Кодекс Охотника #40 - Юрий Винокуров
Некогда было разбираться: мёртвые нарушили её приказ или это белкусы встали на оборону. Но прямо сейчас происходила нехилая заруба, и результат был предсказуем. Ну не смогут маленькие пушистые зверьки противостоять мёртвым легионам.
— Прекратите! Я ваша новая королева! Сдавайтесь, и вы обретёте силы, с помощью которых мы, наконец, станем высшей расой во Вселенной.
— Лестрата? Ты, что ли? Тупая дура!!! — раздался голос одного из рыцарей-белкусов из-под забрала. — Во что превратилась твоя шерсть? Ты похожа на облезлую мышь. Возвращайся на свою помойку, откуда пришла, и забирай всех этих мерзких тварей. Иначе мы уничтожим их всех!
— Артуриус, — узнала Лестрата одного из рыцарей королевы. — Скажи мне, где Беллатриса? Я убью её и всё на этом закончится. Не заставляй меня убивать свой народ.
— Ха! — маленький рыцарь стоял напротив огромных умертвий, но не испытывал ни капли страха. — Ты предала свой народ, превратившись в эту дохлую мочалку, на которую ты сейчас больше похожа, чем на гордого белкуса! Никто в здравом уме не пойдёт за тобой и твоими вонючими дохляками! И даже если мы сегодня погибнем, то Беллатриса вернётся и отомстит. Вперёд, мои храбрые воины! Покажем этим вонючкам, кто здесь высшая раса!
Артуриус махнул маленьким мечом, и оставшиеся в живых белкусы бросились в атаку. Лестрата была зла, очень зла и хотела их всех убить, но понимала, что рано или поздно ей придётся завоёвывать авторитет. Стать просто королевой — это одно, а повести за собой народ — это совсем другое. Поэтому по её команде личи отправили морозное заклинание, которое заморозило всех гвардейцев королевы, но не убило их.
Потеряв самые боеспособные войска, остальные белкусы дрогнули, и умертвия начали разоружать их, сбивая пленников в кучку.
— Куда прячешься, старый хрыч⁈ — увидела Лестрата архимага-портальщика, который пытался спрятаться среди пленников. — А ну, иди сюда!
Два лича тут же окутали маленького мохнатого архимага невидимыми путами и подтащили его к Лестрате.
— Где Беллатриса? Признавайся!
Старый архимаг был то ли более вежливым, то ли более умным, поэтому обзываться он не стал, лишь процедил сквозь зубы:
— Королева отправилась по делам.
— Открывай мне портал, мерзкий старик, к месту её пребывания.
— Ты можешь меня убить, но я делать этого не буду, — покачал головой седой белкуc.
И снова приступ ярости, Лестрата хотела покарать гордеца, но сдержалась.
— Этого тоже к пленникам. Всех убрать в стазис. Я придумала, что можно сделать.
Она гордо прошествовала в тронный зал и остановилась около трона белкусов. Её мечта, её желание, её самая большая страсть! Но садиться туда было ещё рано. Осторожно она собрала шерстинки, прилипшие к трону, в маленький пакетик, и только после этого уселась на трон, весело улыбаясь.
Вот только… оценить этого сейчас никто не мог. Не было здесь, кроме бесчувственных мертвяков, никого. Не было толпы любящих подданных, не было оваций и обожания, которые, как ей казалось, всегда были сопутствующими плюсами королевского звания.
— Какое-то королевство ненастоящее, — пробурчала Лестрата и яростно зачесала спину, с изумлением заметив, что заодно выдрала часть своей шерсти.
Подойдя к большому зеркалу, она нахмурилась. Вся её шерсть потеряла былой яркость и лоск, позеленев, а частями и выпав. По всему телу были проплешины. Зубы торчали из-под усохшего подбородка, и выглядела она, действительно, скорее как дохлая мышь, чем прекрасный белкуc.
— Ничего. Когда я стану настоящей королевой и получу силы Скверны, я верну себе всё: и силу, и красоту, и подданных. О, Великая Скверна, мне нужна твоя помощь для открытия портала!
Она подняла руку с шерстинками, и Скверна отозвалась.
— Это последний раз, Лестрата. Совсем последний раз, когда я тебе помогаю. Реши уже этот вопрос. Я не могу тратить на тебя столько энергии.
— Да, конечно, моя госпожа! — бухнулась на пол Лестрата. — Это последний раз.
Лестрата почувствовала воронку силы, вырвавшуюся у неё из рук. Пакетик с волосами закрутился, после чего возник зелёный смерч и появился большой портал.
— Вперёд, мои храбрые воины! — воспряла голосом Лестрата. — Пойдём и уберём эту сраную королеву, и тогда я стану истинной владыкой белкусов, и смогу призвать сюда нашу госпожу безопасным путём.
* * *
Я был невыспавшийся, злой и обессиленный. Никогда не любил переговоры, хотя и добился в их искусстве определённого успеха. Ровно такого, что никто со мной эти переговоры в прошлой жизни вести не хотел, зная, что я так или иначе добьюсь своего. Но одно дело — вести переговоры, находясь на пике своей силы, глядя в глаза второй стороне переговоров, а другое — находиться в Запретном Мире, пытаясь, во-первых, найти, а во-вторых, договориться с нужными мне людьми.
Слава Кодексу, мне помог Кодекс, извините за тавтологию, предоставив себя в качестве посредника. Поэтому в результате переговоров я не сдох от переутомления, а лишь сильно подустал.
Они прибыли. Первым зашёл в комнату мой знакомый Ликвидатор и как-то сразу странно на меня посмотрел.
— Спасибо, что привёл. А чё ты так на меня вылупился?
— Плохо выглядишь, — заявил Дорничев, продолжая смотреть на меня.
— Это я знаю, но твой взгляд несёт что-то другое. Ты же не сделаешь то, о чем я сейчас подумал?
На этом моменте я завис, осторожно отодвинул ноутбук в сторону, встал и сдержался, дабы не долбануть кулаком по столу. Он у меня очень дорогой и очень мне нравится, и ломать его я точно не хочу.
— Ты что, охренел, Ликвидатор? За кого меня держишь? Допускаешь, что я могу поступить, как последняя сволочь? Ты об этом беспокоишься?
Забавно было наблюдать за Ликвидатором, одним из самых могущественных существ Многомерной, который сначала побледнел, потом покраснел и осторожно начал пятиться обратно к дверям.
— Да ладно тебе, Охотник, пошутил я. Совсем не это хотел спросить. Тут Исида пюрешку передала, — жестом фокусника он достал из ниоткуда дымящуюся кастрюлю.
Я немножко поумерил свой пыл и подобрал под себя ауру, которая уже начала распространяться по всему имению, отчего в подвале тревожно загудел Папа-Голем, почувствовав опасность.
— Хреновый из тебя врун, Ликвидатор, но пюрешку оставь, подкреплюсь. И скажи жене спасибо. Хоть кто-то в вашей семье нормальный.
Ликвидатор открыл рот, чтобы, видимо, что-то возразить, но потом передумал. С чётким зубным стуком он
