Путь Меча: Война - Chrollo

Из темного, пыльного пролома в стене послышались тяжелые, мерные шаги. Не торопясь, размеренно, словно отбивая такт смерти. Затем в клубах оседающей пыли показалась фигура. Сам Капитан. Он вышел из разрухи, держа в правой костяной руке ту самую ледяную иглу Луны. Он не удостоил потрёпанных авантюристов даже взглядом своих пылающих глазниц. Вместо этого он медленно повертел тонкий кристалл льда перед собой, изучая его холодное совершенство с видом любопытствующего ученого. Затем его костяные пальцы сжали иглу с чудовищной силой.

Игла разлетелась на сотни мельчайших сверкающих осколков, рассыпавшихся, как бриллиантовая пыль, у его ног. Единственное, что изменилось в его облике – состояние доспехов. Некогда величественные красно-черные латы были страшно помяты, искорежены ударами камней, покрыты глубокими вмятинами и царапинами. На левой руке, сжимавшей рукоять меча, отсутствовали два костяных пальца – безымянный и мизинец, отломанные или снесенные при обрушении. Потеки черной, похожей на смолу субстанции сочились из трещин в панцире.

Эта картина приободрила Атоса. Кривая, кровавая ухмылка тронула его губы.– Видали? – хрипло выдохнул он. – Толк от нашей возни все же был. Не неуязвим, костянка!

Но взгляды Луны и Хальдора не разделяли его дерзкого оптимизма. В глазах Луны, обычно холодных и бесстрастных, читался редкий для нее страх, смешанный с предельной усталостью. Ее дыхание было поверхностным, рука с катаной дрожала от напряжения – она явно выжата досуха. Хальдор стоял, сжимая обломок древка алебарды, его лицо было серым от пыли и безысходности. Он был практически безоружен. А от Эйнара, скрывшегося в проеме, не было ни звука, ни вспышки магии – ни единой весточки.

Луна судорожно обыскивала внутренний карман своего жакета, ее движения были резкими, почти отчаянными. Губы ее шевельнулись, выдохнув едва слышное, леденящее душу признание беды:– Маму позвать?.. – прошептала она, и в этом шутливом, в иных обстоятельствах, вопросе звучала голая, животная потребность в спасении. Она искала что-то – последний артефакт, свиток, кристалл – что-то, что могло бы дать им шанс против неукротимого воина смерти.

Наконец-то дрожащими пальцами Луна нащупала в кармане жакета то, что искала. Она вытащила медальон, удивительно похожий на тот, что носил Атос, но с одним отличием: вместо его простого камня внутри сверкал желтый самоцвет, в центре которого был вставлен миниатюрный герб семьи – серебряный лев, застывший в гордой позе. Собрав последние силы, Луна сдавила камень со всей мощи. Раздался тонкий, хрустальный треск. Камень лопнул, выпустив в воздух облачко золотистой, мерцающей пыльцы, которая тут же начала таять, как дым.

Позади Атоса, сгорбившегося от боли и усталости, послышался едва уловимый, глухой шаг. Он обернулся, превозмогая боль, и замер.

Перед ним стояла женщина лет тридцати, поразительной азиатской красоты. Ее длинные, черные как смоль волосы ниспадали по спине до самой талии, струясь, как шелк. Глаза были такими же черными, бездонными, словно поглощающими весь окружающий свет. Она была одета с элегантной строгостью: фиолетовый жакет из тонкой ткани поверх черной рубашки, такие же черные брюки, заправленные в высокие сапоги с филигранно выкованными поножами. На поясе висела катана в темно-фиолетовых ножнах. Ее гарда была настоящим произведением искусства – золотая, в виде восьмилапого паука, чьи тонкие лапки обхватывали основание клинка.

– Надо же, – ее голос был низким, спокойным, как гладь ночного озера, но в нем чувствовалась легкая ирония. – И трех дней не прошло, как ты уже просишь моей помощи, Луна.

Девушка прошла мимо ошеломленных Атоса и Хальдора, не глядя на них, направляясь прямо к дочери. Атоса поразило не только ее внезапное появление и властная аура, но и абсолютная бесшумность ее шагов. Казалось, она скользила над камнями, не касаясь их.

– Мама! – В голосе Луны, обычно холодном и сдержанном, прозвучала неподдельная, почти детская радость и облегчение. В ее глазах, еще секунду назад полных страха, вспыхнул огонек надежды.

Капитан, до этого момента наблюдавший за появлением новой угрозы с костяным равнодушием, словно осознал исходящую от нее опасность. Он резко дернулся всем телом, как марионетка, которой дернули за нитку. Его пылающие глазницы сузились. Без предупреждения, с чудовищной скоростью, он совершил стремительный рывок прямо на женщину, его кровавый меч, все еще пылающий рунами, занесен для сокрушительного удара сверху вниз.

Произошло нечто, что даже зоркий глаз Атоса не смог полноценно уловить. Он услышал лишь один резкий, высокий, как звон разбитого стекла, звук – "ДЗЫНЬ!" – смешанный с мгновенным лязгом металла и сухим хрустом костей.

Капитан в своей атакующей позе просто... пролетел мимо женщины. И в полете его костяная фигура, облаченная в помятые доспехи, рассыпалась. Не просто упала – она разлетелась на сотни мелких, идеально рассеченных кусков, будто пронизанная невидимой сетью из бритв. Обломки доспехов, кости, осколки меча – все это с сухим грохотом обрушилось на камни позади нее, образовав бесформенную кучу металлолома и костяной крошки.

Азиатская женщина даже не пошевелила катаной. Она стояла на том же месте, лишь ее длинные черные волосы на мгновение приподнялись от невидимого дуновения, а затем так же плавно опустились на плечи. Ее лицо оставалось абсолютно спокойным, без тени напряжения или усилия. Она лишь слегка повернула голову, чтобы взглянуть на груду мусора, которая секунду назад была грозным противником. Атос застыл с открытым ртом, его мозг отказывался осознавать скорость и легкость, с которой была уничтожена та сила, что едва не убила их всех.

Глава 8 На Войну

— Какого ты там ранга? — Женщина повернулась к Хальдору, ее черные, бездонные глаза изучали его с холодной оценкой. — «В» вроде? — Она слегка скривила губы. — Странно... Гильдия совсем рехнулась, раз посылает «В»-ранга с новичком, — ее взгляд скользнул по Атосу, — на задание с нежитью А-ранга. Безрассудство. — Ее пристальное внимание задержалось на левой руке Атоса, точнее кольце на его указательном пальце. Взгляд стал чуть острее, но ничего не выразил.

— Ладно, — она махнула рукой в сторону выхода, не отводя глаз от Атоса. — Мне нужно поговорить с твоими... товарищами. Луна, иди на выход. Жди меня там.

— Мам, — голос Луны, только что звучавший радостно, снова стал ровным и холодным, но в нем проскальзывало напряжение. — Они ни в чем не виноваты. Это гильдия дала такое задание. Мы не знали...

— Луна, — имя прозвучало как приказ, тихо, но с невероятной силой. Женщина повернула голову к дочери, ее острый, пронзительный взгляд заставил Луну замолчать на