Жестокая жажда - Анжела Монтойя

– Тебе легко говорить.

Каролина закатила глаза.

– Суть не в том, чтобы убить оппонента.

– Скажи это своему жениху.

– Он мне не жених, – отрезала девушка и улыбнулась еще шире. – Это ты мой суженый, забыл? Если, конечно, выиграешь дуэль. И тебе лучше постараться, иначе мне придется прикончить тебя здесь, на глазах у всех, и я уверена, что такой исход ни одного из нас не обрадует. Если устрою подобное представление, папа, скорее всего, выдворит меня из пуэбло этим же вечером.

– Я бы не возражал против последнего, – пробормотал Лало.

Рафаэль уже стоял в самом центре площадки для игры в мяч. Он ослабил галстук, затем хрустнул шеей и костяшками пальцев. По краям поля зажгли факелы. Пламя затрепетало из-за внезапного порыва ветра, пронесшегося над далекими горами и по дну долины.

– Он наслаждается происходящим, – с тревогой в голосе заметил Лало.

– Да, таков уж Рафа. Он всегда любил выделываться. До меня доходили слухи, что как-то раз после карточной игры он устроил дуэль с капитаном Северной армии и его заместителем.

– Одновременно?

– Именно. Он успел выстрелить дважды, прежде чем они нажали на курок, – сказала она со всей серьезностью.

– Я мертвец, – застонал Лало.

– Вы и так мертвы, сеньор. Тут уже бояться нечего.

– Мне есть чего бояться. – Он понизил голос, когда они приблизились к толпе. – Я все еще чувствую боль. Сомневаюсь, что пулевое ранение способно доставить приятные ощущения.

Они остановились перед ее отцом. Каролина не отходила от Лало ни на шаг. Следовало отдать ей должное, эта девушка восхитительно упряма. Она пришлась бы по душе его матушке. Не то чтобы им когда-либо предстояло встретиться. Лало ни за что бы не привез убийцу из глуши для знакомства со своей утонченной матерью, даже будь она жива. Хотя понаблюдать за их встречей было бы интересно.

Пока сеньор Фуэнтес осматривал оба пистолета, Лало отыскал среди толпы свою сестру. Фернанда, похоже, чувствовала себя не лучше брата.

– Каждый из вас сделает по пять шагов, – пояснил сеньор Фуэнтес достаточно громко, чтобы все гости услышали. – По моему слову вы повернетесь и выстрелите. Тот, кто останется стоять на ногах, получит благословение на брак с моей дочерью.

Как Лало в это впутался? Он всего лишь хотел вывезти сестру из города, пока Марисела их не обнаружила, и найти способ спастись от неумолимой жажды. И вот он здесь, готовится принять участие в нелепой демонстрации мужественности.

Лало следовало бы позволить Рафаэлю застрелить себя и покончить с этим фарсом. Он бы исцелился и продолжил свой путь. Но куда они с Фернандой могли отправиться дальше? Альма Росарио погибла в Дель-Оро. Она была первой, кого убили, лишив крови. Первородный вампир обитал где-то здесь, и в нем таилась разгадка того, как погасить неустанную жажду Лало и любого вампира в Абундансии.

– Папа, прошу, – взмолилась Каролина. – Неужели мы не можем решить проблему другим способом?

За отца ответил Рафаэль:

– Дуэль – единственный способ сгладить подобное неуважение. Выживет либо он, либо я. Иного выхода нет.

Лало застыл с открытым ртом.

– Кто-то из нас должен умереть на этой дуэли?

– Кто останется стоять на ногах, тот и победит, – повторил сеньор Фуэнтес. – Решайте сами, что это значит.

Рафаэль вынул пистолет из футляра и приложил его к груди.

– Возьмите свое оружие, Дон Жуан, или навеки останьтесь несчастным трусом, кем вы и являетесь, перед лицом всего пуэбло.

Дон Жуан! Лало всю жизнь был джентльменом. Перед обращением он даже почти не разговаривал с женщинами. Ловеласом его точно не назовешь.

Он осторожно вынул пистолет из бархатного футляра.

– Встаньте спиной друг к другу, – приказал сеньор Фуэнтес.

Лало повернулся лицом к востоку. Рафаэль – к западу.

Каролина подбежала к центру поля и обняла Лало, изображая опечаленную возлюбленную. Щекоча губами его щеку, она прошептала:

– Рафа быстр, но ты быстрее. Используй свои способности. Он повернется за мгновение до того, как отец досчитает до пяти. Он намерен убить тебя, Лало. Не забывай об этом.

Во всем теле Лало почувствовал тепло и легкость. Ему следовало бы сосредоточиться на поставленной задаче, но прижатое к нему тело Каролины казалось таким мягким. А от ее запаха у него закружилась голова.

– Сделай выстрел и резко пригнись вправо. Оставайся стоять, несмотря ни на что.

Ослабив хватку на его шее, Каролина перевела на Лало вопросительный взгляд. Все внутри него жаждало ее утешения. Но почему? Почему тело предавало его, когда именно из-за этой девушки он и впутался в передрягу? Она – его враг, во всех смыслах этого слова.

– Приготовьтесь! – крикнул сеньор Фуэнтес.

Лало неуклюже сжал пистолет.

– Один!

Все это происходило на самом деле. Он встретился взглядом с Каролиной. Она подбодрила его, качнув головой. И Лало сделал шаг.

– Два!

Еще один шаг. Фернанда закрыла лицо, но раздвинула пальцы, чтобы наблюдать.

– Три!

Он обратил взор на луну, на свои любимые звезды. Еще один шаг.

– Четыре!

Лало развернулся.

– Пять!

Раздался выстрел. За ним последовал второй.

Лало вздрогнул. Затем мир вокруг него затих.

Глава 12

Каролина

Время остановилось. Никто не двигался. Никто не смел дышать.

Раздался еще один выстрел. Громкий и раскатистый выстрел из дробовика донесся с богатых фермерских угодий на западе. Вдалеке прозвучал четвертый залп.

– Жаждущие! – крикнул кто-то.

Отец рассредоточил стражей по пуэбло, чтобы гости праздника чувствовали себя в безопасности. Лишь несколько его людей патрулировали внешние фермы.

Зазвучали сигналы тревоги.

В толпе начался хаос. Люди бросились действовать. Бабушки подхватывали внуков и несли их к дому Каролины. Многие побежали к конюшням, пока отец отдавал приказы, а Рафаэль сопровождал его. Сеньора Ороско споткнулась в своих хуарачи[9] и упала в грязь.

Приподняв юбки, Каролина подбежала к пожилой женщине.

– Давайте, – сказала она, осторожно обхватив пальцами мягкие руки сеньоры. – Позвольте помочь вам.

Она помогла женщине подняться.

Сеньора Ороско зашипела.

– Я ободрала колени.

– Вам лучше поспешить в дом, – заметила Каролина. Она вспомнила, когда в последний раз в пуэбло проливалась кровь. Да и как ей забыть? В ту ночь она сочилась именно из ее ран, а дедушка и вовсе лишился жизни.

Каролина замерла под грузом нахлынувших на нее воспоминаний. Монстр, вцепившийся ему в шею. То, как она подхватила дедушку, когда тот упал. Она все еще чувствовала его последний вздох на своей коже.

– Я держу ее, – крикнула подбежавшая дочь сеньоры Ороско. Она забрала свою мать, и они, прихрамывая,