Пять ночей с драконом. Истинная - Ольга Грибова

— Это еще зачем? — удивился Обжора.

— Поменьше ешь, мозги окончательно жиром заплыли, — поддел его Ворчун. — Очевидно же, что Черная не хочет вредить ребенку.

— А мы… хотим? — осторожно уточнила Жаба. — Он вроде ничего такой.

— И чародейка симпатичная, — добавил Блуд.

— Она заступилась за нас перед драконом! — напомнила Черная. Похоже, теперь она моя поклонница. — Не побоялась. Словно мы… важны для нее. А ведь к нам никто никогда хорошо не относился.

Коты замолчали, переваривая новые, незнакомые чувства, а заодно обдумывая свои дальнейшие действия.

— Хозяева нас за это по голове не погладят, — нарушила тишину Хандра.

— Тоже мне напугала! — ощетинился Ворчун. — В этом мире им нас не достать. Если только, драконы не вымрут.

— Ты что же, предлагаешь сменить хозяев? — шепотом, пропитанным ужасом пополам с восторгом, спросила Жаба.

И снова коты умолкли. Эта мысль явно посетила их впервые, напугав, но и воодушевив.

Я так и не узнала, чем закончилось обсуждение. Меня, наконец, сморил глубокий сон. Проснувшись утром, я не стала просить Черную оставить царапину на моей ладони. Хватит с меня сделок! Если коты хотят помочь, пусть делают это по собственному желанию. Возможно, разговор мне вовсе приснился, но одно точно — коты не отходили от меня и ребенка ни на шаг, и я видела от них только хорошее.

Под их присмотром я начала тренировки с попыток проникнуть в Нокс. Чтобы переместить сквозь тень, надо сперва войти в нее. А для меня Нокс была просто темным пятном на поверхности чего-либо. Я протягивала руку, но неизменно натыкалась на стену.

Нокс изо всех сил старалась мне помочь. Она принимала подходящие образы. То колодец, то тоннель. Что угодно, куда я могла погрузить руку. Но тень по-прежнему оставалась плоской.

Проблема заключалась в моей голове. Своими сомнениями я отрезала путь к чуду. Надо поверить, что это возможно, и все получится. Главное — не дать разуму вернуться в обычное восприятие. Стоило подумать: это же всего лишь пятно на стене — и связь рушилась, а ладонь упиралась в камень.

Я попыталась обмануть разум. Поймала момент, когда взгляд расфокусирован, как будто смотришь не на стену, а сквозь нее. Почудилось, что по тени пошла легкая рябь. Я протянула руку, и ладонь не встретила преграды. Я будто коснулась не стены, а воды. Только не мокрой. Ощутила мягкое, упругое сопротивление. А когда убрала руку, тень снова стала лишь пятном на поверхности.

Это был первый успех. Я тренировалась часами, чтобы сделать его стойким. Благо время у меня было. Дракон не спешил приходить, а коты подсказывали, когда он наблюдает за мной, и надо вести себя смирно. В итоге мои дни были одинаковы — кормление и убаюкивание сына, тренировки с Нокс, короткий беспокойный сон. И так по кругу.

Наконец, настал день, когда Нокс перестала быть просто черным рисунком. Она ожила! Ее края дрожали, глубина манила, и я погрузила в нее руку. Та вошла по запястье. Странно, но я ничего не почувствовала. Ни холода, ни жара. Внутри тени не было никаких тактильных ощущений.

Я пошевелила пальцами, черная поверхность чуть вибрировала вокруг моего запястья. Не чувствуя опасности, я продвинула руку глубже. Как вдруг ощутила что-то теплое. Не физическое прикосновение, а будто солнечные лучи согрели мои пальцы. Невероятно! Моя рука вышла где-то по другую сторону тени. Судя по всему, там лето и разгар дня.

Я в спешке отдернула руку назад. Рискованно вот так совать ее куда попало. С той стороны могут быть люди. Вряд ли они обрадуются кисти, торчащей из тени.

Но у меня получилось. Вот что важно. Я могу войти в тень и даже выйти. Где-то. Мать-настоятельница говорила, что чародейка сама выбирает место выхода. Но для этого нужно много тренироваться, а такой возможности у меня нет. Я не могу сейчас воспользоваться переходом. Вдруг не получится вернуться?

У меня будет всего одна попытка. И я пойду с сыном.

Глава 13. Через тень к солнцу

Быть матерью огненного дракона — серьезное испытание. Нельзя терять бдительность ни на минуту. Сын мог мирно посапывать в колыбели, а потом случайно чихнуть, рассыпая искры вокруг, и подпалил ковер.

Приходилось всегда держать под рукой кувшины с водой для борьбы с внезапными возгораниями. За несколько дней спальня превратилась не пойми во что. Ковер с проплешинами, обуглившиеся шторы, постельное белье в дырах… и сырость из-за постоянного заливания водой всего подряд.

— Потуши немедленно! — закричал Ворчун, когда загорелся балдахин над кроватью. — Не выношу запах копоти.

— Ладно тебе, — фыркнула Жаба, — у тебя и так половина хвоста обугленная.

То ли дело Обжора — совершенно не растерялся. Где-то достал веточку и уже коптил на огне кусок черного хлеба.

— Мы все погибнем в пламени младенца, — печалилась Хандра.

— Молчать! — рявкнул Апломб — Живее, тушите!

Я, задыхаясь от дыма, металась по комнате с мокрым одеялом, сбивая огонь. А после поспешно открыла окно, чтобы проветрить спальню. В конце концов, мы справились: коты промокли насквозь, подол моей юбки обгорел, и только Обжора довольно чавкал сухариком.

Ред, сладко зевнув, снова закрыл глаза, будто ничего и не произошло. Я тяжело опустилась на пол и прошептала:

— Страшно представить, что будет, когда он вырастет.

Коты синхронно кивнули.

— Главное, — заметил Блуд, — чтобы к этому времени у нас остались хоть какие-то усы.

Почти тридцать дней и ночей мы прожили с сыном в замке дракона. Это было легкое, беззаботное время, несмотря на все трудности с ребенком.

Благодаря Нокс мое тело быстро восстановилось после тяжелых родов. Тень лечила меня, как делала это с другими. Чешуя сошла с моей кожи, словно ее не бывало. Фигура и та вернулась в норму. Я снова была полна сил и собиралась бороться за свою свободу.

Пока сын спал, я готовилась к побегу. Помимо тренировок с тенью я собрала все необходимое на первое время. К сожалению, много взять с собой не могла. Это все же побег, а не переезд. Поэтому выбрала главное — драгоценности.

Нам с ребенком понадобятся средства на первое время. Мне не нравилось брать что-то у дракона. Не хочу быть воровкой. Будь я одна, ни колечка бы не взяла. Но малыш не может спать в поле, а мне надо хорошо питаться, чтобы было молоко.

Я успокаивала себя тем, что это взнос отца в развитие ребенка. В конце концов, Ред —