Наши бабки на графских грядках - Елена Северная
А происходило вот что…
Невесты непроизвольно разбились на два враждующих лагеря. Лидером первой – более многочисленной, – была крупная девица в ярко алом платье, кажется, если мне не изменяет память, её звали Нора, и была она дочерью герцога Бродского, четвёртой по счёту. Так что охотники за богатым приданым и титулом обходили её стороной. Всего-то и богатства у Норы – магический дар. Она была сильным магом огня. Но нищим. Насколько я поняла из пикировок невест за трапезами, несколько семей уже предлагали герцогу породниться, но тот пока отказывал всем. То ли считал недостойным своему статусу, то ли недостаточно обеспеченными, и отдавать дочурку он не торопился, ждал более выгодной партии. Характер у Норы был боевой, вспыльчивый, язычок острый. На совместных трапезах она часто «проходилась» по остальным невестам, многим доставалось и на прогулках. Буквально вчера, когда я шла с огорода на обед, стала свидетелем, как Нора «случайно» столкнулась с одной из девушек – милой блондиночкой, – вспылила и, опять же, «случайно» вызвала маленький огненный смерч, который с удовольствием полакомился платьем и волосами блондиночки. Остальные девицы и слуги, находившиеся неподалёку, имели удовольствие полюбоваться на остатки нижнего белья и голую попу обгоревшей, пока та бежала в свою комнату. Возможно, свидетелей было бы меньше, не верещи девица бешеным поросёнком на весь замок. Графу пришлось вызывать лекаря-мага для пострадавшей. А Нора очень уж убедительно сокрушалась по поводу происшедшего, даже слезу жалостливую пустила, и целый вечер висла на локте Тамира, умоляя простить её за «нечаянный» всплеск магии.
Предводителем второй группировки оказалась, – и я не удивилась, – Вероника Штог. Куколка стала полной противоположностью огненной Норе, – этакой тихой вежливой сволочью. Пакостили они изящно, прям, как я в деревне. Оказалось, что Вероника имеет слабенький дар бытовой магии. Поэтому… да-а-а-а… У соперниц то ленточка с волос в суп упадёт, а за ней и прядь самих волос, то какая оказия с одеждой приключится. Хотя после последнего случая с треснувшей ниткой на корсаже пышной рыжеволосой баронесски, когда на всеобщее обозрение вывалилась её белая полная грудь, такие «неприятности» у остальных соперниц прекратились. Ещё бы! Почти вся мужская половина чуть ли не захлебнулась слюнями от вожделения, а женская – от зависти. Грудь, и правда, была хороша! Уж я-то в этом понимаю немного, как никак, на столько трупов в анатомичке насмотрелась, представление имею. Сама куколка такой похвастаться не могла, сидела и пыхтела от злости, пока мужики за столом облизывались. Ну, хоть платья перестали расползаться на девицах, и то хорошо, а то к вечеру и на следующий день у нас резко увеличилось количество братьев-дядьёв и остальных представителей мужской половины родственничков невест. Горничные и скелетики еле успевали готовить новые комнаты, а граф отстегивать звонкую монету на их обстановку. Старая мебель-то совсем стала дряхлой, пришлось выкинуть.
Вот я сидела на диванчике и наблюдала, как эти курицы-акулы ненавязчиво пытаются выжить друг друга. То у одной невесты во время танца с Логенбергом каблучок поломается, то другая претендентка на руку и кошелёк закашляется, не пойми от чего, на третью чих напал, чуть соплями не изошлась. Четвёртая опрокинула на себя бокал с красным вином, пятая поскользнулась и со всего размаха грохнулась на пол, задрав при падении ноги в кружевных панталонах с бабочками, пятой стало невыносимо жарко и она покрылась красными пятнами, шестая пятнами не покрылась, но стала пованивать едким по́том. И это во время танца с Тамиром! Бедный граф. Он смертельно побледнел и еле удерживался, чтобы не поморщиться. После танца эта девица куда-то исчезла. Наверное, побежала к себе в комнату, чтобы отмыться. Но всё равно больше её никто на вечере не видел.
Потом были другие мелкие пакости: внезапно ставший горячим бокал с прохладительным напитком, открытое окно, впустившее порыв ветра, который сделал на голове у двух девиц из прически вороньи гнёзда, а у двух других задрал юбки на головы. Девицы, красные, как ранняя черешня, ускакали вон под ехидное женское хихиканье и мужское покашливание.
Короче, я развлекалась от души. И пусть меня никто не приглашал танцевать, всё равно я кроме полонеза и вальса из танцев этого мира ничего не умела до путного. Так, подвигаться ветряной мельницей, а вот изящно скользить по паркету, как остальные – увольте, не обучена.
Тёплые сиреневые сумерки уже стали заглядывать в прозрачные высокие окна, когда по залу разнёсся трубный глас церемониймейстера:
– Его Величество король Карл 5!
Музыка смолкла, все дружно развернулись в сторону выхода из зала, где уже зияло чернильное пятно портала. Слова церемониймейстера обрадовали меня: наконец-то хоть один знакомый мужчина, который не будет смотреть на меня, как на пустое место. Но каково же было разочарование, когда из разрыва пространства вышла невысокая полноватая фигура в белом парадном королевском мундире! Я-то была уверена, что король – Дарк! А тут… этот.
Дамы попадали в реверансах, мужчины согнулись в низких поклонах, одна я осталась стоять пресловутым, обиженосопящим, сурикатом, пока баба Таня не дёрнула подол моего платья, напоминая об этикете. Пришлось раскорячиться. Эх, и когда у меня будет получаться так изящно, как у присутствующих дам?
Король небрежно махнул рукой, тем самым давая разрешение на «продолжение банкета», несколько секунд понаблюдал за суетливо начавшимся танцем, – убейте, не знаю его название, но пары очень церемонно вращались и приседали, – а сам отошёл с графом в альков и принялся тихонько разговаривать с ним. Естественно, меня стало распирать любопытство: о чём таком важном они шепчутся? Если мне не изменяет память, то как раз за той стеной был проложен потайной ход. Блин, надо было внимательнее изучать чертежи замка, что раздобыл Карлуша. Про ход помню, а как в него попасть – нет. Пока я мысленно посыпала голову пеплом, танец закончился и по залу прокатился волнующий шёпот. Оказывается, Его Величество изволили принять участие, и сейчас направлялся в сторону потенциальной партнёрши. И эта смертница находилась где-то недалеко от меня, потому как
