Танец времени - Эрик Флинт

Луковица, казалось, разлетелась в ее руке на части.

-Ну и что?

И снова нож, указующий, как палец.

-Он тоже. Но Мангуст по-прежнему легенда.

Человек с таким именем усмехнулся. Жестко, как он делал большинство вещей.

-Меня зовут Валентин, и я всего лишь солдат Рима. Я оставляю легенды тем, кто в них верит. Что я знаю, мальчик, так это вот что. Учись у меня, вместо того чтобы сопротивляться мне, и ты достаточно скоро добьешься собственной славы. На самом деле ты очень хорош. Особенно для такой юной особы.

Валентин снова взял деревянный меч в руку.

-А теперь ты достаточно отдохнул. Возвращайся к нему. И помни, на этот раз - небольшими ударами. Перестань пытаться сражаться, как будто ты король Раджпутаны. Сражайся, как скряга, копящий свои монеты. Сражайся, как я.

* * *

Это было трудно. Но Раджив думал, что к концу урока он добился некоторого прогресса. Он, наконец, начал понимать - действительно понимать, - что делало Мангуста таким опасным. Никаких напрасных усилий, никакой вычурности, ничего сверх необходимого минимума. Но это сделано идеально.

Урок наконец закончился, пришло второе прозрение.

Раджив уставился на свою мать. Она была почти полной противоположностью его отцу. Там, где Рана Шанга была высокой и могучей, она была невысокой и пухленькой. В то время как отец все еще был черноволосым и красивым был, по крайней мере, до того, как Мангуст изуродовал его лицо во время их знаменитой дуэли, мать была седовласой и некрасивой.

Но он увидел ее. По-настоящему, впервые. Как всегда, корзинки теперь были полны - в тех, что справа от нее, лежал приготовленный лук; в тех, что слева, - выброшенные очистки.

-Вот как ты режешь лук.

-Да, мой мальчик и это тоже, - спокойно сказала она. -Да. Вот так я режу лук. А мужчин резать легче, чем лук. Если ты не думаешь как дура.

-Послушай свою мать, - сказал Мангуст.

* * *

Позже, вечером, в комнате, которую все они использовали в качестве центрального салона, Валентин пожаловался теми же словами.

-Слушай свою мать, ты, маленькое отродье!

Баджи радостно уставился на него, разинув рот, на манер младенцев во всем мире. Он сказал что-то более или менее похожее на: -Слизь.

Что бы ни означало это слово, оно явно не указывало на то, что младенец намеревался подчиниться инструкциям своей матери прекратить приставать к римскому солдату. На самом деле, Баджи еще настойчивее дергал его за рукав.

-В любом случае, чего он хочет?- Требовательно спросил Валентин.

-Слиз, - объяснил Баджи.

Дхрува рассмеялся.

-Ты его балуешь, Валентин! Вот почему он не обращает на меня внимания.

Она поднялась со своего табурета и подошла, чтобы забрать своего маленького сына с колен Валентина.

Баджи мгновенно начал выть.

-Побалуй его, я говорю.

Взгромоздившись на свой собственный табурет в комнате и выглядя очень похожим на носорога на этом маленьком предмете мебели, Анастасий начал смеяться. Звук вырывался из его огромной груди подобно множеству раскатов.

Валентин свирепо посмотрел на своего товарища римского катафракта.

-Что здесь такого чертовски смешного?

- Тебе действительно нужно спрашивать?

Леди Дамодара вошла в комнату. Осмотрев сцену, она улыбнулась.

Валентин перевел взгляд на нее.

-Ты понимаешь, что мы почти наверняка обречены? Все мы.

Он указал негнущимся пальцем на Баджи, который все еще нудил.

-Если нам повезет, они сначала перережут сопляку горло.

-Валентин! -Воскликнул Дхрува. -Ты его пугаешь!

-Не повезло, - пробормотал римский катафракт. -Может, он и заткнулся бы. Но этот сопляк не понимает ни слова из того, что я говорю.

Он снова впился взглядом в леди Дамодару.

-Обречен, - повторил он.

Она пожала плечами.

-Да, есть хороший шанс. Но это все равно лучший шанс, чем был бы у моего мужа - и у меня, и у детей, - если бы мы ничего не предприняли. Либо вы, римляне, убили бы его, потому что он был недостаточно хорошим полководцем, либо император Малва убил бы его, потому что он был им. Таким образом, по крайней мере, есть шанс. По-моему, довольно хороший.

Валентин не успокоился.

-Нарсес и его проклятые планы. Если я переживу это, напомни мне перерезать ему горло.

Так набожно, как только мог, он добавил:

-Знаешь, в Риме ему вынесен смертный приговор. Гнусный предатель. Просто выполняю свой долг.

Анастасий так и не перестал раскатисто смеяться. Теперь раскаты набрали обороты.

-Надо было подумать об этом раньше!

На это, конечно, ответа не было. Поэтому Валентин снова уставился на младенца.

-И кроме того, - сказала леди Дамодара, все еще улыбаясь, - таким образом, у нас будет немного развлечений. Дхрува, отпусти ребенка.

Как бы приятно ни были сказаны эти слова, леди Дамодара была одной из великих аристократок империи малва. Фактически, она была в более близком родстве с императором, чем ее муж. Итак, каковы бы ни были ее опасения, Дхрува подчинился.

Вернувшись на пол, Баджи немедленно начал ползти к Валентину.

-Слизь! - радостно сказал он.

* * *

Еще позже, в комнате, которую они делили как спальню, Анастасий снова начал урчать.

Но это не смех. Хуже. Философские размышления.

-Знаешь, Валентин, если бы ты перестал раздражаться из-за этих мелких проблем...

-Вообще-то, мне вроде как нравится этот сопляк, - признался Валентин. Он лежал на своей кровати, заложив руки за голову, и смотрел в потолок.

-Было бы лучше сказать, что ты души не чаешь в этом маленьком создании. -Анастасий усмехнулся. -Но это даже не незначительная проблема. Я говорил о других вещах. Ты знаешь - опасность быть обнаруженными - прячущимися так, как мы прячемся здесь, в их собственной столице, - кишащими ордами йетайских варваров и других солдат малва, сдирающими кожу, насаженными на кол и Бог знает, что еще мучителями махамимамса. Эти проблемы.

Валентин поднял голову.

-Ты называешь это незначительными проблемами?

-С философской точки зрения, да.

-Я не хочу это слышать...

-О, прекрати ныть.

Анастасий сел на своей кровати в другом конце комнаты и развел свои огромные руки.

-Если ты отказываешься рассматривать онтологию ситуации, по крайней мере, рассмотри практический аспект.

-О чем, во имя всего святого, ты говоришь?

-Это очевидно. Происходит одно из двух. Мы становимся жертвами незначительной проблемы, и в этом случае с нас сдирают кожу, насаживают на кол, потрошат и Бог знает что еще - но,