Дипломатия Кошмаров - Василий Горъ

— Я переделала скальпель. И теперь он режет шкуру архара шестого ранга так же легко, как бумагу…

Мы, естественно, потребовали объяснений и выяснили, что она, заскучав возле джакузи, вдруг вспомнила параграф из нового учебного курса по физике, описывающий свойства плазмы, и решила поэкспериментировать. Начала с анализа плетений каменного резака, скальпеля, огнива и разряда, убедила себя в возможности создания плазменной кромки вдоль режущего края скальпеля и создала. Правда, первый вариант плетения выглядел слишком громоздким и жрал Силу, как не в себя, а два следующих так и не заработали, зато четвертый получился «и красивым, и эффективным».

Эффективность восхитила — плазменный ланцет резал не только кожу, но и камень. Да, оставлял разрез глубиной всего три с половиной миллиметра, зато практически мгновенно. Но где-то через час, то есть, после того как Поля подняла новый навык в девятый ранг, усилился еще чуть-чуть и с первого же реза оставил «царапину» глубиной без малого в пять. Вот нас энтузиазмом и прибило. И пусть «научить» плазму «летать» мы так и не смогли, зато Ольга создала навык с говорящим названием шило, который уже на десятом ранге пробил кольчугу Птички и уперся в стальной нож, прижатый к коже, а я смог трансформировать исходное плетение в идеальный навык для ближнего боя и назвал его искрящимся кастетом, ибо эта дрянь била не только Плазмой, но и Молнией!

Унялись только после того, как дико проголодались, обнаружили, что проманьячили до половины второго ночи, и младшенькая, спрятав в карман страшно изуродованный кусок камня, сняла с моего языка итоговые выводы:

— Надо прокачать все три умения до насыщения и как следует приналечь на рукопашку. А то ты, Игнат, дерешься, как дышишь, а мы, увы, нет.

Я согласно кивнул, вспомнил, с чьей подачи вся вторая половина дня прошла в экспериментах, притянул к себе Полину и погладил по голове:

— Ты у нас чудо. И мы тобой гордимся…

Девчонка засияла и нахально потребовала не останавливаться. Впрочем, уже через минуту мурлыкнула последний раз и выстрелила собой к столу. Убирать бардак, оставленный после обеда. Оля и Света рванули ей на помощь, а я еще раз проанализировал поведение сестренки за последние несколько недель, поставил себя на ее место, окончательно поверил в то, что она от нас никуда не денется, и неожиданно для самого себя спросил, как ей понравились братья Плещеевы.

Она ответила, не задумавшись ни на мгновение:

— Пока — никак: с младшим я еще не общалась и даже не представляю, что он за фрукт, а старший… старший считает, что я, потомственная дворянка, неизмеримо выше него по статусу, из-за чего в моем присутствии испытывает дискомфорт, необразован из-за тупости родовых учителей и без твоей помощи никогда не догонит меня в развитии Дара. Тем не менее, больше года в одно лицо удерживал на плаву захиревший род, придумал, как вытащить родича из абсолютно безвыходной ситуации, донес полутруп до Большого Мира и готов ради этого парня на все. Хотя, как я поняла, с ним особо не дружил. В общем, человеческие качества Дениса внушают уважение. И, вполне возможно, что этот парень меня заинтересует. Опять же, в том случае, если ты поможешь ему стать не только сильным Одаренным, но и толковой личностью. Но даже так интерес может появиться лет, эдак, через пять-семь. А в данный момент я живу только вами и нашими общими планами на будущее…

— Ты у нас мудра не по годам… — хихикнула Света и погладила Полину по голове, а Оля на полном серьезе похвалила:

— Достойный подход к планированию будущего. Уважаю.

Мне тоже понравилось. Все, включая спокойствие, с которым Полина делилась своими соображениями. Однако развивать эту тему дальше я счел неправильным, поэтому плавно перевел разговор в другую колею:

— Что ж, суть проблемы понял. И поручу Ксении Станиславовне заняться интеллектуальным развитием найденышей. Кроме того, разрешу брать их с собой в Утес. А там посмотрим: если парни покажут себя достойно, то выдам им по родовому медальону и объясню, как прорывать аструмовую блокировку. Не покажут — разочаруюсь и оставлю заботам целительницы. Но до момента выбора их будущего надо еще дожить, а у нас свое не определено.

— В каком смысле «не определено»? — полюбопытствовала младшенькая.

Я поймал ее взгляд и пожал плечами:

— Превышение ранга магофона над нашими — всего три ранга. То есть, скорость нашего развития даже тут, в Скале, уже оставляет желать лучшего. Да, Птичка прорвется в первый ранг Кошмара еще до конца июня. А мы, увы, не сможем. Так, может, перебраться в «семерку» или «восьмерку» и вырезать еще одну заимку?

Глава 26

20 июня 2514 по ЕГК.

…В среду утром я открыл глаза самым первым, быстренько разбудил Олю со Светой, дал им время проснуться и встать с ложа, а затем извлек из пространственного кармана коробку, увенчанную здоровенным бантом, и присел на корточки рядом с Полиной.

Стоило подуть на густые ресницы, как глаза девчонки открылись, а во взгляде появилась тревога. Пришлось «успокаивать»:

— С днем рождения, солнце! Желаем, чтобы шестнадцатый год тво— …

Договорить пожелания не получилось. В смысле, сразу: вникнув в смысл первого предложения, Птичка повисла у меня на шее и от души расцеловала. Потом метнулась к Оле, в том же режиме порадовала ее и закончила анабазис в объятиях «строгой наставницы». В них мой монолог и дослушала. А потом вцепилась в протянутую коробку, полюбовалась бантом, закусила губу, краем глаза заметила, что Света достала фотоаппарат, и забавно наморщила носик. При этом процесс не прерывала: сдвинула ленту так, чтобы бант не пострадал, сняла и отложила его в сторону, затем аккуратно отклеила всю подарочную упаковку, открыла коробку, полюбовалась футляром с логотипом торгового дома Иоганна Креве и, наконец, достала на свет божий наш подарок.

О том, что эти часы стоят безумных денег, кажется, даже не подумала — заявила, что они безумно красивые, надела на запястье и отправилась в новый анабазис. Только в обратном направлении. На финише расцеловала меня и… зарылась носиком в здоровенный букет махровой сирени, протянутый Олей. А после того, как насладилась их ароматом, вытерла тыльной стороной ладони слезы счастья и выдохнула одно-единственное предложение:

— Я вас так сильно люблю…

— Мы — тоже… — ничуть не кривя душой, ответил я, погладил ее по голове и повернул к