Темный Страж (ЛП) - Хартфорд Сиара

— Я не боюсь темноты. Я не боюсь темноты.

К сожалению, повторение мантры чудесным образом не убрало мою боязнь темноты. Когда наконец набралась смелости открыть глаза, они немного привыкли к слабому свету, и смогла различить новые детали. Казалось, я стояла в гостиной. Темные, расплывчатые силуэты, вероятно кресла, расставленные группами для бесед, заполняли пространство. На стенах поблескивали позолоченные рамы. Невозможно было разглядеть, что в них.

Еще более уродливые картины?

Я не была уверена, что хочу знать. Но одновременно очень хотела.

С трудом сглотнув страх, оттолкнулась от двери и тихо подошла к ближайшей раме. Даже на этом расстоянии света не хватало, чтобы рассмотреть, что в ней. Я едва могла различить очертания того, что могло быть лицом с темными волосами. Наклонилась ближе, пока мой нос почти не коснулся поверхности.

Как туман, растворяющийся на ветру, передо мной проявился женский портрет. Я отпрянула с тихим вскриком, пораженная тем, что теперь видела ее так отчетливо, когда секунду назад она была почти полностью скрыта мраком. У нее были золотистые волосы, убранные с веснушчатых щек, и пронзительные голубые глаза. Молодая, красивая, едва ли старше двадцати.

Я сделала шаг назад и огляделась. На дальней стороне комнаты сама собой зажглась жаровня, заливая светом помещение, полное картин.

Их, наверное, было сотня, и ни одна не повторялась. Дурная мысль проскользнула в сознание, покрывая кожу мурашками.

Неужели это были другие девушки, которых забирали в Неблагой Двор?

Делали ли их портреты в качестве трофеев, прежде чем отправить на погибель?

Некоторые портреты изображали молодых женщин, но выше, к потолку, лица становились все старше. И все же дрожь вызвали не они. Это были те, что в самом верху, все еще скрытые тенью. В этих рамах были лишь силуэты с жутким фоном.

Словно это было все, что мне предназначалось увидеть. Жаровня погасла, погрузив меня в густую тьму. Я бросилась к двери, пока еще помнила, как до нее добраться, но она по-прежнему была заперта. Дергая ручку, я тянула ее изо всех сил. Она не поддавалась. Казалось, тени обвивали меня, сжимая до тех пор, пока дыхание не застыло в горле. Я обхватила себя руками и сползла на пол, ноги больше не держали меня.

— Помоги! — крикнула я, прекрасно понимая, что помочь мне здесь может лишь один человек.

Если мне повезет, и он услышит, станет ли он утруждать себя?

Во время последней нашей встрече я была далеко не любезна. К тому же я находилась в месте, где мне не положено быть, даже не зная, как сюда попала.

— Пожалуйста, помоги!

После нескольких мгновений в полной темноте поднялась с пола, сердце все еще колотилось. Керес не шел. Мне придется самой понять, как отсюда выбраться. Я лихорадочно дергала запертую ручку и пыталась открыть дверь. Отчаяние сжало меня, когда я осознала, что могу надолго застрять в этой комнате с этими жуткими портретами. А потом рванула ручку со всей силы, пока не потеряла равновесие и не упала назад, растянувшись на холодном полу, когда дверь так и не поддалась.

У меня не осталось сил подняться.

— Прости! Понятия не имею, как сюда попала, — всхлипнула я, надеясь, что Дом Привратника услышит меня и поймет. Предполагала, что если он слышит мои мысли, то сможет услышать и голос. — Честно, я не хотела, — прошептала, сворачиваясь калачиком, слезы увлажняли уголки моих глаз.

Может, это мое наказание?

Сидеть здесь во тьме, пока Керес не соблаговолит меня искать.

Дверь распахнулась, тени сгустились в фигуру человека, но было слишком темно, чтобы разглядеть его черты. Я отпрянула, когда он нагнулся до моего уровня, и весь страх, что испытывала, будучи запертой, сменился абсолютным ужасом.

Что сделает со мной этот монстр теперь, когда застал меня там, где мне не место?

Но вместо всех ужасов, которые себе представила, он поднял меня на руки, прижимая к своей крепкой груди, и вышел из комнаты в кромешно темный коридор. Магические жаровни, казалось, не работали. Но это не имело значения.

