Покоривший СТЕНУ 20: Истинный враг - Артемис Мантикор

Ложнорождённый. Тип: проклятые мутахаотические средоточия.

Особенности: владеет стихией «хтония» [хаос+пустота], владеет высшей магией стихий огня, воды, земли, ветра, тьмы, эфира, звёзд, изнанки, хаоса, пустоты.

Иммунитет: хаос, пустота, жизнь, изнанка, дух, чистая магия, разум, кровь.

— Лучше скажите, чего у этой штуки нет, — поморщился я, глядя на системный текст в терминале.

— Иммунитета к физическому урону, — ответила Альма и включила на полную мощность свой ионитовый фонарь. — Вроде, он работает.

Так и оказалось. Враг был крайне неприятен и не гнушался бросаться массовой магией по площади. Высокие потолки это позволяли. Сражение вышло долгим и по большей части позиционным. Противник оказался умным и быстро понял, в чём наша хитрость.

После этого чудовища старались не попадаться нам на глаза, но активно поливали магией издали. Спасала стихийная форма. Мы рассредоточились и начали долгий бой с ловлей монстров.

Существа владели в том числе магической маскировкой, так что обнаружить с гарантией их можно было только наткнувшись или подсветив ионитовым светом.

Приходилось цеплять этих тварей по одному, а затем справляться с их невероятной живучестью. Существа очень быстро выращивали новые конечности и казались неубиваемыми. Даже голова отрастала новая, в то время как у отрубленной из шеи вырастали конечности, а потом и точная копия прежнего тела.

Локация оказалась довольно большой. Но нам это сейчас играло на руку.

Со временем мы наловчились сражаться с ними. Альма прикрывала артефактным зеркалом, которое по команде раскрывалось в зеркальный барьер, очень хорошо подходивший для боя против магов.

Затем барьер складывался в одиноко плывущее в воздухе старинное зеркало и следовал за ней. Необычный артефакт, который напоминал скорее питомца. Но Альма уверила, что предмет абсолютно не разумен и не обладает сознанием.

Существа были нескоординированнымие, порой попадали по товарищам, и по большей части инертны. Некоторые, даже когда мы зачистили треть локации, удивлялись нашему появлению.

Эта их нерасторопность стала главной причиной их разгрома. Мы старались искать противника заранее и нападать на тех, кто находится далеко от товарищей и не потревожит остальных.

Книжные полки были здесь из незнакомого вида искусственного камня. Книги — со страницами из пластика. Язык был незнаком никому из нас, даже не напоминал узнаваемые языки. Что-то из линий, точек и треугольников в разных вариациях и сочетаниях, с редкими кругами и диагональными штрихами.

Всего пришлось потратить целые сутки на полную зачистку локации. Но это было необходимо.

Следующим пунктом было преображение локации под наши нужды. Книги мы вынесли. Я прпихватил парочку с собой, но без Убежища много не унесёшь. Думал открыть дыру в него, но она почему-то не срабатывала. Видимо потому что оно находилось слишком далеко в призванном виде.

Полки оказались неподъёмными и намертво вросшими в пол. Плохо, минус метров пять сразу… Так ничего не получится, придётся проводить ремонт.

— Ну, наконец-то, — обрадовалась Селена. — Я уж думала, эта локация никогда не закончится.

— А кто говорил, что это конец? Мана ещё осталась?

— И…? — с опаской спросила Селена.

— Надо плавить книжные шкафы. Сдвинуть их никак. Похоже, они всё делали из цельного куска камня.

— Тогда уже завтра. Аврора нуждается в моём внимании.

— Значит, завтра, — пожал я плечами. Доводить себя до истощения в спешке, наверное, уже необходимости нет, после стольких дней задержки.

Может, меня уже похоронить успели…

— Что это за раса, интересно, — задумалась Альма. — Они находятся в секторе смерти так глубоко… Сейчас это, наверное, самая могущественная культура из тех, что мы встречали.

— Ну, техники у них никакой не было. Магократия. Даже презент Сайне не взять.

Селена вздохнула, понимая что я прав, и без плавки шкафов не обойтись.

Заночевали мы здесь же. Вырастили уютный шалаш, выставили магические сигнальные чары и ушли в сон. Но почему-то никому в эту ночь выспаться не удалось. К каждому во сны наведались кошмары. Кроме Авроры — её мифический оберег полностью защищал в том числе и от дурных снов. Так что она сегодня спала спокойней всех.

Той ночью мне выпало первым дежурить в локации.

Всё случившееся в Оазисе за его пределами выглядело странно. Мне не верилось в то, что в этом мире у меня появилась семья, хоть и таким неожиданным образом. И теперь, как ни крути, нужно было свою семью защищать. В том числе будущую принцессу Алолесья, хотя Селена явно собиралась делать из неё наследницу всех своих регалий, так как больше детей не имела.

В спокойных размышлениях о том, как неожиданно повернулась моя жизнь, я пробыл не очень долго.

Сперва во сне принялась кричать Альма. Затем, едва она успокоилась, кошмар пришёл к богине трав. Она выглядела измученной. В первую очередь своими же эмоциями.

Стало немного грустно от того, что я больше не попаду в «волшебный мир какого-то бога» как я думал прежде о Селене. Больше Оазис, в котором я был заперт более тысячи ста дней, не казался мне сказкой. Место было вполне реально и гораздо ближе, чем кажется…

Что касается самой Селены… моё сердце принадлежало Тие. О чём знала и сама Селена.

Ночь прошла спокойно. Нас не потревожили монстры других локаций. Поэтому мы спокойно собрали фрагменты с ложнорождённых и затем приступили к большому ремонту.

Вскоре в центре помещения появилась круглая ровная площадка, на которой начал появляться растительный узор. Образ Селены в платье засиял тёплой салатовой зеленью. На ровном полу появились очертания символа портала, которым владела богиня трав.

Круг был заполнен зелёным газоном, а замысловатые символы складывались в единый светящийся узор. Поднялся сильный ветер. Начала появляться листва, больше, чем её могло быть в помещении, и затем листья начали уплотняться в единую форму. Большую, шарообразную, зубастую и очень опасную.

Ветер в закрытом помещении стих, оставив нас перед лангольером.

Существо заняло всё пространство. Для призыва этой громадины нужно было создать ритуальный круг, который можно было делать лишь на ровной поверхности, да и размеры существа впечатляли. После ассимиляции растениями лангольер вырос и стал ещё больше.

— Сработало! — обрадовался я.

— Конечно, сработало,