Бюро «Канун», или Ужасы Ивота - Николай Ободников

Ирка едва слышно ответила:

— Д-да…

Женщина с ножницами сорвала с себя марлевую повязку, явив причину своей шепелявости — чудовищный разорванный рот. Вместо губ — развороченные десны и осколки зубов. Вместо улыбки — витки шрамов, бежавшие к ушным раковинам. Вместо свежести дыхания — вонь от гнили в уголках уродства. Ирка попыталась обнять подругу, но Ленка суеверно оттолкнула ее. Ведь зачем обнимать того, кого вот-вот убьют?

— Красива ли я теперь? — уточнила женщина у Ирки, пуская слюни.

Та глупо заморгала, совершенно не соображая, говорить ей правду или врать.

— Н-нет! Нет!.. — наконец выдавила Ирка.

Незнакомка молниеносно всадила ножницы ей в живот и начала ими «чикать», разрезая девушке органы, одежду и грудную клетку. Ирка подавилась криком, виновато улыбнулась — и умерла от болевого шока. Последний ее взгляд, полный укора и мольбы, был адресован подруге. Однако Ленка в ужасе смотрела прямо перед собой. Настал ее черед отвечать на вопрос…

Женщина с окровавленными ножницами плотоядно взглянула на Ленку и проникновенно спросила:

— Красива ли я?

— Да… Д-да!.. К-конечно!.. Безусловно!.. — быстро закивала девушка.

— Так будем же красивы вместе!

Женщина полоумно рассмеялась и воткнула ножницы Ленке в рот, после чего, раскрыв их, резко выдернула. Поскакали окровавленные дольки зубов. Девушка безропотно стерпела это, боясь защищаться. Она глупо и наивно полагала, что за покорность ее не убьют — или убьют менее болезненно.

— Красива! Красива! Как я! Как я! — шепеляво проорала незнакомка, начав непрерывно втыкать ножницы в рот Ленке, словно скульптор, ваяющий свое лучшее творение.

Наконец инстинкт самосохранения, забитый алкоголем и страхом, очнулся, и Ленка завизжала, схватившись за свежеприобретенное уродство. Ее безобра́зный крик сквозь разорванные щеки и обрывки губ напомнил глухое мычание зверя в лесу. А затем девушка потеряла сознание.

— Как я!.. — одержимо повторила женщина.

Взяв с собой один из коктейлей старшеклассниц, она пошла прочь. Ее лицо украшала чудовищная пародия на улыбку…

Лунослав и Булат готовились к выписке из больницы имени Благого Карпа, находящейся в Новом Ивоте. Безусловно, подобное название медицинского учреждения льстило рыбакам. Однако больницу всё же назвали не во славу рыбью, а в честь польского мецената — Карпа Вуйчика. И она, к слову, была современной и всеядной: лечили практически всё — ставили на ожоги заплатки из натуральной кожи, вынимали лампочки из разных мест, сращивали конечности.

Лунослав покинул палату и уныло посмотрел на свои черно-синие пальцы, пришитые на законные места около недели назад. Кратковременное пребывание в демоническом желудке практически не сказалось на них. Лунослав бережно погладил руку, зафиксированную в бандаже, и принялся мерить шагами коридор.

Сзади подкрался Булат и вредно шепнул другу в ухо:

— Ку-ка-ре-ку!

— Вспомни оно — вот и ты, да? — улыбнулся Лунослав.

— Ну а то!

Булату пришлось несладко: после схватки с демоном-петухом ему сшивали всего понемногу — нервы, сухожилия, спинные мышцы. И всё под уколами, увещеваниями, успокоительными! В итоге его спина стала напоминать бабулино лоскутное одеяло: стежок на стежке, узор на узоре. Зато свою «косуху» он с гордостью подлатал сам.

— Ядрен батон, не мог пальцы поприличней отсечь? — рассмеялся Булат, осторожно обнимая товарища. — Мизинцем хоть в меню ткнуть можно. Но безымянный?! У тебя же и колец-то нет!