Я знала, кто он.

Зажмурив глаза, я прижала щеку к его шее и сжала в кулаке ткань его дублета. Запах дубового мха и земли окружил меня, знакомый, как угасающий сон. Паника все еще была со мной, но что-то внутри меня сломалось. Страх не исчез, просто уступил место чему-то другому.

— Это что-то новое, — сказал он. — Дом еще никогда никого не запирал внутри, — его голос был низким, отдавая вибрацию где-то глубоко в груди, и в моей тоже.

Я рискнула поднять глаза на темное лицо Кереса, сердце все еще бешено колотилось.

— Ты в порядке? Ты вся дрожишь, — он наклонил голову ближе, и в этот момент я осознала, насколько близко его губы были к моим, его мягкое ровное дыхание касалось моего носа.

— Я… я… — с трудом сглотнула, пытаясь заглушить тепло, поднимающееся к щекам. — Прости. Я… я не хотела.

Он молчал, неся меня дальше по коридору и распахивая дверь ногой. Комната была такая же мрачная, как и предыдущая, но света хватало, чтобы увидеть его лицо чуть яснее. Я старалась не думать о том, как восхитительно выглядел изгиб его челюсти с этого ракурса. Он был так близко, что можно было бы укусить его.

Что за безумие нашло на меня?

Как вообще могла думать о таком?

Только что оцепенела от ужаса, а теперь думала о том, чтобы вонзить зубы в этого загадочного, раздражающе притягательного Темного Фейри? В Фейри, подобного тому, который убил моего мужа.

Он опустил меня на диван в комнате, похожей на библиотеку, потом опустился передо мной на колени. Я зажмурила глаза, пытаясь понять, как объясниться, когда он пальцами приподнял мой подбородок.

Его пальцы были горячими.

Слишком горячими.

Приятно горячими.

— Как именно ты туда попала?

По крайней мере, в его голосе не было гнева. Я рискнула взглянуть на него, и у меня перехватило дыхание.

Его глаза светились.

Свет был слабый, но отчетливый, бледно-белый, как угасающий фонарь. Это делало его лицо еще более пугающим, еще более прекрасным. Его неподвижные глаза смотрели на меня с такой внимательностью, которой мне бы не хотелось. Мне хотелось раствориться в подушках под собой.

Я не хотела быть здесь. Не хотела этой магии и странности. Почему решила, что смогу со всем этим справиться?

Сделала несколько глубоких вдохов, сжимая руки, чтобы они перестали дрожать. Если бы не я, здесь была бы Рене. И сосредоточилась на своем желании спасти сестру, делая медленные глубокие вдохи, чтобы успокоить свое бешено бьющееся сердце. Когда снова посмотрела на Кереса, свет в его глазах исчез, а его губы приоткрылись, как будто между ними застрял вопрос.

— Я… я не знаю, — выдавила слова, пытаясь удержать его взгляд, но не смогла и опустила глаза на центр его груди.

Там висел золотой медальон, которого раньше не замечала. Он был хорошим отвлечением. Мне нужно было оттолкнуть мысль о том, с какой суровостью он на меня смотрит, и о том, что это был не гнев, а что-то куда более тревожное. Не думая, я протянула руку, и он не отстранился. Напротив, он приподнял подбородок, позволяя рассмотреть странный символ, выгравированный на поверхности.

— Что это?

— Моя фамилия.

— Та самая, которая сейчас неважна?

Он усмехнулся.

— Та самая, — когда он откинулся назад, медальон выскользнул из моих пальцев. — Что ты последнее помнишь? — спросил он, отводя упрямую прядь моих волос за ухо.

Его пальцы тут же отпрянули, словно он вспомнил, что не должен меня касаться.

У меня скрутило живот. Его темные глаза прожигали меня, пока он ждал ответа.

— Я просто… пыталась вернуться к себе в комнату, — ответила и закрыла глаза, чтобы перестать отвлекаться на его лицо и вытянуть воспоминания. Они были туманными от паники и адреналина. — Но я смотрела на фреску в коридоре. Там есть женщина, которая похожа на… — мои щеки запылали. — Уверена, ты достаточно знаком с фреской, чтобы знать, что там.