Союз воды и огня - Ксения Лисица

– Их с Кристианом мнения на то, что делать дальше, разошлись, – размеренным, искусственным тоном продолжил Себастьян. – Кристиан жаждал мести, жаждал публичных экзекуций для дворян и особенно для бывших охотников и приближённых короля. Он требовал, чтобы, когда всё необходимое будет сделано, Валентин отрёкся от престола.

– Почему?

– Не уверен. Может потому что он тоже был частью династии монархов, которые предали его род. Не знаю, что Кристиан собирался делать дальше, но, понятное дело, Валентину его планы не понравились. И тогда Кристиан сделал то же, что люди много лет назад – предал короля. Он убил его, а сам занял его место. Украл его трон, его королевство, его семью.

Афира некоторое время раздумывала над тем, что услышала. Некоторые моменты она всё ещё не понимала.

– Но если Кристиан захватил власть так давно, почему он не сделал то, что хотел? Почему начал исполнять свой план только сейчас? Зачем столько ждать?

– Этого я не знаю. Может быть, убив Валентина, он лишился части необходимой ему поддержки. Возможно, не всех ему удалось обмануть. Прошлый герцог Аркур был лучшим другом короля, он участвовал в их с Кристианом планах и узнал, что тот сделал. Кристиану пришлось казнить его. Они втроём были ключевыми фигурами. Оставшись один, он должен был найти себе новых союзников. Или Кристиан переиграл все планы после того как отпала необходимость искать компромисс с Валентином, и времени на подготовку потребовалось больше. Тут мы можем только гадать.

Но ей не особо хотелось гадать о причинах, по которым Кристиан отложил свой план почти на двадцать лет, пусть она и признавала, что это может быть важно. Куда больше Афиру волновало другое.

– Ты знаешь что-нибудь о его планах? О том, что он собирается делать дальше?

– Каждую зиму в замке дают бал. В честь Нового года, в ночь с двадцать первого на двадцать второе декабря. Кристиан собирается объявить о себе и дать аристократам выбор: или они признают его власть, или будут убиты. Больше я сказать не могу, прости.

Сожаления в его голосе не звучало, как и любых других чувств, но за этот долгий разговор Афира начала привыкать к монотонному звучанию голоса Себастьяна.

Двадцать первое декабря. Она успокаивала себя, говоря, что времени ещё достаточно. Но на самом деле два месяца – это совсем мало, когда надо подготовиться к свержению могущественного некроманта с его пугающе сильными куклами и маленькой, но устрашающей армией некромантов рангом пониже.

И драконы. Одна только мысль о драконах заставляла сердце Афиры сжиматься от боли, досады и вины. Она приплыла на Сосновые Острова в первую очередь, чтобы освободить их, и так и не успела это сделать.

И тут она вспомнила кое-что ещё. Маленькую деталь, которая забылась за рассказом о прошлом Кристиана и его планах.

– Ты сказал, что за тобой пришли охотники. Если они хотели тебя убить, то как ты в итоге оказался в их ордене?

– Мы с Клодин и Тео были странствующими актёрами. Работали в весьма скромном балагане, который переезжал с места на место. Там и познакомились ещё когда были детьми. Из детей в нашей труппе был ещё брат Клодин и парочка других актёров. Мы быстро прикипели друг к другу и подружились. Через год уже считали друг друга братьями и сёстрами. Такое редко бывает, что никто не остаётся за бортом, никого не задирают – нам повезло. Сошлись характерами. – Себастьян замолчал и, несмотря на полное отсутствие эмоций, было нетрудно догадаться, что он вспоминает эти времена. – Жизнь была тяжёлая и опасная. Брат Клодин и ещё двое детей погибли один за другим на протяжении нескольких лет. Остались только мы втроём и моя младшая сестра – Сибил. Моя родословная обеспечила мне выдающиеся актёрские способности. Когда мы выросли, Клодин убедила нас, что нужно идти в Мертон – с моим талантом мы можем жить гораздо лучше. Охотники застали нас в дороге. Клодин и Тео пытались с ними сражаться. Я сразу понял, что мы обречены. Они убьют не только меня, но и их. А Сибил останется одна. По крайней мере, тогда она была слишком юной и слишком испуганной, чтобы сражаться, и смерть за препятствование правосудию ей не грозила.

Пока он говорил, Афира вдруг заметила, что монотонный голос Себастьяна больше не кажется ей странным или неприятным.

– Тогда я использовал все свои актёрские способности, чтобы убедить охотников, что живым я могу быть им полезен. Они согласились оставить в живых всех нас, но с условием, что мы будем на пожизненной службе у короля. По сути, станем рабами, как Кристиан был при дворе предыдущего короля. А чтобы мы не вздумали взбунтоваться и не попытались бежать – в плен взяли Сибил. Король объявил, что за все наши ошибки расплачиваться будет она. Когда кто-то из нас проваливал задание, её нещадно секли. Поэтому мы изо всех сил старались – и до сих пор стараемся – быть самыми преданными и исполнительными слугами короля.

Себастьян замолчал, а Афира почувствовала, как в груди огненным цветком разгорается надежда. Желание оправдать его было слишком велико. Разве он не заложник обстоятельств? Поступила бы она иначе, будь в ответе за её ошибки Лэ, Валла, Цан, Ксавье или Алоиз?

Но она задавила эти ростки надежды. Себастьян ничего не сказал о том, что ему жаль, что он был вынужден и что, не будь его сестра в заложниках, он бы не поступил так, как поступил. Пока Афира не услышит это от него, она запрещает себе надеяться. Да и на что надеяться? Разве не были его чувства просто игрой?

– На самом деле об этом я и хотел поговорить, – прервал молчание Себастьян, – объясниться. Конечно, я виноват перед тобой и мне жаль, что пришлось так поступить. Знаю, это меня не оправдывает, но я не хочу и не буду рисковать жизнью сестры. Я сделаю всё, чтобы она была в порядке, не важно, насколько ужасные поступки придётся для этого совершить.

Афира кивнула, чувствуя, как внутреннее напряжение, которое она старалась не замечать, немного ослабло. Это она могла понять. Это было куда лучше, чем считать Себастьяна бессердечным предателем, истинным сторонником короля. У него была причина. И Афира решила, что эта причина его более чем оправдывала. Себастьян был таким же инструментом в руках Кристиана, как его марионетки.

– Прошу, не говори никому, что я приходил сюда. Я постарался помочь