Самый сложный план - Сергей Зонин

Однако основной экипаж «Ба-буира» (две тысячи человек) состоял хоть и из мандалорцев, но не из мандалорских воинов. Нет, это не были пацифисты, именуемые «Новыми мандалорцами» — таких в Дозоре, естественно, не держали. Это были настоящие мандалорцы «старого образца», следовавшие «Шести Правилам», resol’nare. Все они ценили честь, умели и готовы были сражаться, если кто-то покушался на их жизнь, или если бы прозвучал «призыв Мандалора»… и тем не менее, война не была для них главным занятием и смыслом жизни. Это были механики, навигаторы, торговцы, программисты — небольшая почти самодостаточная община межзвёздных скитальцев. Их вооружение в основном ограничивалось одним бластером на каждого, причём стандартным, а не сделанным по спецзаказу, и хотя они носили броню и шлемы с Т-образными прорезями, эти доспехи были сделаны из пластоида, а не из почти непробиваемого бескара.

К воинам-наёмникам, полноправным членам Дозора, главным пассажирам и в то же время хозяевам корабля, мандалорцы из экипажа относились хоть и с уважением, положенным по рангу, но при этом с едва уловимой иронией, которую можно было почувствовать только в Силе — выражения лиц надёжно скрывали шлемы, а контролировать позу и жестикуляцию любой мандалорец учился едва ли не с рождения. «Ну конечно, честь, ну конечно, доблесть, ну конечно, воинское мастерство, но зачем же мебель ломать?»

Когда корабль перешёл в распоряжение Вейдера, все воины, кроме десятка самых любопытных, его покинули, сочтя ниже своего достоинства служить aruetii. А экипаж просто пожал плечами — пока новый владелец не лез в их обычаи, не требовал чего-то, противоречащего чести, предоставлял достаточно денег для поддержания корабля в рабочем состоянии и удовлетворения их повседневных потребностей — им было совершенно всё равно, куда лететь.

Шаак Ти поспешно заверила, что ни вмешиваться в их жизнь, ни подвергать корабль чрезмерному риску они не собираются. Им нужна лишь маскировка на магистральных течениях, дальше они долетят куда следует на своих малых кораблях.

— Это не будет сложно, — сказал суперкарго корабля, судя по голосу — женщина. — Для aruetii мы все на одно лицо, никто не обратит внимания, что воинов здесь больше нет.

— Кстати, раз уж вы сами об этом заговорили, — подал голос начальник бортовой службы безопасности, — мне нужно знать, какой риск вы считаете «чрезмерным». Как часто нас будут брать на абордаж и как часто нам придётся брать кого-то? То же самое касается космических боёв — мы сейчас остались практически без авиагруппы, воины ушли вместе с истребителями, у тех, что остались, своих истребителей нет. Вероятно, мне понадобится пополнить личный состав. Вы предоставите нужную сумму?

— Предоставлю сколько смогу, — кивнул Вейдер. — Но это не самое срочное, и вы вскоре поймёте, почему.

Сказать мандалорцам, пусть даже не воинам, «пока мы на борту, вы защищены лучше, чем Звёздный Разрушитель, а когда нас на борту нет, вам нужно просто удрапать подальше и ни во что не ввязываться» — было бы слишком большим оскорблением. И хвастовством одновременно. Со временем — сами увидят и сделают выводы, если не дураки. Ну а если дураки, то и жалеть их нечего.

— У нас тоже будет условие, — сказал предводитель воинов, оставшихся на корабле. — Насколько я успел понять, ваша карьера довольно опасна. Мы хотим участвовать в ваших вылетах. Шестеро поместятся в YV-929, двое — в Z-10, у двоих есть собственные истребители. Лишние стволы вам не помешают.

— Не помешают, конечно, — согласилась Шаак Ти. — Особенно такие стволы, как ваши. Но ребята, наши операции полностью засекречены, а значит не принесут вам никакой славы.

Воин покачал головой.

— Те, кто думали, что слава — это то, что рассказывают о твоих подвигах другие, уже ушли. Мы — те, кто остались — считаем иначе. Для нас важен сам поступок, а не то, что о нём говорят. Если бы слава была в словах, мы бы превратились в нацию хвастунов и болтунов. Можно умереть героем в одиночестве и забвении — и остаться героем. Главное, чтобы твоя смерть принесла пользу клану и всем mando’ade.

Члены экипажа вокруг энергично закивали. Им, похоже, такой подход был по нраву, и с оставшимися воинами они, возможно, смогут найти общий язык лучше, чем с бежавшим с борта сообществом. Если важен лишь результат, то те, кто чинят моторы, приносят не меньше пользы и делают не меньше для победы, чем те, кто падают на голову врага с рёвом реактивных ранцев. Здесь, на этом корабле, десантники больше не будут изгоями, а члены экипажа — мальчиками на побегушках. Сразу, конечно, лёд не растает, но первые трещины уже появились.

— И кстати, — заметила суперкарго, — господин Усул, вам не обязательно использовать для маскировки всегда одежду песчаного человека. Я была джавой до того, как стать мандалоркой, и могу заверить, что носите вы их тряпки просто отвратительно.

— В том и смысл, — усмехнулся Вейдер.

— А, понятно. И тем не менее, полагаю, дополнительная личность в виде бескар-гама вам при вашем образе жизни не помешает. Зайдите потом в трюм, я вам подберу что-нибудь по размеру и вкусам.

Перелёт до Мустафара прошёл просто сказочно — тихо и спокойно, в полном соответствии с идеалами джедаев — даже Тёмной Стороне Вейдера почти не за что было уцепиться, хотя он на всякий случай всё же провёл бОльшую часть пути под полем исаламири. Империя действительно уважала Дозор и ни разу к нему не прицепилась.

Чего не скажешь о пиратах, но этих и за нормальное приключение нельзя было считать. Так, мелкая дорожная рутина. В последнем прыжке корабль выдернули из гиперпространства гравитационной миной какие-то идиоты на шести устаревших истребителях и трёх абордажных челноках. Трудно сказать, на что они рассчитывали — в челноках помещалось в сумме не более двухсот разумных. Против двухтысячного экипажа «Нейтронной звезды», ага. Даже если бы этот экипаж не состоял из мандалорцев, даже если бы в нём не было джедаев…

Разве что у них не было биодетектора и они надеялись, что корабль идёт с сильно недокомплектованной командой? Вообще на гражданских маршрутах такое не редкость — большинство судовладельцев — редкостные скупердяи.

Умный пират, например, Траун, в такой ситуации попытался бы запугать «купца», сделать ставку на психологию, без боя обменять часть груза на жизнь и свободный проход.