Покоривший СТЕНУ 20: Истинный враг - Артемис Мантикор

Мы привлекли существо к окну, зарастили окно зеленью, чтобы монстр её слизывал вместе с барьером, отошли подальше, и трипофия потянулась за работу. Эти существа вообще оказались очень предсказуемы, управлять ими было относительно просто с нашими силами, за счёт создания растительной массы.

Как только путь наружу был свободен, мы активировали удалённое ускорение роста и через открывшийся барьер начали растить лианы наружу.

Ответ Стены последовал незамедлительно — барьер подстветился, последовала яркая вспышка, и два монстра, которые успели вылететь наружу, полетели к земле в виде горстки пепла, окружавшей голые кости.

Две других мелких трипофии оказались достаточно умными, чтобы отступить и перепуганно полететь куда-то прочь.

Вот и ответ… А ведь была у меня мысль самому так попытаться спуститься.

Девушки погружались в пучину мрачной депрессии. Селена ни с кем почти не разговаривала, всё время пребывая в своих мыслях и медитации. Альма — патрулировала периметр или подолгу сидела за столом, глядя на детскую игрушку.

Иногда по ночам мы слышали звуки со стороны оазиса Мисы. В такие ночи нам снились кошмары. А я, слыша вой монстра, уже знал, что лучше в такие ночи вообще не спать, и уходил возиться с телом мёртвого лангольера.

Работа проходила ужасно. Я не понимал устройство этого существа, оно будто состояло из сплошных парадоксов. Подвижность зубов обеспечивались цепью металла, но как-то завязывались на магию хаоса. Не зря существо было именно «металлохаотическим». То есть эти две чуждые мне цепи сплелись воедино, но как некая служебная связка для управляющего элемента.

Муталиск, или двойное био, были тем, что обеспечивало его рефлексы и управление сложным телом существа, тем же хаотичным вращением зубами. Нервные центры располагались некими очагами, равномерно по всему телу. Разум же, с возможностью перестраивать своё тело и источники, был от ланцета. Фактически, его мозг имел общее с ними. Хотя как такового мозга у лангольеров не было, он тоже был везде в других нервных центрах.

Иными словами, тварь не зря имела в имени приставку «мута» и «ланцет», хотя фактически они обе представители био цепи, только в удвоенной и утроенной версии. У неё было две независимые нервные системы для внутренних и внешних задач, и работали отдельно, как два разных органа.

Строение цепей начинало мне напоминать устройство молекул из атомов. Разные атомы соединяются в молекулу и в итоге получаются различные вещества. Вот как тут. Цепи тасуются между собой и в разном положении могут давать совершенно различный эффект.

Но самое главное и зловещее свойство лангольера было в адаптации ланцета, позволявшей ему создавать внутри себя новую цепь, которая была в его памяти и была способна проедать барьеры. Иными словами, не имеет никакого значения, какой это подвид лангольера, это всё один вид монстра, просто способный взращивать в себе полные копии структур нужных ему в моменте цепей.

Я видел, как они использовали фрактал и энтропию. Системная стихия и неизвестный аспект пустоты, который лежит дальше от нашего понимания, чем даже мёртвая магия. Но как возродить лангольера подконтрольным мне полурастением, я не знал, потому работа с телом чудовища шла медленно и было непонятно, будет ли прорыв в этом проекте в будущем.

На утро шестисотого дня, празднуя мрачную круглую дату нашего заточения, Селена решила немного выпить, хотя в последние дни вела себя как отшельница.

— Теперь я понимаю, что ты говорила, когда рассказывала, что «слышишь свою смерть».

— Может, есть способ вспомнить, как я в прошлый раз выбросила осколок своего сознания и найти новую жрицу? — не глядя спросила Миса.

— Я хотела сказать… я думаю, у нас осталось мало времени, — сказала Селена.

— Да, нужно готовиться отступать в Оазис Тефнут. А оттуда думать как перебираться в двадцать третий, — сказал я. — Уже думал об этом.

— Даже если он сюда не придёт, нам конец, архидруид. Мы не должны были провоцировать эту тварь. Теперь мы все за это поплатимся…

— О чём ты?

Селена подняла голову и посмотрела на меня с холодной обречённостью.

— Арк, та тварь заняла оазис Мисы. Она уже в нашем секторе. Как думаешь, куда сместится баланс и сколько нужно новых цепей, чтобы соответствовать тому существу как боссу Оазиса?

18. Еж, бредущий сквозь морок ½

— Так. Сегодня уныние мы отбрасываем в сторону и начинаем отсюда выбираться удвоенными темпами, — объявил я своё решение. — Нас ждут великие дела! Мы идём в двадцать третий сектор!

После обеда мы собрали свой нехитрый скарб. Повезло, что Альма прихватила ящик Мисы, в котором можно было переносить много всего полезного, а не тащить на тачке.

Я снова создал древней-носильщиков для переноски гигантской туши лангольера.

Трипофии вскоре после происшествия с гибелью их родителя и одного детёныша, повели себя очень странно, дав в очередной раз понять, что мы ни черта не знаем об этих существах.

Два оставшихся в живых детёныша сплелись в один клубок, провалялись так сутки в созданном для них лесу, а на утро мы увидели одну здоровую взрослую особь. То есть они… слились в одну тварь, что-ли.

Как это работает в их физиологии — даже предполагать не берусь. Но главное, что трипофия была такой же послушной и предсказуемой. Она прожрала нам путь и вскоре мы покинули Оазис Селены.

На ходу оценили состояние Оазиса Тефнут. В локации оказались улитки, количеством в двадцать четыре штуки. Откуда они взялись и в таком количестве — отдельный большой вопрос без ответа. Локация вместе с землёй была уничтожена где-то на треть. Потому первое, чем нам пришлось заниматься на новом месте — чистить свой новый дом от них.

Занятие долгое и скучное, но занимались им в основном Альма с Селеной. Я же начал строить путь для нашего питомца в соседний сектор.

Для перехода пришлось строить помост — всю землю у края локации сожрали улитки. Затем мы начали проделывать окно. Осторожно, в самом углу локации с хорошей её стороны. Ожидая на той стороне встретить что угодно.

Первой на новое место должна войти трипофия. Так что если там будет тварь подобная ужасу двадцать первого сектора, сожрут сначала её.

Мы уже не питали иллюзий. Не радовались. Мы стояли с мрачными лицами в полном боевом облачении, готовые к переходу. Я, Альма в мифической броне с детской «радугой» в руке. Селена, пьющая чай верхом на дендрокадавре