Тьма в объятиях света - Елена Инспирати

– Они теперь не слушают ваши приказы. Я правитель, и каждый, кто стоял за вами, подчиняется мне. – Брайен сильнее сдавил его шею, из-за чего у Правителя на лбу вздулись вены, а кожа покраснела, как и слизистая глаз. – Это первое убийство, которое будет полностью мной осознано, которому я буду рад.

Мужчина пытался вырваться, сделать хоть что-то, несмотря на явное превосходство Брайена. И на предсмертные брыкания бывшего Правителя преемник тихо, наклонившись чуть вперед, ответил:

– Надо было сначала заставить меня убить Ребекку, а после уже назначать новым правителем. Но в последнее время вы сделали слишком много неверных шагов из-за самоуверенности и спешки. – Брайен цокнул, специально громко и раздражающе. – А шанс у вас был.

– Будешь тянуть?

– Нет. Мне даже поговорить с вами не о чем.

Бывший Правитель не хотел признавать поражение, не хотел сдаваться, но был вынужден сделать это, так как никто из тех, кто раньше подлизывался к нему, не поспешил на помощь. Он потерял свой статус, стал никем, пустым местом. Все, что он хотел сделать в последние секунды жизни, это оставить неизгладимый след в душе преемника и задеть его.

– В тебе очень много тьмы, Брайен. Очень много тьмы, – прокряхтел он.

– Обласканной ее светом.

Финальная точка и последнее сильное нажатие, которое навсегда остановило сердце старого Правителя и позволило новому вдохнуть полной грудью.

Глава 28

Свобода. Это ощущалось так прекрасно, что чужая шея в собственных руках перестала иметь значение. Лицо, которое он ненавидел больше всего в жизни, превратилось лишь в памятную маску мертвенно-бледного цвета.

Брайен поднялся, слегка шатаясь от эйфории. Он сдерживал крошечное ликование в глубине души, не показывал эмоций. Брайен умел контролировать все: от любви до ненависти, от радости до ярости. Искусный лжец. Таким его сделали пытки. Порой он даже сам верил в то, что делал, в свою беспомощность и слабость перед трупом, валяющимся сейчас в ногах.

Наконец, до него дошел гул толпы, суета коснулась его покалеченного сознания. Он шарил взглядом по элите темных, читая громкие вопросы в расширенных глазах.

А вы думали, он останется нормальным? Что смерть не ставит черную печать? Он чувствовал каждый раз, когда сердце останавливалось. Совсем не сопротивлялся, потому что знал, что его вернут к жизни.

– Брайен. – Перед глазами возникла брюнетка с красными глазами и следом ладони на нежной шее. – Брайен!

А он не слышал.

Ему вдруг стало страшно, что это была очередная галлюцинация. Что мертвый Правитель – его больная фантазия и несбыточная надежда. Когда ему ставили те уколы с примесью галлюциногенных веществ, он принимал рисованную сознанием реальность. Не боролся, не изводил себя. Знал, что силы понадобятся потом.

– Брайен!

Кажется, у него началась паническая атака. Такое происходило, когда его изводили до предела, когда картины перед глазами становились осязаемыми. Но даже тогда он не боролся, копил все, каждую крупицу своих моральных сил, прятал их во тьме, до которой не добрался бы ни один сильный препарат. Союз со своим альтер эго спасал.

Они думали, что он иссяк, сдался.

А он каждый чертов день в аду становился сильнее.

Правой рукой он обхватил левое запястье и сфокусировал взгляд на пяти пальцах. Пять. Пять. Он пересчитал несколько раз.

Когда он был на грани, все галлюцинации двоились, после чего он отключался.

– Это реальность, Брайен. Ты слышишь?

Понял уже сам. Он закрыл глаза и задержал дыхание. Несколько секунд полной неподвижности и покоя вернули его в адекватное состояние. Брайен уже научился управлять собой, легко справляться со слабостями.

Сердечный ритм и дыхание стали ровными.

Он распахнул глаза и встретил реальность со спокойным выражением лица. Труп бывшего Правителя уже уволокли со сцены, чтобы не шокировать еще больше толпу. Сотни или тысячи глаз уставились в нового правителя, ожидая ответа, какого-то объяснения. Так было всегда: по сути, все они были безвольны, поэтому постоянно ждали разрешения, указа, да чего угодно, что побудило бы их к действиям. И неважно, что сейчас кипело в их жилах. Привычка, вросшая в гены не только темных, но и светлых, могла послужить на руку тем, кто по статусу стоял выше.

Брайен мог сказать все, что угодно, и они бы съели это, проглотили бы даже стекло, проигнорировав рваные раны в нежном пищеводе. Разве у них был выбор? Слова, сложенные в осуждения, вылетали бы из их уст, но так и оставались бы простым набором звуков. Покорность, зависимость и нежелание принимать собственные решения – все это укоренилось в головах народа.

Он не хотел пользоваться этим.

Брайен приказал вручить ему микрофон, встал посередине импровизированный сцены и заговорил четко, спокойно, не понижая тон и не заставляя людей от страха кивать на любую его фразу.

– У меня нет за плечами многих лет практики произношения спонтанных речей. Моя подготовка на этот пост происходила в ускоренном режиме, и, я думаю, вы все понимаете почему. Мои предыдущие слова, которые я заучивал с листочка, тонко намекали вам о планах правительства. Но теперь я стою во главе и не поддерживаю данную политику. – Брайен быстро окинул взглядом лица собственного народа, и от той ответственности, которая рухнула на его плечи, он почувствовал волнение. – Я не хотел этого. Мне не нужны были власть, величие, ваша слепая любовь. Я не хотел становиться новым правителем, который продолжит начинания предшественников. Но у меня не было выбора, его сделали за меня. Как каждый день выбор делают за каждого из вас. Вы знаете о моей связи со светлой. Это не просто связь, это…

Брайен замолк, так как все вокруг него напряглись. Кое-как он выдавил страшное для всего темного мира слово:

– …Любовь.

Послышались вздохи, некоторые отвернулись, словно только что Брайен раскрыл не свой секрет, а их.

– Как и вы, я ненавидел светлых. Но обстоятельства сложились так, что я столкнулся с представительницей этого мира и узнал о них так много, что сделал вывод: они не отличаются от нас. Они так же загнаны в рамки своей системы, им так же промывают головы с детства.

– Они принижают нас! – послышался голос из толпы, и для Брайена это был хороший знак. Перед ним стояли не просто зомби, а люди со своим мнением.

– Как и мы их, не так ли? Вы прекрасно знаете о наших достоинствах. Разве мы не пользовались ими, чтобы принижать светлых? – Темный, выкрикнувший реплику, согласно кивнул. – Я же говорю, мы все одинаковые. Вы удивитесь, как сильно мы похожи,