двигателям — хана.

— Починить можно всё, — усмехнулся Белок. — А нам очень пригодится машина, которая не бьётся системой. Особенно, если на ней уже есть… — он помедлил. — Следы починки!

— Не понимаете, как мы смылись от вашего бородача? — спросил Лес.

Белок кивнул.

— Да, — кивнул Лес. — Следы есть. В борту была дыра. Пришлось её заварить.

— Значит, всё-таки Кирш помог вам удрать?

— Понятия не имею, кто это, — пожал плечами Лес.

Белок усмехнулся.

— Ну, вот это уже привычное мальчишеское вранье. Человеческое. Значит, как-то сговорились… А Славика по башке чем огрели?

— Ментальный удар, — сказал Эберхард. — Такое особое искусство работы с сознанием. Я — наследник одного из великих Домов камня. У меня это врождённая способность — работать с сознанием.

— Мистика какая-то, — хмыкнул Белок. — Но катер я заберу.

— Да забирайте, — пожал плечами Лес. — Меняем на жратву. Есть очень хочется. Если бы мы были хаттами, запитались бы от генератора. Но вот как-то не вышло, и брюхо совсем к рёбрам прилипло. Можно уже тут где-нибудь пожрать, а?

— Ладно, — вздохнул Белок, ещё раз поглядев на экранчик своего прибора. — От людей я вас отличить не могу, хоть это и не говорит ни о чём…. Стоп! — Он вскинулся и уставился на щенков. — А чипы? Чипов у вас тоже нет?

Парни переглянулись и помотали головами.

— А почему их нет?

— Не знаю, — сказал Лес. — В нашей культуре — нет никаких чипов. И в Империи, кажется, тоже. Коммуникаторы есть, вот.

Он отцепил от браслета на запястье пластинку коммуникатора.

— Это такой банк данных, вычислитель, средство связи. Но все маячки мы пока отключили. Своих контактов тут нет, а чужие — нам самим не нужны.

Белок порылся в своём коммуникаторе, потом прислушался к чему-то внутри себя.

— Ну да, сказал он. Уход второй волны в космос был связан и с чипированием тоже. Какие-то мелочи и тогда были, вроде кодов для оплаты. Значит, вы изжили их все?

Парни переглянулись.

— Похоже, так.

— А деньги? Что у вас вместо денег?

— Эрго, — Лес вывел на комме значок платёжной системы. — Это сложная единица, обеспечиваемая энергией планеты, как правило. Тут много тонкостей. Я не экономист, мы обзорно учим пока. Есть социальные и общие эрго, есть условный капитал.

— А золото? Цифровые коды?

— А какой в них смысл? Энергия — универсальная единица благосостояния планеты.

— А вот эти ваши Дома? Они — самые богатые?

— Совсем нет. Они охраняют наши духовные и социальные приоритеты. Дом Паска, например, стоит на страже закона. Во всех его смыслах. И самый важный закон — это ответственность перед миром.

Белок хмыкнул:

— Надо же — перед миром… Ладно, — решился он. — Айда со мной! Будем считать, что вы всё-таки люди. До очередного ЧП.

— А кормить будут? — поинтересовался Лес. — А то, может, мы лучше здесь останемся? Поохотимся. Или рыбку. Рао умеет. Он вчера рыбину вот такую поймал! — парень показал руками. — Но мы костёр развести не сумели — его дрон пеной залил. А вот здесь, в убежище, нас дроны не засекут.

— Вот прямо взял и поймал? — удивился Белок.

— Он и ушастика утром поймал, — сдала Рао Дизи. — Пушистого. Мы его отпустили.

— Мда, — сказал Белок. — Ну, может, после обсудим и это. А пока — марш за мной! Тут недалеко. А вы, — он обернулся к пацану и девушке. — Бегите на базу! Славка уже, поди, похлёбку сварил.

— А почему нам с ними нельзя? — спросил Эберхард.

— Техника безопасности, — пояснил Белок. — Вроде бы ничего я в вас машинного не нашёл, но гарантий-то нету.

— А сам-то ты не боишься с нами? — спросил Рао. — Вдруг мы всё-таки машины?

— Торчал бы я тут, на Земле, если б чего-то боялся! — фыркнул Белок и зашагал на выход.

Следуя за ним, парни прошли сквозь каменный «сад», спустились к реке.

И прямо в её обрывистом берегу обнаружили неприметную, заросшую кустами расщелину. Так бывает, когда ручей по весне стекает в реку, пробивая себе дорогу.

Десяток шагов по сухому руслу, и под ногами звякнул