Цитадель звездных властелинов - Эдмонд Мур Гамильтон
«Если мы останемся живы, если мир продолжит существовать», — сказала Линна. Шла ли сейчас где-то в дальних уголках космоса битва? Возможно. Или это были маневры, демонстрация силы, связанная с какой-то галактической игрой, о которой Прайс, вероятно, никогда не узнает. На самом деле это не имело значения. Что было важно, так это тот факт, что в настоящее время оборона Цитадели стала слабее, намного слабее.
Прайс сидел, глядя в иллюминатор и украдкой наблюдая за руками пилота на рычагах управления. На поясе у Линны он заметил что-то вроде кобуры, обхватывающей ее тонкую талию. Вероятно, там был шокер. И у пилота тоже была такая кобура.
Пленник обдумывал, как ему действовать дальше, пока внизу проплывали леса и прерии.
— Сейчас эта миссия важнее, чем когда-либо, Прайс, иначе мне не позволили бы отвлечь даже одного человека от нашей обороны, — внезапно заговорила после долгого и мрачного молчания Линна. — Я умоляю вас, ради вашего и моего народов, вы должны играть честно со мной! Если у нас в тылу есть помощь или препятствие, мы должны знать об этом. Ийи…
В голове Прайса промелькнула новая мысль — и он не стал останавливаться на ней, чтобы не поддаться сомнению. Нельзя останавливаться, когда ты в ударе. Нельзя тратить время на вопросы.
Он привстал на сиденье и ударил Линну в ее красивый подбородок.
Глава VIII
ИНОПЛАНЕТЯНКА БЕЗЗВУЧНО ОПУСТИЛАСЬ на сиденье, а Прайс схватился за оружие, висевшее у нее на поясе. Но когда она так резко замолчала, это встревожило пилота. Он обернулся, крикнул что-то повелительное на языке вурнов, и его рука быстро потянулась к его собственному поясу.
Прайс опередил его на долю секунды. Палец землянина нажал на спусковой крючок, незнакомое оружие хрустнуло в его руке, и пилот упал, выронив свой шокер на пол.
Флаер при этом не отклонился от устойчивого курса на запад. Судя по тому, что Прайс успел увидеть, его полет был очень стабилен и курс выравнивался автоматически, так что землянин был уверен, что отклонений не будет.
Прайс выпрямился, тяжело дыша от волнения. Пока все шло хорошо. Он надежно связал Линне руки и ноги ее собственным ремнем и своим носовым платком, а затем занялся пилотом. Линна начала шевелиться, и бывший пленник устроил ее на сиденье как можно удобнее, убрав волосы с ее лба.
— Мне жаль, — сказал он, внезапно улыбнувшись. — Мне действительно жаль. Если бы был какой-то другой способ, я бы этого не сделал.
Он поцеловал женщину в губы — довольно быстро, потому что у него было не так много времени, но все равно с полным чувством. Линна вздохнула, и Прайсу показалось, что ее губы слегка ответили ему, хотя он сомневался, что она будет так же благосклонна к нему, когда полностью придет в себя.
Затем он скользнул в кресло пилота и начал изучать панель управления, вспоминая, что он видел, когда следил за ним. Это вытеснило все остальные мысли из его головы.
Летательный аппарат гудел ровно и размеренно. Он летел на достаточно большой высоте, и Прайс начал осторожно экспериментировать с управлением. К тому времени, когда они пролетели над рекой, он с удовлетворением понял, что может достаточно хорошо управлять судном, чтобы не разбиться вместе с ним. Это было значительно проще, чем научиться водить машину в старые времена, а кроме того, у него за плечами была целая жизнь полетов на старых же самолетах, которые научили его чувствовать воздух. Флаер же сам по себе был прекрасен, превосходя все, на чем Прайс когда-либо летал.
Он повернул на юго-запад, прочь от реки, и помчался дальше со скоростью пули. Неожиданно у него за спиной послышался голос Линны — очень холодный и твердый, совсем чужой:
— Аррин говорил мне, что тебя надо связать. Я оставила тебя на свободе под свою личную ответственность.
Прайсу стало неловко, и он не стал скрывать этого.
— Попробуй взглянуть на это с моей стороны, Линна, — сказал он. — Я должен сделать все, что в моих силах, для своих людей. Если бы ты была на моем месте…
— Продолжай, — отозвалась женщина. — Разговоры с тобой, очевидно, бесполезны. Я больше не буду тратить слова впустую, разве что скажу тебе… — И она торопливо рассказала ему, каким дураком он был, и о том, что, как она надеялась, произойдет с ним до того, как он приведет всех своих собратьев-дураков к гибели. Затем она замолчала и больше не произнесла ни слова, как бы Прайс ни пытался смягчить ее гнев.
Внизу теперь раскинулся темно-зеленый лес, мохнатый, как шерстяной ковер. Солнце скрылось за облаками, и землянин напряг зрение, высматривая открытое пространство, на котором находился Капитолий Миссури. Он надеялся, что его расчеты были точны — полагаться можно было только на них, так как у него не было компаса, а варновские приборы были для него бесполезны. Пилот начал приходить в себя, но Прайс понимал, что спрашивать у него указаний не стоит.
В конце концов, красный свет костров, яркий в вечерних сумерках, привел его к построенному из дерева Капитолию. И тут, наконец, снова подала голос Линна. Точнее, сначала пилот, выглянув наружу, что-то отчаянно закричал на вурнском языке, и она стала переводить его слова:
— Прайс, он говорит: не снижай скорость так резко, иначе мы разобьемся! Этот рычаг — вон там, под твоей левой рукой — отведи его назад!
Прайс замедлил снижение и опустился на неровную площадку, примерно там, где раньше приземлялся корабль вурнов, когда сам он был пленником Сойера. Из домов выбежали люди — и замерли вдоль улицы, так же, как они стояли в прошлый раз, встречая своих ненавистных завоевателей молчанием и презрением.
Прайс выпрыгнул из корабля и подошел к кострам.
РАЗДАЛСЯ ИСПУГАННЫЙ КРИК, а затем его имя эхом разнеслось по всей улице, и вокруг него сомкнулась многочисленная толпа. Все были настроены враждебно и требовали рассказать, где Сойер, что произошло и как Прайс оказался за штурвалом флайера вурнов. Прайс взмахнул руками, призывая к тишине.
— Сойер жив! —
