Право на дом - Анна Щучкина
Женщина со сморщенным, потрескавшимся от времени лицом бросила в костер порошок – пламя вспыхнуло, вознеслось ужасающей стеной…
Не выдержав, я отвернулся.
«Бастарии больше нет. Александр явился вместе с Костералем. Они сожгли все дотла. В живых осталась только Кристен».
Записи с упира Кристен показали полную картину того дня. Жар, огонь, крики… и нечеловеческое лицо Александра, который со скучающим видом убивал стражей.
Это ведь был наш с бабулей план – оставить его в живых. Неужели все, что говорили о принце Корс, правда?..
Смотреть с первых рядов было почетно, мне оказали даже эту милость, а по правую руку сидела Кай-ро, подтянув одну ногу к груди. Вожак задумчиво курила трубку и выпускала дымные кольца, пока танцевали девы. Я перевел взгляд дальше, всматриваясь в сидящих в кругу, стараясь отбросить все мысли. Ликариласы неотрывно следили за танцующими. Зеленый хищный огонек вспыхивал в их глазах. Один за другим сидящие начали петь, пока песнь – необузданная, полная жизни – не зазвучала многоголосым хором.
То было подношение Богине. А девушки изображали первых людей, сражавшихся в хаосе времен, пока Богиня своей рукой не навела порядок.
Вот бы и мне кто-нибудь вправил мозги.
Потому что открывшаяся истина могла свести с ума любого.
– Смотри внимательно, человек, – совсем рядом, щекоча мне ухо, раздался голос Кай-ро.
Вздрогнув, я обернулся к ней.
– Смотрю, – вот и все, что мне удалось выдавить.
– Ты слишком хмурый, расслабься. Сегодня мы празднуем явление Богини в этот мир, полный хаоса. Держи, вдохни. – Она протянула мне трубку – состав дряни, напиханной в нее, я знал очень хорошо. Ничто в жизни не могло заставить меня вкусить эти… стимуляторы. Я даже от выпивки чаще всего отказывался – не любил спутанность разума, да и всегда предпочитал быть наготове. Опасность преследовала стражей на каждом шагу…
Но сейчас я хотел забыться. Пускай и на краткий миг.
Зажмурив глаза, вдохнул, чувствуя, как дым обжигает легкие. Как медленно начинает кружиться голова, как перестают слушаться губы, расплываясь в улыбке. Я прикрыл веки – огонь казался как-то неправильно ярким. Хотелось… другого света.
Или всепоглощающей тьмы.
– Вот так, вот так, – зашептала Кай-ро на ухо. Ее рука скользнула под мою одежду и легла на живот. Мягко поглаживая, Вожак опустила руку чуть ниже, и я закусил губу. Вокруг ликариласы вели себя схожим образом – разбивались на парочки и уходили от костра. Девы продолжали плясать, но что-то в их танце изменилось… Даже ускользающим сознанием я понимал, что этот стройный рисунок рассыпается.
Кай-ро сжала мой член, а мою руку плавным движением положила себе на грудь. Глаза ликариласа поблескивали в темноте, выдавая нечеловеческую природу. Полные губы раскрылись призывно, от острых клыков отразилось лунное сияние.
И сейчас я видел – они похожи. В ее глазах…
Была Асира.
Я отпрянул и помотал головой, пытаясь сбросить дурман. Расслабиться решил? Как бы не так!
– Давайте… не будем, – прохрипел я надтреснутым, пересохшим от дыма голосом и отстранил ее руку.
– Нанесешь мне оскорбление? – нахмурилась Кай-ро. – Я недостаточно хороша для тебя? Это ночь Богини. Ты не смеешь отказывать мне. Женщина выбирает, а ты следуешь за ней. Таков порядок на наших землях, бессмертный обычай.
В ее голосе послышался еле скрываемый гнев. Опасно. По моему телу пробежались мурашки, развеивая весь дурман. Правильно… Вспомни, кто ты, Эжен, соберись! Она не человек. И если я совершу ошибку, меня уничтожат так же, как бедолаг, нарисованных на шатре, – разорвут на тысячу кусочков и развеют по ветру.
– Вы очень красивы, и это большая честь для меня. Но у людей другие обычаи. Я верен той единственной, что выбрало мое сердце. И никогда не изменю ей – даже в мыслях. Таков порядок моей жизни, – с горькой усмешкой проговорил я.
– Я не помешаю твоей любви. Мы только развлечемся. Всего лишь одна ночь. А твоей любимой ничего не скажем. – Ее глаза оказались в неожиданной близости от меня. А еще я понял, что уже давно не слышу пения.
Я встал, пошатнувшись.
В центре круга стояла дева в маске, в руках ее поблескивали кинжалы. Но в отличие от других танцующих, эта была в одежде – скромных полосках ткани поверх тела.
Плавно сев на корточки и отставив одну ногу, ликарилас поманила меня кинжалом.
– Значит, так? – усмехнулась Кай-ро. – Хорошо, милая. Иди, Эжен. Такого оскорбления не стерпит уже никто.
В голове шептали тысячи голосов, а дева перед глазами кого-то напоминала. Но я не мог сфокусировать взгляд. Мы танцевали и танцевали; я, впрочем, чувствовал, что мой танец глуп и неуместен, но никто не смеялся.
Сделав сальто, дева оказалась за кругом и вновь поманила меня. Я, улыбнувшись, последовал за ней, чуть не запнувшись о парочку ликариласов, вовсю предававшихся любви, – обнаженные тела блестели от пота, стоны перемежались с рычанием.
Надо будет детальнее изучить процесс спаривания…
Дева вновь отпрыгнула, я сделал два шага. На губах ликариласа заиграла улыбка, чудесней которой мне видеть не приходилось.
Прекрасна, как же прекрасна!
Так она и вела нас, пока мы не оказались у полога какого-то незнакомого шатта, далеко выйдя за круг огня.
Холодный ветер взметнул мои волосы, я остановился, чувствуя, что дрожу. Взгляд резко сфокусировался. Шатер почти на краю лагеря, вдали от остальных… словно поставлен совсем недавно.
Что я здесь делаю? Поднял голову и…
Спасла только многолетняя выучка – яростно крикнув, дева повалила меня на землю и кинжалом чуть не пронзила сердце. Я успел заблокировать удар – ткань обновленного костюма стражей отразила сталь. Зарычав, дева сжала мое горло обращающейся в лапу рукой.
Драконья задница, как противостоять такой силе?! Глаза в маске уставились, не мигая, на меня. И впервые я, задыхаясь, разглядел ее как следует.
Да не может быть. Нет, не может быть, это же…
– Асира!
Сплюнув, моя прекрасная онемас-ликарилас нехотя встала с меня и сняла маску. Я сжал горло, кашель разорвал мои легкие.
Брат Асиры выступил из-за шатра, возле которого я позорно валялся.
– Ты мешаешь мне, – проворчала Асира. – Я предупреждала Эжена.
– Он наш гость. Пока находится в шатте. И правил не нарушал – в отличие от тебя. – Аскур сложил руки на
