Станция "Фронтир" - Никита Семин
-Медик осмотрел её, – голос Харон скользил, как масло по дюрастилу, но нёс вес бронебойного снаряда, — Перелом носа. Тяжёлый ушиб паха. Травма внутренних тканей. Лёгкое сотрясение. Доктор сказал, она может не ходить без хромоты неделями. Если вообще когда-нибудь.
Звук глотка грохнул в тишине, —Тара Бейли. Та, что выбила ногой дверь Карнака магнитными ботинками и презрением. Она истекала за тебя. Чувствовала право на осколок из-за твоих слов, — Аманда оттолкнулась от консоли. Два шага. Резкий запах Тарусты и оружейного масла ударил в ноздри.
-А теперь, – прошипела Харон, контролируемая ярость, пробиваясь сквозь лёд, – ты искалечил её. Перед всей станцией. Чтобы доказать, что? — ухмылка скривила губу, — Мирт вытворяет эту хрень. Думала, ты умнее.
Девушка наклонилась. Холодное дыхание, пахнущее терранским виски и сталью, коснулось избитых костяшек, —Ты покалечил свой щит Дмитрий, — имя юноши прозвучало как обвинительный приговор, — Sylex Prime нужна ярость Тары, направленная наружу. Не ненависть, направленная на тебя. Ненависть делает безрассудным. Безрассудство убивает всех нас.
Аманда выпрямилась, —Осколок передан. Гиперкоридоры Мирта рухнут. Ты получил то, что хотел. Ценой лояльности лучшего бойца. Ценой моего доверия, — Харон повернулась к иллюминатору, — Тара выживет. Физически. Но щит, который ты сломал, уже не будет прежним. Трещины останутся. Их видят все. «Плуты». Мои люди. Её люди. Ты показал им, что твоё слово – ржавая монета, — девушка отхлебнула резко, — Карнак взят. Мирт падёт. Но «Фронтир»? «Фронтир» теперь – поле боя. И ты только что сдал врагу ключевые высоты.
Тишина сгустилась, — Убирайся с моего мостика, Харканс. Пока я не передумала насчёт твоей полезности. И найди способ починить то, что сломал. Или следующий, кто полезет на рожон с ножом предательства в спине, буду я. И мой нож острее, — девушка больше не смотрела на молодого человека.
- Хватит гнать хуйню! – рявкнул Дмитрий, боль в рёбрах вспыхнула остро, — Защищала? Проливала кровь? Ты рванула на Карнак выпустить пар и добыть трофеи! Как и она! Сделали? А?! - Аманда замерла. Сухожилия на шее натянулись как тросы. Фляга 'Тарусты' хрустнула в кулаке, янтарная жидкость сочилась сквозь пальцы, липкой сладостью смешиваясь с запахом озона. Капля упала на безупречный дюрастил сапога.
Дмитрий действовал быстрее. Плазменный пистолет выскочил из кобуры, ствол дрожал – от боли, ярости, адреналина, нацелился в центр девечей груди. Харон лишь усмехнулась презрительно, сделала шаг вперёд.
РВАНЫЙ ВИЗГ ПЛАЗМЫ оглушил мостик, —Войды! – сорвался чей-то крик ужаса. Раскалённый шнур прошил воздух в сантиметре от виска Харон. Дюрастил взвыл, испуская едкий дым. Мостик вздрогнул. Стул грохнул. Тактический голограф взревел и погас, осыпав консоль дождём искр. Аманда инстинктивно отклонилась, рука дёрнулась к скрытому ножу на бедре, прежде чем замерла. Позвоночник – струна. Не страх в глазах – кипящая ярость, сжатая в алмаз. Дымок вился над её виском, опалив прядь волос.
-Сядь. Сейчас, – прохрипел Дмитрий, капля тёплой крови с подбородка шлёпнулась на полированный дюрастил у его ног. Привкус меди и железа на языке. Голос сорвался, переходя в хриплый шёпот на последнем слове. Каждый вдох ножом вонзался под лопатку.
