Ведовской дар. 1. Ведьма правды - Сьюзан Деннард

И тут она поняла, что шарф Гадюки пропал. Он полностью размотался, и черные волосы женщины разлетелись во все стороны, обрамляя прекрасное бронзовое лицо.

Сафи смотрела на императрицу Марстока.

Ведовская буря нарушила планы Аэдуана: ветер унес запах крови Сафи. А может, она опять спряталась под покрывалом из кожи саламандры. В любом случае ему ничего не оставалось, как перестать вынюхивать и просто следовать за марстокийцами по Лейне, надеясь, что они приведут его к Сафи. Стоило ему понять, что солдаты собираются на площади, он сразу перебрался на крыши, чтобы лучше видеть и передвигаться с большей скоростью.

Но когда Аэдуан добрался до площади, он обнаружил, что солдаты бегут обратно к морю… А рядом со статуей нубревнийского бога стоит девушка-номатси, чья кровь лишена запаха. Она обманула их всех. Сработала приманкой.

Аэдуан выругался и мгновенно усилил ведовскую силу, чтобы найти ведьму правды. С девушкой-номатси он разберется позже. Но тут Аэдуан уловил знакомый запах: гнойные раны и смерть. Боль, грязь и бесконечный голод.

Распадающийся.

От отвращения ему пришлось перестать внюхиваться. Он смотрел, как марстокийцы рвут на себе одежду. Как черная жижа пузырится у них на коже. И как девушка-номатси вступила с ними в бой.

Аэдуан знал, что должен уйти – сейчас же. Но он этого не сделал. Он ждал.

Он наблюдал… И наконец решился.

С его губ сорвалось рычание. Это дело рук Кукольницы. Аэдуан узнал ее работу. Должно быть, она выяснила, где находится ведьма правды, и теперь пыталась помочь Аэдуану этим извращенным, разрушительным способом.

А это означало, что, если Изольда сейчас погибнет, он не вернет ей долг за свою сохраненную жизнь.

Поэтому Аэдуан подбежал к краю крыши и прыгнул. Он пролетел три этажа до фонтана. Воздух ворвался в уши. Громко, быстро. Правая нога колдуна коснулась земли. Он с силой рванул вперед и упал на ноги, едва успев удержаться от столкновения с ведьмой нитей.

Она атаковала Аэдуана. Он низко пригнулся, и сталь просвистела в воздухе.

– Нет! – только и успел крикнуть парень, прежде чем обнажил меч и набросился на ближайшего распадающегося. Это была Гадюка, шарф с ее головы исчез, кожа была вся в язвах и сочилась гноем. Она жадно глотала воздух, выискивая, кого бы поглотить.

Аэдуан вогнал клинок в плечо Гадюки… а потом вытащил его обратно. Горячая кровь брызнула на плащ колдуна. Одна капля попала на его открытое лицо и обожгла щеку.

Значит, их кровь действительно превращается в яд.

Времени на раздумья не было. Следующий распадающийся уже тянул к ним руки, мундир на его груди был разорван в клочья, а может, его разъел едкий гной.

– Бей в голову! – крикнула девушка.

Сталь пробила плоть. Сквозь нервы и кости. Голова солдата разлетелась, тело неуверенно покачивалось, а гной, словно фонтан, хлынул на площадь. Он забрызгал одежду девушки, разъедая ткань. Она попятилась назад… а потом пнула безголового. Тот рухнул.

Девушка уставилась на свои рукава, словно потрясенная видом дырок. Идиотка. Разве она не видела, как работает кислота? Она сама виновата, что забрызгалась. Но Аэдуан, сам не желая того, произнес:

– Держись позади меня.

Потом он повернулся к еще четырем марстокийцам и принялся за работу. Они бросились на Аэдуана… И, конечно же, глупая ведьма не осталась позади него, как было велено. Вместо этого она взвилась в воздух, занося клинок на высоту шеи.

Девушка промахнулась: ближайший распадающийся отпрыгнул назад с неестественной быстротой. Колдун ветра, понял Аэдуан, выхватывая свой клинок. И снова человек отпрыгнул назад, его кожа окрасилась в черный цвет.

Волна воздуха ударила Аэдуана, и он, пошатываясь, двинулся к фонтану. Ведьма нитей тоже чуть не упала, хотя удержалась на ногах.

Позади Аэдуана раздался оглушительный треск. Он успел обернуться и увидел, как фонтан раскалывается до основания, но ведьма схватила парня за плащ и вытянула наружу.

Фонтан взорвался, повсюду разлетелись камни и вода, но Аэдуан и девушка по имени Изольда уже неслись по ближайшему переулку. Видимо, один из этих марстокийцев был колдуном прилива, и теперь, когда в его распоряжении оказалась вода, Аэдуану с ним не справиться.

Ведовской ветер бил в спину, как нож, норовя содрать кожу. Однако плащ защищал монаха, а он защищал девушку.

Аэдуан толкнул Изольду в сторону переулка.

– Туда! – крикнул он, и она понеслась по проходу.

Дождь лил не переставая. Бил по плечам. Это только усиливало мощь колдуна прилива. Над улицами пронесся кровожадный вопль. Кричало сразу несколько распадающихся. Может быть, даже несколько десятков.

– Налево! – рявкнул Аэдуан на следующем перекрестке. Он понятия не имел, куда направляется, и знал только, что между ними и распадающимися должно оказаться как можно больше улиц. Ему надо спрятать девушку-номатси, пока все не закончится.

Да, Аэдуан вернет долг Изольде и больше никогда не вспомнит о ней. Девушка не была ни частью Кар-Авена, ни его целью.

Аэдуан заметил в конце улицы дверь. Она болталась на петлях.

– Вперед! – крикнул парень. – Внутрь!

Бег ведьмы нитей замедлился. Она бросила взгляд назад, широко раскрыв глаза.

– Давай!

Аэдуан схватил ее за руку и влил немного собственной силы ей в кровь. Их скорость удвоилась, переулок расплылся перед глазами, и девушка вскрикнула. И все-таки она бежала недостаточно быстро, а колдун не мог разгонять ее кровь быстрее.

Но вот они оказались у дверей, и он впихнул ее внутрь, потащил к задней части дома, через кухню, и шум их дыхания был почти таким же громким, как завывание ветра и стук дождя снаружи.

Кладовка. Аэдуан увидел высокий шкаф в дальнем углу комнаты, в опасной близости от разбитого окна… Но это было единственное укрытие, которое он смог найти. Колдун подтолкнул девушку к кладовке.

– Лезь туда.

– Нет. – Она повернулась к нему лицом. – Что ты пытаешься сделать?

– Вернуть долг. Ты пощадила меня, теперь я спасу тебя. – Он начал стаскивать с себя плащ из кожи саламандры. – Спрячься под… под этим. Они тебя не учуют.

Аэдуан протянул ей плащ.

– Нет.

– Ты глухая или просто глупая? Распадающиеся в нескольких секундах от нас. Поверь мне.

– Нет.

Ее карие глаза сузились – но не от страха. От упрямства.

– Доверься. Мне.

Аэдуан заговорил тише, напрягая слух и нюх в поисках признаков распадающихся. Они могли появиться в любой момент, а эта номатси все еще не сдвинулась с места.

А если она не сдвинется с места, то долг останется невыплаченным.

Поэтому Аэдуан произнес единственные слова, которые