Изгой с когтями дракона. Кровь Веиров 1 - Дмитрий Когтев
— Ключ! — Лют с трудом поднялся, шатаясь. Его скафандр был покрыт сажей и вмятинами, шлем треснут. Он подбежал к Игнату, схватил его за плечо здоровой рукой. — Ты… что ты наделал?! Твоя рука… она же… — Его голос сорвался, когда он вгляделся в светящуюся, спекающуюся плоть. — Великие Веиры… Она же светится изнутри! Как печь!
Игнат медленно поднял голову. Его глаза за стеклом шлема были пустыми, лишенными прежней багровой ярости. Только боль и глубокая усталость. — Реактор… — прохрипел он, едва шевеля губами. — Дойти… Надо… дойти…
Зарина уже была у Эльги. Волховиха лежала без сознания, дыхание поверхностное, прерывистое. Страшная рана на бедре, где был гарпун, зияла черным от ожога острием. Кровь сочилась густой, темной струйкой. Зарина рванула кусок ткани от своего плаща (под скафандром), пытаясь наложить жгут выше раны. Руки ее дрожали.
— Эльга! Держись, сестра! — крикнула она, но Эльга не реагировала. Лицо под шлемом было мертвенно-бледным. — Лют! Помоги! Она истекает! Надо тащить!
Лют метнул взгляд от Игната к Эльге, потом в сторону заваленного экзоскелета Кракен. Оттуда валил густой пар, искрили поврежденные цепи. Никакого движения. Но уверенности не было. Он рванулся к Зарине, помогая ей перевязывать Эльгу. Его движения были резкими, нервными.
— Тащить?! Куда?! — он махнул рукой в сторону воронки и темноты за ней. — Сквозь эту дыру? А там что? Может, еще десяток таких железных теток? Или… — Он замолчал, услышав тот самый звук.
Из глубины тоннеля, со стороны Реакторного Сектора, донеслось чавканье и скрип. Нечеловеческое. Мерзкое. Как будто гигантская пиявка ползла по битому стеклу. И запах — болотной гнили, смешанной с озоном и теперь — с кислотной остротой. Знакомое сочетание. «Голос Топи». Он был здесь.
На полу, у самого края воронки расплава, лужа машинного масла внезапно вздулась. Из нее выползли не просто студенистые выросты. Выползло существо. Небольшое, размером с кошку, но невероятно уродливое. Его тело было аморфной массой зеленовато-черной слизи, в которой плавали обломки проводов, осколки пластика, куски изоляции. Из этого месива торчали десятки тонких, гибких щупалец-проводов, заканчивающихся острыми металлическими жалами. В центре массы пульсировало несколько зеленых огоньков, как примитивные глаза. Оно издало булькающий звук и поползло к ближайшему порванному кабелю. Щупальца впились в оголенные провода. По кабелю пробежала волна зеленоватого света.
Искажение.
Аварийные фонарики на стенах, которые едва светили, вспыхнули ярко-зеленым, потом погасли. В динамиках, висящих среди руин, вместо мертвой тишины или сирены, раздался хриплый, булькающий голос, наложенный на помехи и скрежет. Он звучал одновременно из всех динамиков, создавая жуткое эхо:
«Игна-ат… Драко-нов… Слышишь? Слышишь шепот Сталь-но-го Сердца? Оно бьется… для меня… Твоя сила… красивая…, но грязная… Я очищу… Очищу Веирию… от вас всех…»
Голос был знакомым. Это был голос Ярика, но искаженный до неузнаваемости — словно его пропустили через фильтр болотной жижи и ржавых шестерен. В нем слышались отголоски боли, безумия и холодной, безжалостной решимости.
— Он! — заорал Лют, инстинктивно хватая свой бесполезный техно-пистолет. — Этот болотный ублюдок! Он в проводах!
Слизевик у кабеля вздрогнул от крика. Его щупальца дернулись. Зеленые огоньки-глаза повернулись в сторону группы. Динамики завизжали пронзительно:
«Мусор! Бесродный шум! Заткнись! Или… заставлю!»
Одно из щупалец слизевика ткнулось в кабель. Из динамика над самой головой Лута вырвался сноп синих искр — импульс высокого напряжения! Лют едва отпрыгнул, искры чиркнули по его сапогу, оставив черные подпалины. Запах озона усилился.
— Он может бить током через динамики! — догадалась Зарина, прикрывая своим телом Эльгу. — Игнат! Надо уходить! Сейчас!
Игнат попытался встать. Его левая рука уперлась в пол. Правая… не слушалась. Она висела плетью, белый свет жилок пульсировал в такт его бешеному сердцебиению. Каждое движение отзывалось волной тупой, выворачивающей боли. Холодок поднимался выше локтя. Он застонал.
— Не… могу… Рука…
Лют, отбросив страх перед слизевиком, подскочил к нему. — Обопрись! На меня! — Он подставил плечо. Игнат, стиснув зубы, оперся. Вес его тела и мертвой руки чуть не повалил Лута. — Тяжелый ты… с своей железкой! — проворчал Лют, но держал. — Зарина! Волчицу бери! Вперед! Через дыру! Пока эти твари нас не поджарили!
Зарина, не раздумывая, подхватила Эльгу на плечи в пожарном захвате. Волховиха слабо застонала, но не пришла в себя. Вес был немалый, но Зарина, подпитанная адреналином, пошла вперед, к черной пасти взорванного проема, ведущему в Реакторный Сектор. Лют, почти неся Игната, поплелся следом. Лисовик под его скафандром слабо запищал.
Слизевик наблюдал. Его щупальца продолжали жадно впиваться в кабель. Динамики завыли:
«Бежите? К реактору? Глупцы… Он уже мой… Придите… Станьте частью… Очищения…»
За спиной группы, из облака пара, окутывавшего вмятую груду металла, которая была экзоскелетом «Костолом», раздался скрежет. Металлический, яростный. Потом гидравлический вой. Что-то огромное и черное зашевелилось в дыму.
— Она жива! — Лют обернулся, бледнея. — Дева шевелится! Бежим, черт возьми!
Они почти вползли в проем. За спиной грохнуло — тяжелая деталь экзоскелета отвалилась и с грохотом упала на пол. Из дыма вырвалась искореженная, но все еще смертоносная рука-манипулятор «Костолома», дергаясь в спазмах. Красный луч сканера тщетно пытался пробить пар, метаясь из стороны в сторону. Вокодер издал искаженный, полный ярости рык:
«Весиррр… Не… уйдешь… Протокол… Чистилище… активирован… Ликвидировать!»
Но они уже были по ту сторону. В Реакторном Секторе.
Пространство открылось. Огромное, цилиндрическое, уходящее ввысь на десятки метров. Стены были покрыты толстыми пучками кабелей, гигантскими трубами охлаждения, по которым бежал голубой свет хладагента, и площадками с техникой на разных уровнях. Воздух гудел низким, мощным гулом — сердцебиением гигантской машины. В центре зала, на массивном основании, стояло Ядро «Стального Сердца».
Это был не просто реактор. Это был техно-магический кошмар. Огромный цилиндр из темного, пористого металла, испещренный швами и люками. По его поверхности бегали молнии сжатого эфира — желтые, болезненные, неровные вспышки. Из верхней части бил тот самый пульсирующий желтый луч, уходящий в купол и отравляющий Жилу Веиров. У основания цилиндра клубились облака пара, а вокруг него,