Медленно с убийственной точностью, Аманда опустилась в кресло. Искорёженная фляга, сочившаяся янтарём, упала на подлокотник, оставляя липкое пятно. Её глаза – ледяные свёрла – впились в молодого человека, —Говори.
Дмитрий плюнул. Алый сгусток ударил о безупречный дюрастил, расползаясь грязной розеткой, — Расклад прост. Ты хотела войны? Голова Мирта – твоя. Потом – станция твоя. Сожги. Продай. Сделай бордель. Мне плевать, — юноша махнул дрожащим стволом, — Но пока Силекс не пал? Ты подчиняешься. Тара бросила вызов в моём порту. Оскорбила команду. Заработала синяки, — шаг вперёд.
Рёбра взвыли пронзительно, — Знаешь математику. Бунт в зоне боевых действий – она отделалась шрамами.
Челюсть Аманды сжалась. Взгляд – к дымящейся метке на переборке, —Легко? – голос-шип.
- Она дышит! – рык Дмитрия сорвался, боль вспыхнула ярче плазмы, — В отличие от легиона, сгнившего в Карнаке по твоей прихоти! Искатели? Этот «осколок» – бомба Скорпио! Штурмовать Силекс с криками? Я обменял хлам на щитолом! Ключ к горлу Мирта! —голос Дмитрия гремел, заглушая гул ядра, —Твой вой – лицемерное дерьмо! Сама сломала бы её за оскал на собственном мостике!
Тишина стала вакуумной. Пальцы Аманды впились в подлокотники, суставы побелели под кожей, —Заключённые, – рявкнул Дмитрий, голос хриплый от боли, —Сломанные овцы из Карнака. Сегодня – Сынам Шепарда. Пусть Райли направит их фанатизм на линии Мирта. Жги аванпосты. Рви логистику.
Аманда уставилась. Холодный взгляд сканировал каждую каплю крови на нём. Затем уголки губ дрогнули. Медленно, как сползающий ледник, расползлась улыбка. Ни тепла. Только ледяное обещание, — Уже запустили. Три шаттла. Час назад. Курс – Мория, —девушка наклонилась вперёд, ядовитый шепча, —Не для тебя. За каждую душу, сожжённую Скорпио в Дельте.
Харон встала. Игнорируя пистолет. Отвоёвывая пространство, — А Дмитрий? – имя – плевок, —Как только Силекс – пепел… ты убираешься. Быстро.
Израненный сустав постучал по дымящейся метке у виска, — Потому что на следующий день? Я приду за долгом Тары. И не промахнусь.
Аманда повернулась спиной. Полное презрение. Искорёженную флягу «Тарусты» швырнула в утилизационный люк у ног. Глухой лязг металла эхом отозвался в тишине.
- Убирайся с моего корабля. Смой кровь Тары с сапог, прежде чем ступишь сюда снова, — девушка не поправила опалённый волос у виска – дымящаяся метка осталась как вызов.
Команда ожила. Пальцы застучали по консолям слишком громко, поспешно. Глаза упорно избегали окровавленной формы ДМитрия. Он выиграл силой. Но поле боя осталось за ней.
Дмитрий сплюнул густую, алую слюну. Сунул пистолет в кобуру с таким лязгом, что вздрогнул ближайший оператор. Хромая, направился к выходу. Первый шаг по трапу – острая боль заставила споткнуться, рука судорожно вцепилась в поручень. Спина Кейла – неподвижная глыба осуждения, сухожилие на шее напряглось, как трос. Шаги – тяжёлые, неровные – глухо отдавались в металле трапа, пока гермодвери не сомкнулись с окончательным, изолирующим шипением.
***
Воздух у шлюза «Дитя Грома» гудел, вибрируя в костях. Запах – ядро: едкий озон, машинный мазут, сладковатая гарь. Сине-белый стробоскоп аварийных ламп пронзали полумрак выхватывая:
Люде Тары -
