Сочинитель - Андрей Русланович Буторин
Микроцефал вещал во все горло:
– Кто не понял, еще раз скажу! Вы теперь безо всего – и мы теперь безо всего…
– Вот же оратор-то хренов, туда его, в это самое… – буркнул Сис.
– Безо всего он, ешки-матрешки!.. Без мозгов – это точно, – поддержала супруга Лива.
А Валерка продолжал махать руками:
– Но я же сказал: все опять у вас будет! Я знаю, где дирижабль, и приведу… принесу… прилечу его… Короче, он сюда прибудет! «Вольные ходоки» и не такое прибывали… Но только ведь как?.. Только ведь надо, чтобы и дальше туда же. Такое же, как и тогда. Трубники на трубе, скупщики на… на том же и так же, как и до этого. Потому и зову скупщиков в одно опять целое. Что у вас? Этот сюда, этот тоже еще, а тот туда пока, да и те куда-то… А надо вам вместе, все за меня чтоб. Что вот вы, остальные, кто ходит, ищет гостинцы, чтоб жить потом, чтоб хоть как-то до смерти дотянуть… Вам скупщиков надо? Надо. Потому что вы им – гостинцы, они их – трубникам, трубники – нам, а мы опять по кругу…
– По какому кругу? – выкрикнул кто-то из толпы. – Где вы товары брать будете? Куда вы на том дирижабле полетите, даже если он есть? И вы что, управлять им уме… – Голос прервался коротким выкриком боли – наверняка кто-то из прихвостней Микроцефала заткнул особо любопытному рот.
Но Валерка даже будто обрадовался, услышав это.
– Где будем брать?! – завопил он совсем по-сумасшедшему. – А вам какая разница где?! Будут гостинцы – будут и товары, это моя забота. Лишь бы не мешали! Палки не вставляли! Как этот вот! – ткнул он туда, откуда прозвучали вопросы. – И как те, которые канталахтинцев покрошили и дирижабль с товарами заныкали! Сами слыхали, как они басни горлопанили, что дирижабли падают… А теперь пусть они упадут! Кто увидит тех трех осот и Околота с теми еще тремя и четвертым – мочите без спрашиванья! А их тупые бошки мне потом несите, я за них дам чего-нибудь…
– Вот оно как, – хмыкнул Сис. – «Чего-нибудь», значит… Сдаться, что ли? Хоть узнаю, может, что оно такое есть.
– Не болтайте попусту, – негромко, но строго бросил Околот. – Лучше скажите, видит кто Потапа или нет?
На них заоглядывались. И кто-то выкрикнул:
– Так вот же они! Околот и осоты. И Сидоровы с этим… четвертым.
А потом раздался зычный голос Потапа – тот нашелся сам, пусть и позже, чем хотелось бы:
– Кто их тронет, будет иметь дело с нами, трубниками!
Он пробрался сквозь людские ряды, расталкивая стоявших на пути, и встал рядом с «мончаками». За ним следом подтянулись Хмурый, Кривонос, еще с десяток трубников, большинство из которых Васюта видел в первый раз. Все они держали на изготовку свои «Никели», «Умбы» и «Печенги».
Околот сразу шагнул к Потапу и негромко сказал:
– Постарайтесь не стрелять! Иначе такое начнется…
– Как масть пойдет, – буркнул в ответ главный трубник. И громко крикнул Микроцефалу: – Прекращай этот цирк! Никакого дирижабля больше нет! А если б и был, мы бы тебе прислуживать не стали! – Затем он повернулся к толпе: – А вы кого слушаете? У вас что, тоже с мозгами проблема?
– Заткнись!!! – завопил, словно укушенный, Валерка Микроцефал. – У них-то, вот именно, с мозгами порядок! Они-то почти даже все жрать хотят и штаны носить, а не пухнуть от голода с голыми жопами! Ты им свои, что ли, штаны дашь, Потап?! А есть они когда кого будут? Тоже тебя? Ты хоть и большой бугай, а на всех все равно не хватит, и они вот тогда-то тебе это припомнят! Они тебя… это… обезголовят и на другие части порубят, а потом все равно косточки твои схарчат и не подавятся!
«Что он несет?.. – ужаснулся сочинитель. – Мне даже специально такую ересь не придумать!..»
Между тем, будто обиженная этой мыслью, стихотворная ересь «на тему» у него вдруг как раз и придумалась:
Злобный Валерка ходил без штанов, Съесть был большого Потапа готов. Правда, недолго «ходок» тряс мудями – Он подавился своими зубами.
Получилось, конечно, не особо прилично, и хотя Васюта подобных выражений не любил, в данном случае ему это приблатненное творчество неожиданно понравилось. Вот только как следует погордиться своим поэтическим талантом сочинителю не удалось – на Клавдиной площади все-таки начался тот самый кипиш, которого так хотелось избежать.
Глава 30
Началось с того, что те, кто мыслил, как Васюта, стали высказываться в том духе, что Микроцефал несет пургу, а некоторые и откровенно над ним заржали. Валеркины прихвостни, как из «Вольных ходоков», так и «новообращенные», набросились на таких с кулаками. Как водится, при большом скоплении людей подобные контакты становятся прекрасными катализаторами для масштабной вспышки агрессии, где уже непонятно, кто за и кто против кого, да это уже не так и важно. Закон толпы действует подобно пожару, поглощая все больше и больше дров.
Похоже, именно этого – разжечь такой пожар – Валерка Микроцефал и добивался. С помощью двух своих бодигардов он взобрался на скульптуру лося и, пожирая диким восторженным взглядом царящую на площади вакханалию, что-то оттуда выкрикивал – что именно, было не слышно.
Странно, что до сих пор не началась стрельба, хотя Васюта вспомнил, что прибежавший к ним Кривонос упоминал о выстрелах. Но, вероятно, стреляли только вначале, когда народа на площади было мало – да и то, вероятно, палили для острастки в воздух, а не по людям. Начать же стрельбу сейчас значило бы устроить настоящую кровавую мясорубку. Возможно, люди это понимали или даже принимали на уровне подсознания, инстинктов. Да и как тут стрелять, если толком даже не прицелиться – с равной вероятностью положишь столько же своих, сколько и недругов. Но сочинитель понимал, что если кто-нибудь все же подобную глупость совершит и выстрелит – пойдет цепная реакция, стрелять начнут и другие. И тогда – все, исход побоища будет непредсказуемым.
Наверное, Микроцефал, насколько бы он ни был безмозглым, рассуждал примерно так же, иначе вряд ли бы рискнул взобраться на «Лося» – ведь его теперь было легче легкого достать прицельным
