Переплетения 3 - Гизум Герко
— Это и есть наша главная проблема, — подытожил Олег. — Мы не можем понять, кто остальные сверхперсонажи в игре. Мы знаем, что один точно есть у «ГлобалКорпа». Остальные же, темные лошадки. У нас есть огромный список подозреваемых, за ними следят три наших специальных отдела. Но стопроцентных доказательств нет. Подозреваемые игроки либо не признаются, либо действительно не являются сверхперсонажами. Ты наш единственный подтвержденный контакт с ИИ. Ты аномалия, которую он выделил лично. И наша задача, понять почему. И помочь тебе пройти этот путь до конца.
Глава 2
Вечер окутал башню «НейроВертекса» в бархат темноты и россыпь бриллиантов далеких огней.
Я сидел в своем временном жилище на десятом этаже, в комнате, похожей бездушный номер отеля. Передо мной стояло мое нейро-интерфейсное кресло, которое я всего пару часов назад привез из своей старой квартиры в сопровождении молчаливого и предельно вежливого безопасника. Теперь оно выглядело чужеродным элементом в этом стерильном, корпоративном интерьере.
Но я не решался в него сесть.
На столе рядом лежал телефон с открытым чатом «Ключников». На экране шла оживленная переписка.
[Легенда]: Кира, а что если мы попробуем зайти в Храм не во время отлива, а во время прилива? Через подводные пещеры? В «Песнях Глубин» упоминается, что Дети Моря умели дышать под водой! Может, есть какой-то скрытый артефакт или заклинание?
[Шестеренка]: Миха, ты предлагаешь утонуть. Элегантно. Но нет. Давление воды на той глубине раздавит нас, даже если мы найдем способ дышать. А вот если модифицировать гномий батискаф, чертежи которого я видела у Финнеаса…
Я смотрел на их сообщения, и чувство вины смешивалось с чувством отчуждения. Я днем отписался, что занят, что не знаю, смогу ли зайти вечером. Ложь. У меня было все время мира. Но я сидел здесь, в реальном мире, раздираемый дилеммами.
Проблема первая, это была моя работа «НейроВертекс».
Сказать им, что я теперь работаю на корпорацию, которую мы считали своим главным противником? Формально, НДА не запрещал этого, но как они отреагируют?
Кира, с ее врожденным недоверием к любой системе, увидит в этом предательство. Михаил же, воспримет это как падение героя. Наша хрупкая команда, едва оправившаяся после ухода Неуязвимого, могла просто не выдержать такого удара. Но, пока можно было не говорить. Мой статус «консультанта» был достаточно размытым, чтобы это не влияло напрямую на нашу игровую деятельность.
Это была игровая рефлексия, важная для меня, но по факту не сильно что-либо меняющая. Мне не обязательно было сообщать ребятам о своей новой работе. Да и эта информация ничего особо не меняло.
Но была и вторая проблема, куда более сложная и уже в реале. Статус «Сверхперсонаж».
Теперь я знал, что ни Олег, ни Елена не знают, не могут знать о моем статусе. ИИ защитил меня, скрыв ключевую информацию. Для них я был лишь «кандидатом», ценной аномалией. И это ставило меня перед сложнейшим выбором.
Открыться? Рассказать им все, выложить на стол свой главный козырь и, возможно, стать для них не союзником, а объектом для препарирования? Умалчивать? Постоянно ходить по лезвию ножа, боясь, что они что-то заподозрят, и теряя их доверие? Или врать? Изображать из себя талантливого новичка, идущего к цели, которую я уже достиг?
Опять же, по договору я ничего не нарушал. Но мне пришлось бы постоянно увиливать, притворяться, лгать. Я ненавидел это. И я знал, что долго не выдержу. Олег Макаров, несмотря на весь его карьеризм, был человеком, с которым можно было говорить. И Елена. Мы провели остаток дня втроем, обсуждая Этерию, и я чувствовал в ней не просто коллегу, а родственную душу. Такого же аналитика, который видел в игре не просто продукт, а живой, дышащий мир. Врать им было бы неправильно.
Я встал и прошелся по комнате. Мои ближайшие задачи были ясны. В Этерии — ускоренная прокачка, подготовка к настоящим, высокоуровневым испытаниям. А здесь, в реале, участие в экспериментах отдела. Помогать им «вывести» меня в статус Сверхперсонажа.
Иронично. Я должен был играть роль крысы в лабиринте, которая знает, где лежит сыр, но должна сделать вид, что ищет его вместе с экспериментаторами.
Мысль о Сергее пришла внезапно. Я же обещал ему позвонить.
Почувствовав укол вины, я достал телефон. Я только что поставил себя в положение, где мне придется лгать своим ближайшим союзникам в игре. Смогу ли я быть честен хотя бы со своим лучшим другом в реале?
— Алло? — его голос на том конце провода был спокойным.
— Серега, привет!
— Андрюха! Ну как ты? Все прошло? Ты где?
— Все в порядке, — ответил я, глядя на панораму ночной Москвы за окном. — Я устроился. Подписал контракт. И НДА. Так что, сам понимаешь, болтать особо не могу.
— Понял, — коротко ответил он. — Не дурак. Работа-то хоть интересная?
Я на мгновение задумался.
— Да, — сказал я, и это была чистая правда. — Более чем. Заеду на выходных в гости, если получится.
— Конечно, заезжай! Мы всегда тебе рады. Держись там, Андрюх. И не пропадай.
— Не буду, — пообещал я и повесил трубку.
Постояв еще у окна, я решил, что на сегодня хватит информации и завалился спать.
* * *
Я проснулся посреди ночи, словно от толчка.
В комнате было темно и тихо, лишь далекий гул города просачивался сквозь панорамное окно. Лежал, глядя в потолок, понимая, что заснуть уже не смогу. Мозг, отдохнувший за несколько часов сна, снова включился на полную мощность, прокручивая события дня.
Дилемма, говорить или нет, не давала покоя. Чем больше я думал, тем яснее понимал, что решение зависит от одной-единственной переменной, которую я не до конца понимал, от самого ИИ.
Был ли он моим союзником, защитником? Или я был для него лишь ценным, но одноразовым инструментом в его собственной, непонятной мне игре?
Мне нужны были данные. Мне нужно было вернуться в лабораторию.
Я встал и, не включая свет, подошел к креслу. Еще один одиночный заход в Туториал. Но на
