Цитадель звездных властелинов - Эдмонд Мур Гамильтон

Инопланетный техник ошеломленно замотал головой из стороны в сторону и сказал что-то на своем родном языке. Хватка Уайетта стала еще более жестокой.

— Ты сейчас отправишь сообщение на Землю, — сказал он, и внезапно услышал за спиной тихий голос Макверна:

— Он тебя не понимает, Уайет. Отпусти его.

ДУНКАН РАЗВЕРНУЛСЯ К МАКВЕНУ, не выпуская своего пленника. Макверн к тому времени поднялся на ноги и стоял у двери с оружием в руках. Дверь же была открыта, и на пороге стояла Брина, засунув большие пальцы за пояс и наблюдая за происходящим. Позади нее в коридоре собрались еще несколько пришельцев.

— Если ты застрелишь меня, то убьешь и своего человека, — предупредил Макверна Уайетт. Он ослабил хватку и подтащил связиста ближе к панели управления.

Уже начав говорить, Дункан почувствовал абсолютную безнадежность этой последней попытки, но все-таки решил не сдаваться раньше времени.

— Скажи ему, чего я хочу, или я разобью всю вашу коммуникационную систему… — велел он.

— Это была хорошая попытка, Уайетт, — отозвался Макверн, не без некоторого восхищения в голосе и нажал кнопку на своем оружии.

Дункан так и не понял, что его ударило. Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на койке в маленькой каюте с металлическими стенами. Рядом с его головой раскачивалось странное устройство, похожее на шлем, соединенное кабелями с приземистым шкафом. Макверн стоял возле койки и смотрел на него сверху вниз. Он выглядел настороженным, а его рука небрежно лежала пристегнутой к поясу на кобуре.

— Как ты себя сейчас чувствуешь? — спросил Макверн.

Уайетт начал было отвечать ему с кислым видом, но внезапно замолчал в недоверчивом изумлении. Макверн говорил не по-английски!

Он задал вопрос на совершенно незнакомом языке Дункану — и все же тот понял его!

— Что… как… — пробормотал Уайетт.

Макверн улыбнулся.

— Хочешь спросить, откуда ты вдруг знаешь язык Урикса, наш язык? Погоди, сейчас объясню. Обучающие ленты.

Он указал на шлем и шкаф, и Дункан разинул рот, как деревенский дурачок. Это было слишком сверхъестественно — слышать слова, которых он никогда не слышал и не мог знать раньше, и все же понимать их…

— Обучающие ленты? — переспросил он, с трудом выговаривая каждое слово.

Макверн сел рядом с ним.

— Ты был под седа-лучом в течение нескольких дней, Уайетт. На самом деле, мы уже почти на месте встречи с нашим флотом, недалеко от Альфы Центавра.

Получалось, что прошло уже много времени? Это было неудивительно. Но Дункана беспокоило другое…

— Разве у вас на Земле еще нет техники преподавания произвольных знаний субъекту во сне? — спросил Макверн.

Лишь теперь Уайетт начал понимать, о чем он говорит.

— Вы имеете в виду записанный голос, повторяющий факты снова и снова на ухо спящему человеку? Да. У нас есть такой метод, но этого недостаточно, чтобы научить человека совершенно новому языку во сне, — ответил Дункан.

— Ay нас этого достаточно. Мы всегда используем эту технику, как только набираем достаточный словарный запас и узнаем грамматику у наших пленных. Это облегчает их допрос. Вместо того, чтобы все наши офицеры разведки, техники и так далее тратили время на изучение языка пленника, мы даем ему наш язык.

Для Уайетта это все еще было слишком невероятным. Некоторое время он лежал молча, глядя на Макверна, но вскоре заговорил снова:

— Вы кажетесь порядочным парнем, а не мясником или жадным завоевателем. Может быть, вы скажете мне, почему ваши люди считают, что они имеют право вести себя как кучка чертовых бандитов?

Макверн слабо улыбнулся.

— Вероятно, мы так считаем именно потому, чем мим и являемся. Урике пока еще молодая империя. Я полагаю, земляне хорошо знают, как растут империи — начиная с маленького слабого, охваченного нищетой государства, борющегося за свое существование и превращающегося в процессе поедания своих соседей, в огромную державу, способную завоевать все, что попадется на глаза. Когда держава растет, она хочет насытиться всем тем, чего у него никогда не было раньше. — Инопланетянин сделал широкий жест. — Вот и мы хотим насытиться богатством, красотой, техникой, культурой, знаниями — всем, что есть под тысячью солнц, всем, что может обогатить или развлечь нас. Мы пока находимся на этой стадии.

Уайетт хмыкнул.

— Все это звучит очень философски, но это все равно не делает вас никем иным, кроме как бандитами.

Макверна его слова даже не рассердили.

— Когда мы присоединимся к основному флоту, вы сможете обсудить это с Варсеком, — сказал он.

— С Варсеком?

— Это главнокомандующий Оперативной группой… э-э-э… главарь, как вы, я думаю, его бы назвали.

— Буду рад обсудить это с ним, — сказал Уайетт. — И если он думает, что получит от меня какую-либо помощь, он ошибается. — Он посмотрел на Макверна и внезапно добавил: — Вы намеренно дали мне шанс в той комнате связи, не так ли?

— Кто, я?

— Да. Вам не обязательно было показывать ее мне, но вы, должно быть, поняли, что у меня на уме. Но вы не собирались позволять мне отправить на Землю сообщение. Вы притворялись потерявшим сознание, пока были уверены, что меня ничего не получиться, а потом «пришли в себя» и остановили меня.

— Зачем бы мне это делать? — спокойно спросил Макверн.

— Действительно, зачем? Об этом я и спрашиваю.

— Возможно, я проверял вас, чтобы кое-что выяснить, Уайетт. Позвольте мне задать вам встречный вопрос. Почему вы так легко позволили Брин- не захватить вас в плен?

— Что вы имеете в виду, в чем тут легкость?

— У вас было оружие. Но вы не применили его к Бринне. Почему?

Дункан мгновенно насторожился. Похоже, Макверн заподозрил сговор между ним и Бринной, в то время как сам Уайутт подозревал Бринну в двойном сговоре. Ему следовало быть очень осторожным.

— А что не так с Бринной? — спросил он. — Для меня она просто самка дикой кошки, которая свалилась с неба и захватила меня врасплох.

— Она, как сказали бы у вас, из очень высокого начальства, — сообщил Макверн. — Высокопоставленный офицер Оперативной группы, которому полностью доверял коммандер Варсек.

Сделал ли Макверн слабое ударение на слове «доверял» в прошедшем времени? Уайетт не был в этом уверен. Сейчас он был уверен только в том, что в огромной оперативной группе, которая совершала походы через Галактику с целью грабежей, происходили какие-то дьявольские интриги и что он, Дункан, был меньше, чем самой маленькой пешкой в этой скрытой игре.

— Я бы на вашем месте не стал слишком много думать о Бринне, — заметил Макверн. — Она красива, я знаю. Но она влюблена.

Как ни странно, Уайетт почувствовал острую боль, услышав это.

— Влюблена?