Цитадель звездных властелинов - Эдмонд Мур Гамильтон
— Видите, как беззащитен Пояс, — тихо сказала Линна, словно догадавшись о его мыслях. — Люди с ножами и маленькими пистолетами — у них не было бы ни единого шанса выжить.
СТАРЫЙ ГНЕВ ВЕРНУЛСЯ к Прайсу.
— Линия Зигфрида тоже считалась неприступной, — проворчал он с угрюмым видом.
Но он знал, что инопланетянка была права, и когда флаер пронесся над крышей Цитадели, готовясь приземлиться на нее, землянин с замиранием сердца посмотрел вниз. Как могли жители Земли надеяться когда-либо сбросить со своих спин эту могучую силу?
Прайс спустился на железную крышу, все еще двигаясь немного неуверенно и недостаточно быстро. Рядом опускались другие летательные аппараты. Он огляделся в поисках Сойера и Берра с Твистом, но не увидел никого из них. Вурны-охранники встали с обеих сторон от него.
— Я думаю, ваши друзья уже приземлились и находятся внизу, с Аррином, — сказала Линна. — Идем к ним.
Это приглашение было чистой воды риторикой: у Прайса не было выбора идти или не идти за женщиной. Один из охранников подвел его к кругу диаметром около восьми футов, выкрашенному в ярко-красный цвет для ориентирования пилотов.
— Аррин — большой начальник? — спросил пленник.
— Он верховный командующий этой базой. Понимаете, насколько вы важны для нас — вы и ваш самолет? — отозвалась Линна.
Она встала на красный круг рядом с Прайсом и охранником, и этот круг начал плавно опускаться вместе с ними вглубь Цитадели по сверкающей шахте с металлическими стенами. Спуск длился не слишком долго — вскоре они вышли из шахты в коридор, ярко освещенный утопленными в низкий потолок трубками. По обе стороны было много дверей, и повсюду ходили туда-сюда вурны в разноцветных мундирах.
Кабинет верховного главнокомандующего был таким же строгим и функциональным, как и все остальное, что видел здесь Прайс. Узкие окна со стальными ставнями выходили на залитый солнцем Запретный пояс. Одна стена представляла собой лабиринт экранов, циферблатов и устройств связи, а на другой были ряды трубок с разноцветными язычками. Аррин и Сойер стояли лицом к лицу, а Берр и Твист — позади своего вождя. Кроме того, в кабинете было несколько охранников.
Войдя вслед за Линной, Прайс услышал голос Сойера:
— Я же сказал вам, что не выдам ни этого человека, ни самолет. А что касается встречи, то ваш платный предатель может сам рассказать вам о ней все. А теперь можете убить меня.
— Мне не нужна ваша жизнь, мне нужно только небольшое сотрудничество, — нетерпеливо огрызнулся Аррин. Тут он увидел Прайса и прищурил глаза. — Это и есть тот человек?
Линна заговорила с ним на языке вурнов, и на лице Аррина на мгновение отразилось удивление. Он начал задавать Линне какие-то вопросы. Сойер, тем временем, повернулся к Прайсу:
— Мы думали, тебя убили.
Прайс покачал головой. Его сейчас беспокоило другое — что именно Линна говорила командиру? У него снова возникло ощущение ловушки, которую он не мог распознать.
Аррин коротко кивнул и отдал какой-то приказ охранникам Прайса. Линна же опять заговорила по-английски:
— Вы должны пойти со мной.
— Лучше я останусь со своими друзьями, — возразил Прайс.
— Возможно, позже вы вернетесь к ним.
Спорить было бесполезно, и Прайс пошел, куда ему сказали. На другом, гораздо более низком этаже, который, как ему показалось, мог находиться под землей, его провели в маленькую и аккуратную безликую каморку без окон и с запирающейся на замок дверью. Очевидно, это была тюремная камера.
— Дайте мне, пожалуйста, вашу рубашку, — попросила Линна.
— Что? — уставился на нее землянин.
— Мне нужна ваша рубашка.
Спорить было по-прежнему бесполезно, так что узник снял рубашку и протянул ее инопланетянке.
— Вам предоставят еду и питье, — пообещала она. — И вам будет здесь вполне комфортно.
Затем Линна ушла вместе с охранниками. Надежно запертый в камере, Прайс сел на койку и задумался. Вскоре через прорезь в стене в каморку протиснулись упаковки с едой и водой. Он поел, попил и снова погрузился в размышления.
Наконец, Линна вернулась. Она протянула ему рубашку и с серьезным видом наблюдала за ним, пока он надевал ее.
А потом она произнесла несколько слов, имевших эффект взорвавшейся бомбы.
— Вы мне лгали, — тихо сказала она. — Теперь я знаю, откуда вы взялись.
Глава VII
Прайс застыл, как вкопанный, встретившись с ней взглядом. Его мысли метались, как испуганные олени. Как могли вурновские ученые, какой бы сверхразвитой ни была их цивилизация, догадался о его невероятном происхождении? Это была случайность, которая может произойти реже, чем один раз в миллион лет…
— Вы прилетели на самолете, — говорила, тем временем, Линна. — Это устаревшая модель, для ее изготовления потребовались бы обширные цеха с заводским оборудованием. И ваша одежда. Ваша рубашка изготовлена из синтетической ткани, как и краска, которой она окрашена. Она была соткана на станках. И она новая, это не реликвия, хранившиеся где-то сто лет.
— И значит… — отозвался Прайс, заставляя свой голос звучать ровно.
— И значит, — подхватила Линна, — где-то есть скрытое сообщество, достаточно большое, чтобы в нем сохранились старые технологии землян. Сообщество, о котором мы ничего не знали.
Она посмотрела на пленника с суровым торжеством, как будто одержала победу. Прайс сел на узкую койку, с трудом сдерживая истерический смех. Вместо этого землянин отвернулся от инопланетянки, как будто пытаясь скрыть свое смятение, хотя на самом деле он задрожал от внезапного осознания важной вещи. Линна только что дала ему шанс, и он должен был не растеряться и повести себя правильно. Сделав совершенно ошибочный, хотя и вполне естественный вывод о его происхождении, она дала ему возможность совершить побег.
Линна истолковала его молчание по-своему.
— Дальнейшая ложь не принесет вас ничего хорошего, — заявила она, и как ни удивительно, но в ее голосе слышалось сочувствие. — Теперь я понимаю, чего вы добивались. Вы хотели поделиться знаниями своей общины с другими племенами, дать им новое оружие для борьбы против нас. И теперь вы все еще надеетесь сохранить свой секрет, чтобы кто-то другой преуспел там, где вы потерпели неудачу. Поверьте мне, Прайс, я понимаю…
— Вы? Понимаете?! — свирепо перебил ее мужчина.
— Да, — сказала она, и ее голос стал тверже. — И
