Профессия – превращатели! (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович

Хлориды калия, кальция, натрия, меди, железа (III)

Хлораты калия и натрия, перхлорат натрия

Нашатырь (водный раствор аммиака)

Сульфиды меди, железа (II)

Ацетаты калия, натрия и кальция

Оксиды железа (II) и (III), оксиды меди (I) и (II), оксид алюминия, магния и кальция

Карбид и цианамид кальция; ацетон, уксусная кислота и этанол, фенол, фенолят натрия, салициловая кислота и её натриевая соль, комплекс салициловой кислоты с железом (фиолетовая краска)

Хлор, метан, кислород, ацетилен, водород, углекислый газ, вода, оксид кремния

Углерод, медь, свинец, железо, фосфор (белый и красный)

Продукты, признанные полезными:

Синтетический магнетит, этиловый спирт, глюкозный сироп, лак для дерева, корунд (тигли и порошки разной крупности в качестве абразивов), карбид кальция, спички, огнесмеси на основе бертолетовой соли и ракеты на перхлорате натрия, стекло, карболка (фодный раствор фенола) и фиолетовая краска, нашатырь.

* * *

Примечания и сноски к главе 4:

[1] Разумеется, царь Асон использовал иной термин. Но термин «вассал» наиболее точно передаёт смысл тогдашних отношений.

[2] Гомологи — это вещества близкие по строению и свойствам, которые отличаются на одну или несколько групп, обычно — СН2.

[3] При атмосферном давлении фенол кипит при 182 С. На высоте г. Раздан должен кипеть при чуть меньшей температуре. ГГ провёл следующие реакции: C6H5OH + NaOH = C6H5ONa + H2O C6H5ONa + CH3COOH = C6H5OH + CH3COONa, затем отогнал именно фенол и повторил первую реакцию.

[4] Синтез Кольбе: C6H5ONa +CO2 = C6H5(OH)COONa Получается натриевая соль салициловой кислоты. При действии кислоты (даже уксусной) салициловая кислота выпадает в осадок. Потом ГГ суши и взвешивает. Чтобы точное рассчитать необходимое количество щелочи, добавляет её и воздействует FeCl3. Образуется комплекс из Fe3+ и трёх кислотных остатков салициловой кислоты. Комплекс окрашен в яркий фиолетовый цвет, первоначально использовался в качестве фиолетовой краски. Позже из-за относительно высокой цены и стойкости меньшей, чем у анилиновых красителей, перестал использоваться.

[5] Реакция: MgCO3 + H2SO4 = MgSO4 + H2O

Глава 5

«А чем его не устраивал старый способ?»[1]

— Руса, ты там заснул, что ли? — прогремело над самым ухом. — Стреляй, давай!

К счастью, за неполный год, что я тут провёл, у меня была богатая практика медитаций с чётками. Оказалось, это и при стрельбе из арбалета помогает. Поэтому я не вздрогнул, а затаил дыхание, перепроверил прицел по третьей мушке[2] и плавно потянул спуск. Глухо стукнул выстрел, приклад толкнул в плечо, а болт ушёл к цели.

Я торопливо поискал его взглядом. А ничего так! Не в самое «яблочко», намеченное примерно на уровне солнечного сплетения ростовой мишени, а чуть ниже, «в живот». Но такие раны тоже шли в зачёт.

А ведь достойно получилось. Семьдесят шагов, то есть около полусотни метров. Три попадания из пяти — условно-смертельные. То есть, если даже сразу и не уложит наповал, то из боя выключит наверняка, да и последующее выздоровление противника вызывает серьёзнейшие сомнения. И ещё одно — «чувствительное». В правое плечо. Вылечить после такого можно, а вот участвовать в битве — вряд ли.

Нет, со своим старым гастрафетом я бы ничего близкого никогда не показал бы. Но тут Мартик расстарался, тесть мой будущий. На пару со своим дядей Ашотом насел на меня, дескать, «а как оно у предков бывало?»

А мне откуда знать? И как бывало, и даже как будет… Я конструкциями оружия не особо увлекался, но что-то в память запало. Вот они и выбрали из наших «какая получится» сталей самый упругий образец, да изготовили дугу. Арбалетный лук получился меньше по размерам, зато намного сильнее привычного. Поэтому натягивал я его, не просто давя животом на рычаг, при этом использовался подвижный блок, удваивающий силу.

