Пепел чужих костров - Дмитрий Панасенко

Великанша зашипела, меж клыков мелькнул раздвоенный змеиный язык.

— Если бы не данная нами клятва, я бы уже доедала твое сердце!

— Она нас слышит? — Поинтересовался совершенно не впечатленный демонстрацией Август.

— А может ли голова не знать, что слышат уши? — Раздраженно фыркнула великанша и по птичьи нахохлившись уставилась вдаль.

Август удовлетворенно кивнул.

— Тогда. — Произнес он. — Я хочу извиниться. Я вел себя как осел. И я хочу попросить прощения.

— Прощения? — Лицо женщины дрогнуло, поплыло, превращаясь в безликую берестяную маску. В прорезях холодно сверкнул горный лед. — Ты?! Еда просит прощения! Ха!

— Не пытайся казаться хуже, чем ты есть. — Слабо улыбнувшись покачал головой юноша и ковырнув промороженную землю носком сапога отбросил в сторону тут же отрастивший лапы и скрывшийся меж извивающимися травинками камень. — А здесь холодно…

— Это мое место. — Буркнула Не-Сив и по кошачьи выгнувшись повела плечами.

— Я… если я попаду сюда еще раз, то попробую принести сюда теплой одежды. И дров.

— И ты думаешь, я захочу еще раз видеть твою рожу? — Издав губами неприличный звук великанша отвернулась.

— Но ведь ты пришла сюда, чтобы избавить меня… От этого. — Проследив как, превратившиеся в стаю разноцветных птичек слова облетели вокруг женщины и взмыли в небо Август улыбнулся. — Спасибо.

— Ты бы и сам справился. Когда ни будь. — Проворчала великанша и взмахнув рукой указала на виднеющийся среди свинцово-стальных туч, медленно ползущий в их сторону, разрыв. — Говори, что ты там хотел. У нас не так много времени.

— Прости меня. Я был слишком горд, чтобы понять. Вел себя как идиот. Ты хотела дружбы, а я плевал в протянутую руку, прогнал тебя, оскорблял, вел себя как капризный ребенок, а ты спасала мою жизнь. Ввязалась не в свою войну, как говорят здесь на севере. Сейчас я понимаю, что ты помогала мне не из-за денег. И сейчас я хочу сказать тебе — спасибо. И прости.

— Слова. — Безликая маска исчезла уступая место холодному, жесткому словно вырезанному из жесткого дерева мастером плотником лицу статуи древнего божества. — Слова, слова, слова, слова… Губы великанши дрогнули в усмешке. — Это все что ты можешь мне предложить?

— Я не знаю… А… Чего бы ты хотела? — Развел руками не отрывающий взгляда от женщины Август.

— Ну… — Острые когти со скрежетом проехались по иссеченному полустертыми узорами менгиру. — Думаю… немного плоти. Здесь довольно голодно. Она редко дает мне наестся… Так что… Пару пальцев и глаза было бы достаточно. Великанша облизнулась. Да. Вполне достаточно.

Август сжал зубы, медленно выдохнув проводил взглядом вылетевшую изо рта стрекозу, и опустил взгляд на правую руку.

— Хорошо. Если это позволит мне загладить вину…

— Ха… Ха-ха-ха-ха-ха… Хохот женщины превратился в клекот ястреба. — А ты не врешь… Нет, южанин, я не собака чтобы обгрызать плоть с твоих костей… Хорошо. Слов пока достаточно. Просто… приходи сюда иногда. Я редко выхожу в ваш мир, а тут… скучно.

— Я могу научить тебя играть в квадраты. — Улыбнулся Август и несмело положив руку на плечо вздрогнувшей от неожиданности женщины чуть сжал пальцы. — Спасибо тебе… Не-Сив.

— П-ф-ф. — Сбросив с плеча руку, великанша качнулась к юноше и задержав лицо в дюйме от его шеи по собачьи втянула воздух ноздрями. — Не надумай себе, что мы друзья, еда. Ты такой теплый. А здесь так холодно. Беги, еда. Тебе пора. Таким как ты, нельзя оставаться здесь слишком долго. — Острый, словно бритва коготь, легко проколол одежду и коснувшись кожи легонько царапнул кожу. — Беги.

Холм с живой травой качнулся и Август почувствовал что взлетает, втягиваемый в зияющий над головой разрыв стального неба.

* * *

Лошадки мерно трусили по петляющей меж холмов дороге, фургон поскрипывал. Майя улыбалась. Ее не волновали ни медленно затягивающие небо тучи, ни начавший накрапывать мелкий холодный дождь. Какая разница. Достав из лежащего на скамье туеска ломот сыра, Майя откусила кусочек и принялась медленно его пережевывать. Вкусно. Сыр был удивительно вкусным. Что же. Все эти кликуши, что сочиняли на нее доносы и наветы, все те, кто плевался ей в след, те, кто при виде нее складывал пальцы в отгоняющее зло знаки, они оказались правы. Даже смешно… Год обучения в академии. На глазах десятка учителей. И никто не смог этого заметить. Ни к чему не годная как маг, посредственная травница, она оказалась прекрасной колдуньей. Неаспектированная магия. Привязка душ. За это полагался костер. Даже здесь, на севере где предпочитают смотреть сквозь пальцы… на нестандартные методы. Старый шаман все объяснил. Она ни за что бы не поняла структуру плетений иного, если бы не имела доступа к колодцу. Она ни за что не смогла бы говорить с Стархедве если бы его душа не была привязанна. Что же. Она ведьма. Настоящая ведьма. Из тех, кем пугают маленьких детей. В ее жилах течет та сторона. Она почти не отличается от смешанных. В них ведь тоже течет капля иной крови. Откусив следующий пахнущий летними травами, уютом очага, и нагретой козьей шерстью кусок, женщина довольно зажмурилась и подставила лицо тускнеющим под напором туч лучам солнца. Как же хорошо. Интересно, Сив поняла? Хотя горянка вряд ли испугается, скорее всего усмехнется и сочувственно хлопнув по плечу предложит выпить чего-нибудь покрепче. Кирихе с улыбкой покачала головой. Северянка сказала, что как только они с Августом заберут деньги из банка, она отдаст ей свою долю. Этого с лихвой хватит построить или купить дом. Открыть лавку. Сказала, что хочет, чтобы ей тоже было куда возвращаться. Что же. Видимо, друзья появляются неожиданно и только тогда, когда ты уже отчаиваешься их завести. Не согласиться было невозможно. А барон? Что будет если барон или этот книжник догадаются? Побегут в официум — доносить? И что будет дальше? Пытки? Допросы? Костер? Красавица фыркнула и впившись зубами в сыр замычала от удовольствия. И что она сможет ответить инквизиторам? Что она не более грешна, чем прочие дипломированные маги? Что сила есть всего лишь инструмент, острый нож, и важно не то, как он выглядит, а в чьих руках он находится? Что она не принесла в жертву ни одного животного или человека, что не совокуплялась с демонами, не летала на шабаши, не травила скот и посевы, и не соблазняла мужей? Что она за свою жизнь не поработила и не связала ни одной души, а тот, кто стоит за ее плечами сам хочет быть рядом? Что нож причиняет зло лишь в руках убийцы, а нож в