— Можно подумать, ты не выглядишь так, словно тебя газонокосилка изнасиловала! — поддел его Лунослав.

— Так, Шибкий и Безликий! — окликнул их дежурный врач. — Напоминаю: отпускают вас только под ответственность Питонина! Никакой активности как минимум три недели! Минералочка, диван и овсяная кашка под мультики! Ясно?!

— Кашка в чашке! Разберемся, док! Спасибо! — отозвался Булат. — Лунтик, а я и забыл, какая у тебя поэтичная фамилия.

— Да уж не поэтичнее твоей, брат. — И Лунослав ответил на входящий вызов.

Это звонила Ленка Порокина, лежавшая по стечению обстоятельств в той же больнице.

— Бюро «Канун», слушаю вас, — вежливо сказал Лунослав в динамик телефона. — Да, еще работаем. Уже встречались? И вы здесь?! А крыло и этаж? М-м. Понятно.

Булат забросил в рот леденец:

— Что там?

— Новое дело. Выжившая — этажом выше.

— «Выжившая»?! Ишь ты. Ну, погнали.

После непродолжительного плутания по больнице Лунослав и Булат вошли в палату звонившей. Ленка, словно детеныш, вскормленный капельницами и прочими приборами, грустно лежала на кровати. На ней была медицинская маска со «смайликом». Видимую часть лица девушки украшали гранатовые гематомы и порезы.

— Привет, Лен, — поздоровался Булат, с удовольствием посасывая леденец.

Девушка с завистью уставилась на его причмокивающий рот.

— Елена, что случилось? — обеспокоенно спросил Лунослав. — Где ваши подруги?

— Сдохли, — цинично прошамкала Ленка. — И я чуть с ними белые тапочки не примерила. А с вами-то что стряслось? — И она показала на руку Лунослава и неестественную выправку Булата.

— Ну-у… мы это… работали.

— Больше гордости, брат! Мы — уничтожили исток оживления городских легенд! — довольно сказал Булат. — Старые, правда, остались. Но это так — мелочи.

— О-о!.. Мелочи, говорите?.. А как вам такая мелочь?! — И Ленка сдернула с лица маску.

Рот девушки оказался безгубым и разорванным — в ватках, швах и руинах зубов. Лунослав испуганно вытаращился. Булат же бесстыдно причмокнул сосулькой.

— Похоже, у зла новая фишка — вместо сигарет петарды подсовывать! — заключил он.

Девушка обозленно покосилась на него. Тут у нее пошла слюна, и она утомленно промокнула ее бинтом.

Лунослав при виде этого передернулся:

— Гм… Елена, так что всё-таки произошло, а?

И девушка, шепелявя и тихо плача, описала кошмарные события прошлой ночи…

— Так-так-так… Значит, нападение и убийство завязаны на вопросах и ответах, — задумался Лунослав. — Это как условие срабатывания спускового крючка. Интересно…

— Лен, ну ты чего? Улыбнись хотя бы глазами! Мы разберемся! — И Булат о-о-очень осторожно расправил плечи.

В этот момент в палату вошел заведующий челюстно-лицевым отделением. Обнаружив посторонних, он выразительно поднял бровь. Булат поцеловал на прощание бедную девушку в лоб и украдкой положил ей под подушку леденцы. Он был уверен в том, что она поправится. После этого сотрудники бюро вышли.

— Вот и как противостоять злу в нашем состоянии? — насупился Лунослав.

— А очень просто: берешь письменное разрешение от врача и режешь им всех направо и налево, — глубокомысленно изрек Булат.

— Я о том, как биться без Злоруба и Костяной. Они же тяжелые!

— А тяжелой должна быть рука, дрищ! Я вот, к примеру, в состоянии и косить, и забивать!

— Вот тебе гипсовую пробку в одно место потом и забьют! Ладно, возьмем всё, что есть. И Черномикон захватим!

— Думаешь?

— Да, и тебе советую.

— Раз советуешь — значит, дело полезное, — сурово согласился Булат и расхохотался.

Вскоре они отправились в бюро. Впереди их ожидали пищевое разнообразие, сменная одежда и краткий