Спецкурс магической ботаники - Валентина Ильинична Елисеева

— Спасённая сегодня жертва отлично помнит, кто ей подал чай в таверне. Парень-разносчик ударился в бега, но его схватили и допросили. К сожалению, без последствий снять магическую клятву молчания не удалось — парень скончался. Однако номер комнаты и приметы постояльца таверны, подбившего его «приворотного зелья» лорду подлить, озвучить успел. Мужчину взяли по горячим следам, допрашивают без происшествий — он магическими клятвами не связан.

— Странно, — невольно вырвалось у Мара.

— Всякое бывает, — недовольно возразили ему и многозначительно сказали: — Образец плотоядных водорослей из Бирма вам доставили, их особенность в том, что на просвет они отливают фиолетовым.

— Ещё бы, явно не только ваши сотрудники внимательно ознакомились с дипломной работой Кассандры Валенса, — хмыкнул Мар, намеренный тщательно сравнить оттенки фиолетового. Так как он никого не поставил в известность о дополнительных разъяснениях Кэсси относительно цвета водорослей, главный криминалист конторы не понял смысл подтекста его слов, но сам факт наличия такового уловил и глянул заинтригованно.

— Давайте вернёмся к разработке плана наших согласованных действий, — с лёгким раздражением потребовал глава, и совещание продолжилось.

Когда все разлетелись по своим филиалам и отделениям, глава приглашающе махнул своему первому заместителю пройти в кабинет, где секретарь уже подсуетился накрыть обед на две персоны. Глава устало опустился в кресло, и Мару вспомнилось, что руководитель всей системы имперской безопасности империи — ровесник его отца и за долгие годы опасной службы тоже не раз попадал на больничную койку. Те, кто верит во всесилие магии, никогда не были магами. Магия не спасает от предательских ударов в спину и вторым здоровьем тоже не одаривает.

— Глава, вопиющую ситуацию в королевском питомнике нужно вынести на рассмотрение Королевского Совета: он собирается послезавтра.

— Сейчас не до мелочей с питомниками. Докладывай кратко, что у нас творится по всем политическим фронтам, — закрыв глаза, потребовал глава. — Пересказ уже услышанного не интересует, поделись своим мнением обо всём: кто просто идиот, а кто провокатор.

— Больше всего меня интересует, кто стоит за кулисами и управляет всеми глупцами и подстрекателями, — признался Мар.

— Когда речь идёт о королях, вариантов немного. В юности, изучая законы магии, я поражался непробиваемой предусмотрительности древнего заклинания власти. Помнишь начальные главы учебника истории Смутных Веков, повествующие о зарождении института королевской власти как таковой? Миф о том, как маги, уставшие от непрерывных кровавых войн за власть, созвали совет мудрейших и спросили: «Как установить длительный мир?». И ответили им мудрейшие: «Способ один — сделать так, чтобы невозможно было отнять трон у коронованного правителя». Стоит признать, с поставленной задачей мудрейшие маги давних веков справились отлично.

— Подтверждение аксиомы, что если уж умные люди совершают ошибку, то это всегда огромная ошибка и зачастую непоправимая, — мрачно прокомментировал Мар.

— На тот момент решение было не столь уж плохим: драки всех со всеми действительно прекратились. Первое древнейшее заклинание власти, придуманное мудрецами древности, успело напитаться силой тысяч магов всех времён и народов, его никому не пересилить. «Наследование престола может идти только по прямой кровной линии: от родителя к детям. Правителем нынешним может быть лишь единокровной ребёнок прошлого коронованного правителя».

— В связи с чем на трон в случае переворота в стране могут претендовать либо принцы-принцессы, либо родные братья-сёстры короля, ведь они — тоже дети прошлого правителя. Правда, есть нюанс: если эти самые братья-сёстры не коронуются при жизни, то их дети право на трон утратят. Супруги королей-королев права на власть вовсе не имеют, коронация после венчания — мероприятие чисто светское, символическое, хоть магия брачных клятв делает их членом новой семьи. Точнее, супруги правителей имеют право на власть в своём родном королевстве, если являются ребёнком её короля. Прости, меня не покидает привычка проговаривать всё достоверно известное, размышляя над загадками туманного настоящего.

— Знаю, — усмехнулся глава и продолжил: — Любой самозванец, решившийся себя короновать, будет испепелён дотла магией древнего заклинания власти, как только наденет корону на голову. Фееричное сожжение в магическом огне вместо древнего королевского венца — его неизбежный удел. Конечно, всегда можно сесть на стул вместо трона и купить у ювелиров новую корону, только та уже не будет сильнейшим артефактом древности. Самозванца не признает хозяином и всё прочее великое наследие веков, хранящееся в сокровищнице и недоступное никому, кроме истинного правителя. Это как назваться богачом, но не иметь доступа к сундукам с деньгами, — смешно и бессмысленно. Никто такого «правителя» не признает, истинные наследники легко его изгонят — сама магия власти поможет им в этом: она даже стены дворца сделает токсичными для самозванца, отравит воздух его покоев, покарает его чарами артефактов, и нигде на земле королевства не сможет он укрыться.

— Однако если уничтожить всех прямых наследников, магия власти признает королём любого кровного родственника прежнего правителя, а при отсутствии таковых — первого короновавшегося.

— На этот случай мудрецами было сотворено второе древнейшее заклинание власти, — поднял вверх указательный палец глава. — «На всех, кто замыслит убить членов правящей семьи своей страны, неумолимо падёт смертельное проклятье. Проклятье иссушит до дна их магию, а вслед за ней и жизнь». Смутные Века развеяли сомнения скептиков в силе второго заклинания — мало кто из заговорщиков доживал до времени осуществления заговора, и в итоге даже самые отчаянные противники королей перестали пытаться сменить власть.

— Опять-таки есть нюанс: заклинание защищает правящую семью от внешних угроз, но не внутренних. Сын без всякого магического возмездия может убить отца ради трона или просто свергнуть его, жена может отравить мужа, а брат — брата. Так неоднократно происходило в прошлом, в том числе — в недавнем прошлом. Мне кажется, мудрецы древности изрядно потешались, видя, как после введения их законов жажда власти губит лишь отдельные семьи, перестав заливать кровью все огромные территории королевств.

— В общем и целом, закон кровного наследования, совмещённый с проклятьем заговорщиков, сильно ограничивает круг тех, кто участвует в интригах престолонаследия, — подытожил глава. — Чужой трон никому не интересен, вот земли и ресурсы — другой разговор, на них соседи постоянно зарятся.

— Или политические браки, благодаря которым твои внуки смогут-таки по праву сесть на чужой престол.

— Внуки — слишком отдалённое будущее для тех, кто мечтает о власти здесь и сейчас. Наш кронпринц равнодушно отнёсся к тому, что с его деда сняли корону, и молодого короля Синны поддерживаем мы, а не семейство Карузерсов.

— У меня сложилось впечатление, что ему обещал поддержку кто-то ещё, — вернулся к текущим проблемам Мар. — Слишком нагло молодой правитель Синны требует себе излишних преференций