Первая градостроительница - Эмила Дюваль
— Спасибо, княгинюшка! Спасла нас от душегубов! Спасла от убийц! — голосили люди на разные голоса.
Сказал, что я охре… опешила от подобного порыва, значит ничего не сказать. Однако внимания требовали пострадавшие, поэтому нужно было выводить людей из транса как можно скорее
— Поднимитесь, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно твёрже, — сейчас важно помочь раненым, проверить обозы, лошадей и других животных. Дальнейшие действия обсудим, когда вернётся охранный отряд.
В этот раз я не стала помогать оказывать первую помощь: во-первых, серьёзно пострадавших было не так много, во-вторых, мои подопечные за несколько месяцев научились всему, что я знала и умела сама, и теперь могли справиться без меня.
Отряд во главе с Бергом вернулся быстро: к коням были привязаны нападавшие, которых тащили по снегу за собой. Спрыгнув с коня командир в первую очередь подошёл ко мне:
— С Вами всё в порядке? — и после моего кивка продолжил, — Мы догнали всех, кто напал на нас. Сомневаюсь, что кому-то удалось скрыться. Вон тот — Берг рукой указал на одного из привязанных к лошади — главарь. Он… — тут командир запнулся, словно не хотел дальше говорить, но, тряхнув головой, всё же продолжил, — сын старосты деревни, в которой мы пережидали метель…
Я почувствовала, как кровь прилила к голове. Радушный хозяин, с которым мы разделили кров, который видел в каком положении находятся семьи, которые с нами едут… Который знал, что я — княгиня, жена его господина…
Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, я уже спокойно спросила:
— Что полагается за нападение на госпожу и её людей?
— Смерть, княгиня, — уверенно ответил Берг.
— В таком случае, тех, кто выжил, допросить. Главаря и его помощников, если токовые имеются, связать. Остальных после допроса казнить. Обозы пусть продолжают путь, а мы с отрядом возвращаемся в деревню.
— Да, княгиня… — ошарашенно сказал Берг, но к его чести он быстро пришёл в себя и кинулся выполнять распоряжение.
А я отправилась к своей повозке, чтобы привести себя в порядок и подумать о том, что я сделаю с предателями.
Глава 30
В деревни нас явно не ждали. Точнее ждали, но не нас. Потому что у въезда стояли люди, среди которых я сразу увидела старосту с женой. Честно признаюсь, я до последнего надеялась, что они окажутся не при чём, не хотела верить в признания сына старосты и его помощников…
Однако, стоило «деревенским» заметить нас, как они бросились в рассыпную — видимо поняли, что пощады им ждать не стоит.
Ещё на нашей вынужденной стоянке мы с войнами обсудили дальнейший план действий. В разбое участвовали практически все мужчины и юноши, поэтому в деревне сейчас остались в основном женщины, дети и старики. Ещё было несколько семей, которые не побоялись пойти против всей деревни и не стали участвовать в нападении. Их мы трогать не собирались. Семьи же старосты и других зачинщиков ждала страшная учесть: пусть я и не собиралась убивать (надеюсь) безоружных женщин и детей, но я собиралась лишить их самого дорого — домов и сытой жизни, потому выяснилось, что зачинщиками были самые зажиточные семьи. Жадность их и сгубила.
В первую очередь, отряд окружил деревню. Пусть воинов было и немного, но против вооруженных мужчин вряд ли кто-то мог что-то сделать. Это нужно было для того, чтобы никто не сбежал.
Дальше мы направились к дому старосты, из которого как тараканы лезли люди, пытаясь спасти свою шкуру.
По сигналу Берга в дом вошло несколько солдат, остальные же отправились на конюшню. Через десять минут войны вернулись с трепыхающимися старостой и его женой. Их судьба была уже решена, пусть мне и жаль было женщину, но нападавшие в один голос твердили, что именно она и надоумила мужа, а тот односельчан…
Наконец один из рядом стоящих мужчин протянул мне горящий факел. Повернувшись в седле, я обратилась к тому, что осталось от семьи старосты:
— За нападение на меня, свою госпожу, мой отряд и беззащитных людей вы проговариваетесь к смертной казни… через повешенье.
Как объяснил Берг, виселица была самым суровым наказанием, обычно к нему прибегали лишь в случае особо тяжких проступков.
— Но перед смертью я хочу, чтобы вы увидели до чего вас довела жадность, — я уверенно направила коня к избе. Крыши в деревнях были крыты чем-то, напоминающим солому, поэтому зажечь её не составило особого труда.
Огонь занялся не сразу, но едва почувствовав силу с немыслимой скоростью побежал по крыше, хватая коньки, перекидываясь на соседние постройки. Треск огня заглушал вой старосты и его непутёвой жены. На их казнь я смотреть не стала.
Подобной судьбы были «удостоены» все дома зачинщиков, хотя в этот раз я не стала разбрасываться добром в виде набитых сундуков: моему каравану они пригодятся.
Нападавших мужиков, что мы привезли с собой, тоже повесили… Однако ни жён, ни детей, ни стариков мы не тронули. Командир долго спорил со мной, аргументируя, что змеиное гнездо нужно выжигать полностью, да и вырезать деревню в начале зимы милосерднее, чем оставить их на улице без крова и запасов, но я стояла на своём.
Отдельного решалась судьба семей, восставших против нападения на княжий караван. Это была большая семья кузнеца, каменщика и несколько семей плотников. Когда мы въехали в один из дворов, то застали семьи за погрузкой обозов. Заметив нас, они настороженно замерли, я видела, как мужчины сжали оружие или то, что могло бы им стать, но вдруг перед моим конем на колени упал старик (как потом я узнала старейшина семьи кузнеца), быстро заговорив:
— Княгиня, пощадите. В помыслах не было против вас зло учинять. Вина наша только в том, что не смогли людей отговорить от убийства… Мы пытались вас предупредить, но деревенские перехватили мальчишек… Простите нас за это! Не губите семью!
— Встань, — я не узнала своего голоса, так жестко он звучал, — где мальчики, которых ты отправлял (у княжеской семьи была привилегия обращаться ко всем людям на «ты»)?
Вперед несмело вышло несколько подростков. Несмотря на натянутые по самые глаза меховые шапки, я рассмотрела кровоподтёки на детских лицах. Один из них хромал. Глядя на этих, по сути, детей, я поняла, что старик не врёт и выдохнула с облегчением. Я устала нести людям смерть.
Переглянувшись с командиром отряда, я решила судьбу этих людей
