Альфа-особь - Андрей Викторович Стрелок
Вадим кивнул, но лицо оставалось напряжённым.
— А что с воздухом? Их дроны мы уже хлебнули в полной мере.
— Для этого у нас птицы, — вмешался Дружок, вытянувшись с гордостью. — Я их гоняю каждый день, стаи растут. Справятся.
Стасевич коротко хмыкнул, но не возразил.
— Главное, — продолжил он. — Чтобы мы держали инициативу. Если будем сидеть в городе ждать, пока они нас зажмут в кольцо, конец неминуем.
Исаев, до этого молчавший, поправил очки и негромко вставил:
— И не забывайте про РЭБ. У них наверняка есть средства подавления сигналов, биотелепатия может глохнуть.
Вадим резко поднял руку, останавливая возможный спор:
— Всё продумано. Орда научилась слушать голосовые команды, пусть это примитивнее, но надёжнее в некоторых ситуациях... Я проверял.
Вадим откинулся на спинку стула, скрестил пальцы на груди и несколько секунд молчал, будто прислушиваясь не столько к словам, сколько к биосигналам в комнате. От Дружка исходило возбуждение и щенячий энтузиазм, от Игната — привычное раздражение, от Исаева — ледяное спокойствие и неуемное любопытство. Лишь Стасевич держал себя в руках, но за его сдержанностью горела едва прикрытая жажда действия.
— Значит так, — наконец произнёс Вадим. — Я вижу, что всем вам не терпится пойти в наступление. И правильно, мы больше не голодранцы, лазающие за тушёнкой по подвалам. У нас есть армия, техника, дисциплина и чёткая цель. Но мы не можем позволить себе роскошь бездумного удара. Петергоф берём первым. Быстро, пока они только роются в земле и ставят заграждения. Сломаем хребет гарнизону, получим склады, технику, коридор к Ломоносову.
Палец скользнул по карте дальше, к Ломоносову.
— Здесь будет тяжелее. Но если удержим Петергоф, то у нас будет плацдарм, время перегруппироваться и втянуть в бой больше заражённых. Если мы преуспеем, слухи пойдут ещё дальше. Люди потянутся сами, а у ''черных'' не хватит сил давить всех одновременно.
Стасевич кивнул коротко, почти военным жестом.
— Тогда приказ понятен. Я займусь подготовкой штурмовых групп.
— Игнат, — Вадим повернулся к нему. — Твои ульевые воины идут в третьем эшелоне, под командованием Стасевича. Никакой самодеятельности, он кадровый офицер, у тебя лишь срочка за плечами.
Игнат скривился, но сдержался, только буркнул:
— Понял.
— Дружок, — Вадим посмотрел на своего протеже. — Птицы — твоя ответственность. Старайся, чтобы ни один их дрон не прорвался, контроль за воздухом — приоритет.
Гигант радостно закивал, словно подросток, которому доверили важное дело.
— Артур, — Вадим задержал взгляд на иммунологе. — Твоя задача — наблюдать за всеми нашими новыми солдатами, следить за стабильной телепатической связью.
— Естественно, — сухо ответил тот.
— Послезавтра идем на Петергоф.
После совещания работа закипела сразу. Приказы Вадима и Стасевича разошлись по через роевое сознание, и рассредоточенные по городу силы начали скрыто выдвигаться к южным пригородам Санкт-Петербурга.
Пехоту разделили на три эшелона. Первые — малые и большие орды зомби, собранные со всего города. Их задача была проста и безжалостна: идти в лобовую атаку, тратить боеприпасы противника, прощупывать оборону. Сотни безвольных тел станут живым щитом и разведкой боем одновременно.
Второй эшелон составляли развитые и прыгуньи стаи. Здесь Вадим сделал особый упор на небольшие мобильные группы, рассредоточенные по флангам. Их скорость и живучесть превращали их в идеальное оружие для отвлекающих ударов — молниеносных налётов на блокпосты, внезапных атак на колонны снабжения. Противнику придётся растягивать силы, чтобы реагировать на десятки ложных угроз.
Третий эшелон — омеги и ульевые воины. Они должны были вступать в бой лишь после того, как враг будет измотан. И именно им предстояло занять и удержать захваченные позиции. В их числе было девять сотен ''полноценных'' бойцов с бронетехникой и на гражданских авто, переделанных в ''технички'' с пулеметами.
Последних должны были использовать точечно, не бросая в мясорубку сразу, а как средство прорыва, когда у противника ослабнет сопротивление.
Для воздушной войны в дело шли сразу два компонента. Во-первых, сотни FPV-дронов, собранные в спешке и доработанные бойцами из отряда БПЛА. Они предназначались для ударов по бронетехнике, для охоты на пулемётные расчёты и наземных дронов. Во-вторых — стаи созданных в ульях птиц. Их выпускали высоко над полем боя для борьбы с беспилотниками противника и разведки в радиусе многих километров.
Всё складывалось в стратегию, которую Стасевич и Вадим обозначили как ''изматывание и рассечение''. Орды зомби должны были ударить первыми, прыгуны распылить силы врага на десятки направлений, а омеги и техника завершить разгром, добив уцелевших и закрепившись на новых позициях. Единству придется на ходу учиться воевать тем, что имеется.
Глава 31.1. Блицкриг
Ночь укрыла Ленинградскую область холодным туманом. Лесные массивы и заброшенные поля, где ещё летом паслись редкие стада коров, теперь шевелились тысячами шагов. Омеги и развитые вели вперёд толпы зомби, глуша их бессмысленные стоны, направляя поток туда, где линии обороны врага были тоньше.
Шли не по КАДу, его контролировали дроны и посты Основателей. Вместо этого колонны рассредоточились, двигались лесами, вдоль заболоченных низин, через заросшие поляны. Ночью шли, днём затаивались в погребах, подвалах на территории брошенных деревень, укрывались в складских ангарах.
Вадим понимал, противостояние с Основателями — не война индустриальных гигантов. Здесь каждый километр требовал хитрости и выносливости. У врага не бездонные склады, горючее, боеприпасы, запчасти — всё это кончалось также, как у людей Единства. И если им удастся подтянуть массы заражённых через дебри, минуя дороги, можно будет обрушить их внезапным ударом на одну ключевую точку.
Этой точкой был Большой Петергофский дворец. Когда-то символ имперской роскоши, теперь — оперативная база Основателей. Здесь они развернули штаб, узлы связи для координации действий на восточном направлении. Захватить его означало не только нарушить планы на Петербург, но и разорвать логистику на куски.
Параллельно Настя вела другую, не менее важную игру. Стаи ульевых птиц, словно рой летучих мышей, устремились к АЭС. Их задачей было простое и смертельное ремесло: забиться в двигатели вертолётов и конвертопланов, стоявших внутри периметра станции. Одной особи хватало, чтобы вывести турбину из строя, а десяток мог гарантировать катастрофу прямо при взлёте. Даже если падения удастся избежать, ремонт в условиях постапокалипсиса означал недели, а то и месяцы простоя.
Но вскоре вскрылась новая угроза. Биотелепатия, их главное средство связи и
