Игра 2059 книга 3 - Павел Михайлович Пуничев
Но так происходило не везде: река плоти, будто гигантская змея, свёрнутая в петли и кольца, видимо, ощутив, что подготовилась достаточно, начала действовать. И начала так стремительно, что не находись мы буквально на расстоянии вытянутой руки, разглядеть что-либо было бы затруднительно. Сжавшаяся будто пружина река плоти начала стремительно вытягиваться, буквально выстреливая собой в сторону шагохода. Возможно её движение было бы ещё стремительнее, но этому помешали прилипшие к её бокам машины и куски отбойника, зато когда вся эта масса донеслась до разбушевавшегося механоида, на столкновение было любо дорого посмотреть: не знаю в чём тут было дело, то ли реакция этой реки соответствовала уровню угрозы для неё, то ли потому, что шагоход зашёл непосредственно в её зону обитания, но если бы она реагировала также на наше присутствие, у нас бы не было шансов, также, как его не было у самого мощного представителя наземных сил современной армии.
Летящая впереди тридцатитонная фура врезалась в верхнюю часть шагохода, сминаясь гармошкой, буквально разрываясь, выбрасывая из своего нутра что-то похожее на брикеты офисной бумаги. Возможно, это она и была, от удара она разлетелась на десятки метров вокруг, моментально загораясь и превращаясь в праздничный фейерверк. Грузовик моментально превратила в лепёшку, держащее его гигантская щупальце смялось, покрываясь пузырями ожогов, но и для шагохода удар не прошёл даром: в этот раз защитное поле полыхнуло всё разом, чётко очерчивая вокруг разбушевавшегося механизма полупрозрачную сферу и в этот раз никаких искр не было, а вокруг него забушевала настоящая буря из неистовых молний, не пропуская внутрь себя покорёженную груду металла, однако удар был такой силы, что его инерция прошла сквозь все защитные слои, заставив шагоход пошатнуться. К тому же вслед за первым грузовиком туда же прилетело ещё несколько легковых машин и пару микроавтобусов, слитной чередой ударов пробивая даже эту надёжную защиту. От каждого удара шагоход кренился всё больше, не успевая восстановить равновесие, а когда с другой стороны по его ногам прилетел второй удар, стабилизаторы не справились и шестиметровый агрегат начал заваливаться на раскуроченный асфальт.
Сдаваться тот при этом механоид не собирался, продолжая бить из всех орудий, разнося в клочьях и машины, и держащие их щупальца. Те разлетались фейерверками жижи и мутный лимфы, тряслись и сжимались, однако при этом не отступали. Собранные заранее петли давали в распоряжении реки плоти достаточно резерва, чтобы продолжать атаковать, не прерываясь и с не меньшим напором. Первые машины буквально дезинтегрировало множеством взрывов, засыпая всю округу обломками и поджигая лесополосы уже в десятке мест, а река плоти продолжала и продолжала бить всё новыми, вколачивая противника в асфальт. Те были легковаты, чтобы нанести какой-то ощутимый урон боевой машине и монструозное порождение зомби-вируса слегка изменило тактику. Мы не видели этого раньше, но та часть тела, что была покрыта присосками закончилась, а вместо этого мимо нас пронесся кусок гигантский змеи, изнутри которого на волю вырвались сотни обломанных костей, торчащих наружу словно ядовитые шипы. Река плоти попыталась обвиться вокруг завалившегося шагохода, однако защитный купол так никуда и не исчез и та, будто титаническая ленточная пила потекла прямо по нему, высекая снопы сверкающих искр. Шестистволки раскалились докрасна, выплёвывая за секунды сотни снарядов, раздирая и изничтожая взбесившуюся плоть и при этом неизбежно проигрывая. Защитное поле светилось всё слабее, пока совсем не погасло, а текущая с двух сторон река свалилась прямо на броню, оглашая пространство душераздирающим скрипом и скрежетом. Сопла на груди механоида выплюнули последний сгусток огня и затихли, отчаянно исходя дымными струями. Продолжающий выпускать потоки свинца верхний манипулятор обвило толстенное щупальце, со скрипом задирая его вверх, таким образом полностью его обезвреживая. Пока шагоход с ним боролся, сопла пулемёта неожиданно повернулись в нашу сторону и ближайший к нам тополь взорвался фейерверком щепок и начал заваливаться на землю.
— Сука!
Воскликнули мы хором, резко выпадая из транса, в который нас ввело открывшееся перед нами и небывалое зрелище, выдёргивая в реальность, где любая шальная ракета или патрон тридцатого калибра могли поставить жирную точку в нашем недолгом путешествии.
— Тузик, твою мать, валим отсюда!
Пожелание верное, хоть и запоздалое, отсюда надо было уматывать, как только услышали первые шаги смертоносного механоида, а сейчас было откровенно поздновато. Будь на одном из манипуляторов шагохода что-то типа трёхметрового меча, может он и смог бы нашинковать эту взбесившуюся колбасу, однако лишённый большей части своего оружия, он стал весьма уязвим. Осознав это, шагоход сделал последнюю попытку спастись, рванулся из всех своих механических сил, выдирая из плена оба своих манипулятора и даже сумев подняться на ноги, но те оказались в миг спелёнаты в несколько слоёв пульсирующей плотью. Рука опустилась, последний работающий пулемёт заревел, пронзая противника сотней рваных пробоин, но тот уже сжался, съёжился, расползаясь в стороны, раздался жуткий хруст и одна из стальных ног, вырванная из гнезда, свалилась на покорёженный асфальт. Шагоход качнулся, и рухнул с насыпи, скатываясь к лесополосе, даже сейчас не сдаваясь и пытаясь вырваться из смертоносного плена. Упёрся всеми тремя оставшимися манипуляторами попытался отползти подальше. Река плоти держала его за ногу крепко, но тот не сдавался, взрывая землю, рывками двигаясь к свободе.
Не знаю, есть ли у него сзади камеры и видел ли он, что происходит у него за спиной, а вот мы видели отлично: ещё десять минут назад две реки, спокойно текущие навстречу друг другу, переплелись в единое целое, плоть на истерзанных концах зашипела и задымилась, съеживаясь, а изнутри её начала выдвигаться нечто наподобие гигантского скорпионьего жала. Сплетясь, этот наконечник поднялся над землёй, изгибаясь будто настоящая змея и когда шагоходу практически удалось вырваться на волю, метнулась вперёд атакующей коброй, с хрустом пробивая спину противника, проходя насквозь и прибивая его к земле. Раздался треск, воздух затрещал от брызнувших электрических искр, после чего все огни на поверженном теле погасли, и кабина управления склонилась, будто голова у пронзённого копьём человека.
Река плоти на несколько долгих мгновений застыла, а затем с жалостным хрустом вырвала своё жало из металлического тела и медленно поползла назад, вновь расплетаясь и возвращаясь каждая на свою полосу движения. Там они слепо потыкались из стороны в сторону, находя место разрыва, сплетаясь, восстанавливая свою