Болты к нему были короче обычных, но и летели быстрее, что положительно сказалось на траектории. Массовым такое оружие стать не могло, себестоимость раз в шесть превышала обычную, но для меня усилий не пожалели. Да что там для меня, Еркаты из Эребуни ухитрились ещё парочку аналогичных, поменьше размерами и весом изготовить для сопровождающих меня мальчишек.

Это стало не только признанием моей ценности в глазах рода, но и опасности наших врагов. Помимо царя Асона с его присными, а также Волка с его «волчьей стаей», не стоило забывать и о врагах рода. Ну и о жрецах, разумеется. После истребления всего отряда, присланного храмом Митры, его служители стали относиться ко мне и родичам очень настороженно, даже жрец, прибывший из Эребуни на замену.

А ведь Эребуни — не столица. Там род Еркатов весьма уважаем. Да по идее, этого самого Геворга должны были купить с потрохами, ан нет! Максимум, на что хватило его лояльности — это не шипеть на меня открыто. Боюсь даже представить отношение, которое ждёт меня в Армавире.

К тому же, не надо забывать о стоимости нашего каравана. Оружие, сталь, куча диковин и подарков сильным мира сего, бумага, химические реактивы, посуда и инструменты. Последние пункты были в моих глазах особенно ценны, хотя грабители могли со мной и не согласиться.

Так что на охрану родичи не поскупились, и даже позволили мне приготовить несколько «сюрпризов» для потенциальных похитителей. Так сказать, «оружие последней надежды». Но об этом — тс-с-с! Пока рано. Деталей никто, кроме меня не знает, пусть пока так и остаётся.

— Мой руки, ешь и приводи себя в порядок! — скомандовал Долинный. — Нам до города около часа пути осталось. Въезжать будем во всей красе!

* * *

Это да, красоты родня не пожалела. Долинный — на сером жеребце, в белой-пребелой рубахе и поверх — праздничный фиолетовый халат с «яхонтовыми» пуговицами. Я же — точно как описала София — в ярко-белом халате, с четырьмя «яхонтовыми» пуговицами. Что-то эта четвёрка означала, как и вышивка на нашей одежде. Но я в эти сакральные благоглупости так и не смог вникнуть, единственное, чего сумел добиться, так это того, чтобы вышивка была неприметной, нитями того же цвета. Белыми — по белому, фиолетовыми — по фиолетовому.

Под халатом — ярко-фиолетовая рубаха и фиолетовый же пояс. Правда, в отличие от «первого блина», рубаху окрашивали совсем иначе. Сначала обесцвечивали гипохлоритом натрия, потом протравливали алюмо-калиевыми квасцами. Сульфат калия у меня имелся «в количествах», сульфат алюминия — тоже, так что получить их было несложно. И лишь затем, снова прополоскав, ткань красили, сушили и сшивали.

Почему так сложно? Ну, это мне, грубому мужлану показалось, что София окрасила халат деда идеально. А местные женщины раскритиковали, дескать тут слишком густо, а тут — бледно… Заклевать свою любку я им не позволил, но на будущее технологию доработали.

Впрочем, для части одежды мы ограничивались отбеливанием. София всё приговаривала, что «так никакая прачка на земле отбелить не сможет»[3].

На случай же, если посадим пятно, у нас с собой было несколько комплектов одежды, набор мыла и запас гипохлорита. Впечатление дорогого стоит. Недаром же пословица утверждает, что «встречают по одёжке».

Так, теперь на пояс цепляем меч в ножнах — и готово. Принц, как есть принц! Ну, или хотя бы — аристократ[5], если говорить по-гречески, что сейчас входит в моду. Ещё и выросшую растительность «подправили» так, чтобы создать видимость усиков и короткой бородки.

— Ай, какие мы с тобой красавцы, Руса! Не одно девичье сердечко сегодня чаще забьётся! — довольно засмеялся Долинный.

— Мне нельзя, я — почти женатый! — хмуро ответил я.

— Вот именно, что «почти»! К тому же, ты что, на невесту впечатление произвести не желаешь⁈

А чёрт его знает, если честно. Скажем так, я понимал, что это нужно и полезно для дела. Вот только возраст Розочки меня смущал. Она-то в меня, может, и влюбится, а мне оно надо? Я-то — не смогу!