О дивный чуждый мир - Анна Ледова

– Я умею забирать боль, Аримантис вей Дьечи. Сам я её переношу куда легче. Сейчас вы видели лишь отголосок того, от чего я избавил ту демоницу. Знаете, ваша детская ревность на фоне этого – это так, пальчик прищемить. А особенно смешно наблюдать её, учитывая, что мы с вами даже не спали и я вам ничего не обещал. Но, если хотите, вас я тоже могу избавить от этих невыносимых душевных страданий.

– Нет у меня никаких страданий!.. – вспылила Римми. – И ревности тоже! И любовниками мы не будем! Я ваш маг по контракту и никем более для вас не стану! Надеюсь, вы себе это тоже уяснили! И наконец начнёте вести себя подобающим образом!

– Ну, разумеется, нет: ни ревности, ни терзаний… Что ж, если вы этого хотите… Тогда уяснил, Аримантис вей Дьечи. Рад, что вы остаётесь. Доброй ночи.

Александр Мортестиг вежливо поклонился и растворился в темноте коридора. А Римми… Да что Римми! Той только и оставалось, что уткнуться в подушку. В надежде, что сон поможет.

Утром её никто не разбудил. Хотя присутствие нейра в замке она ощущала отчётливо. С папенькой так всегда было, с Эриком поначалу тоже. Когда настраиваешься на определённого человека, то всегда остро чувствуешь его близость.

За завтраком нейр был сама любезность, но Римми окончательно для себя решила: рабочие отношения и ничего больше. И раз Мортестиг не дал ей никаких заданий на сегодня, то и разговаривать вроде как не о чем. Но Александр и сам не стремился к разговорам. Девушку это слегка уязвило. Так что Римми с гордо вздёрнутым носом молча позавтракала и так же молча удалилась к себе.

Вот вроде сама хотела, чтобы нейр перестал вести себя разнузданно. Он внезапно и прекратил, и что? Стало Римми легче?

Лучше бы шутил, флиртовал, снова был наглым и всемогущим патроном Рате-Скуоля, которому дозволено всё. Чем вот таким – вежливым, холодным. Жёстким. Правдивым. Чужим.

Утром в замок пришёл тот молодой маг, Михель. Римми про него почти забыла, сама она лишь раз наведалась в «Кочергу», чтобы тот подстраховал на переговорах. Он же рассказал про мангасту полковника вейста. Но его скрытность и вечно настороженный взгляд потом отбили всякое желание налаживать отношения. В конце концов, Римми возиться с мажонком не нанималась.

Михель и Александр долго беседовали в библиотеке за закрытыми дверями, и Римми снова кольнула обида. Ну о чём они, два мага, там могут разговаривать, как не о том, что творится в Рате-Скуоле! А Римми тогда что – не при делах?

А потом и вовсе выяснилось, что нейр взял мажонка себе в ученики (с этой просьбой парень, судя по всему, и пришёл) и остаток дня посвятил обучению Михеля самым азам магической науки.

И снова кольнуло. Но вместе с тем и пришло отрезвление. А вы сами-то, Аримантис вей Дьечи, просили нейра об обучении? Или, может, наступили на горло своей гордости, как этот запуганный паренёк, признали, что далеко не всё умеете? Нет же, только и бахвалились своей первой категорией и склонностью к боевому направлению… Римми-всё-знаю-всё-могу.

Следующие несколько дней Александр полностью посвятил Михелю, а ещё они постоянно куда-то уходили вдвоём. С Римми же нейр был необычайно учтив и вежлив. Не позволял себе ни шуток, ни ухмылок, ни наглых взглядов. Сама она предпочитала проводить время в городе и нейра демонстративно избегала. До глубины души задело то, как он ткнул её носом в реалии. Как щеночка. Или как инфантильную барышню какую-нибудь… А, может, Римми действительно просто наивная зазнайка и пора уже немного повзрослеть? Ну, вот так жизнь устроена, что всегда кто-то выше и правее будет, пусть эта их правда самой что ни на есть кривдой кажется. Вчера папенька, сегодня нейр. Завтра другой начальник будет. Или муж вообще. Ну, когда-нибудь. Как ни крути, а всегда кто-то будет диктовать ей, как жить.

И Римми, и Рате-Скуоль отныне были предоставлены самим себе. Как будто Александр Мортестиг, как и пообещал, вообще перестал замечать происходящее в городе. Дабы не провоцировать.

А игнорировать новых соседей было трудно. Плести новые Красные Линии больше не имело смысла – никакой магии не хватит, чтобы их все поддерживать. И времени тоже, чтобы отслеживать новые. Почти через весь городок протянулась безобразная полоса разлома.

Как бы ни уважали нейра на этой стороне, как бы ни боялись на той, а Слияние шло полным ходом.

Римми и сама уже махнула рукой, следя только за тем, чтобы контакты не заходили дальше безобидной ругани. Отрабатывая своё (очень щедрое, надо сказать!) жалованье от нейра, Римми взяла на себя приём граждан по самым разным вопросам. Раз уж Александр был занят, а магистрат во главе с мэром Кнокписом явил полную некомпетентность во взаимодействии с чужим миром.

Поэтому, когда в очередной раз раздался стук бронзовых массивных колец, разносясь от входных дверей по всему замку, Римми только мысленно взвыла.

– Кто там опять, Лион? – перехватила она дворецкого в коридоре.

– Это супруга мэра, госпожа маг. Госпожа Кнокпис с подругой, – чуть склонил голову немолодой домоправитель.

– Проводите их в гостиную, – вздохнула Римми.

Снова придётся выслушивать причитания безвкусно одетой и ужасно болтливой дамы. И подруга у неё наверняка такая же.

– Сначала я доложу о визите господину нейру, – не согласился Лион.

– Господин нейр снова пошлёт их ко мне, как это обычно и происходит в последнее время, – поморщилась девушка. – Вы же знаете: от общения с местной знатью нейр Мортестиг восторга не испытывает.

– Прекрасно знаю, госпожа вей Дьечи. Но, боюсь, статус второй гостьи не позволяет вам принимать её первой. Чтобы не вышло оскорбительной ситуации, её должен принять нейр.

– Это что там за статус такой? – недоверчиво спросила Римми. – Как она назвалась?

– Госпожа Кнокпис представила свою подругу как нейрин Курстлебен.

Хорошо, что Лион тут же ушёл докладывать Александру о визитёршах и не видел перекосившегося лица Римми.

Вот только тётушки Амандины здесь не хватало…

Глава 18

Орша

Спустя неделю вынужденной изоляции в Рэтскволле обнаружилось первое разбитое окно. Причём не на линии Интеграции. Залезли в пустующий дом на окраине – и не чужие, а свои. Камеры видеонаблюдения были предусмотрительно разбиты. Скажи кому, что поживился вор только парой килограммов пшёнки, на смех бы такого громилу подняли. Раньше.

Долго же раскачивались, усмехнулся полковник. Незадачливого воришку – заезжего курьера-подростка, которого приютила одна из жительниц – даже не пришлось искать. Уже через полчаса