Апостол Кармы - Максим Злобин

Причём сам Перехожук старался изо всех сил, — даже на пианино играть выучился, хотя с его пальцами-сардельками это было почти невозможно, — а вот семья сопротивлялась.

Сыновья выросли мажорами. Жена-наседка им в этом неустанно потакала, и лишь от дочери можно было ожидать чего-то путного.

— Все сели⁈ — рявкнул Даниил Александрович и не дожидаясь ответа дал по газам.

Охранники и Анна Даниловна испуганно помалкивали, а жена на пассажирском сидении нервно теребила край блузки.

Гайка.

Гаечка.

Или же Её Благородие Гаяне Левоновна Перехожук, если официально. Да, женился Даниил Александрович по любви. Молодая армяночка вскружила голову и вот, внезапно у них трое детей, дом, корги с избыточным весом, и абонемент на курсы по танго.

А насчёт детей стоит отметить один интересный момент. У Даниила Александровича были сильные руки, сильный характер, но сильнее всего оказались гены. Каким-то волшебным образом все его отпрыски унаследовали светлые глаза, русые волосы и бледную кожу. А вот по материнской линии им передалась страсть к крепкому кофе, конскому щавелю, заниженным тачкам и… кальянам.

— Бизнесмены херовы, — Перехожук начал сигналить, подгоняя пешеходов.

«Мальчики так стараются», — говорила ему Гайка: «Помоги им». И сколько было споров на эту тему? Сколько ругани? Сколько раз Даниил Александрович уступал жене? Только ей одной по жизни и уступал, если так разобраться. Ругал себя за то, что каблук, но ничего не мог с собой поделать — любил.

Но всё-таки всему есть предел!

— Мальчики так стараются, — со злостью пробормотал он себе под нос.

Как будто бы Гаяне Левоновна в упор не видела, что стараниями там даже близко не пахнет. Всё это убыточное мероприятие функционировало лишь для того, чтобы братьям Перехожук было куда привести своих друзей.

Неправильных друзей!

Нищебродов в брендах, половина из которых пишет грустный рэп про тёлку, а другая половина корчит из себя стартаперов. Не таких людей хотел видеть рядом с ними отец.

Зато на настоящего графа и почти что ровесника, с которым можно и НУЖНО подружиться, эти придурки вздумали огрызаться. Так что решено. Кальянная закрывается. И с экономической точки зрения это будет гораздо более выгодно, нежели продолжать кормить эту умирающую клячу деньгами.

И наконец-то у Даниила Александровича появился железный повод прикрыть и «Парославль», и «Лавандовый Рай». Теперь-то жена не сможет ни возразить, ни поспорить, ни заступиться, ни надавить на пресловутый отцовский долг. Или всё-таки сможет?

— Даня, почему ты, не разобравшись, сразу же встаёшь на чужую сторону? — спросила Гайка. — Это же твои дети.

— Замолчи, пожалуйста! Ты что-то смыслишь в дворянстве⁈ В традициях⁈ В этикете⁈

— При чём тут этикет? Неужели следуя этикету, нужно уступать арендное помещение и…

— Хватит! — рявкнул Перехожук. — Не говори о том, в чём не смыслишь! Сказал «традиция», значит традиция!

— Странные у вас традиции…

— Не страннее ваших! Осетрина с соусом из алычи! — моментально нашёлся Перехожук. — Как вспомню, так вздрогну!

«Раздуть проблему вроде бы получилось», — удовлетворённо подумал про себя Даниил Александрович: «А чтобы наверняка, теперь надо драматизировать».

— Ты хоть понимаешь, что там за люди?

— Какой-то…

— Граф! — в порыве театральной экспрессии Перехожук аж по рулю ударил. — Прилагательное «какой-то» не применимо к графу! А с ним ещё и глава Канцелярии! Ты понимаешь вообще, что происходит⁈ Нам могут сейчас таких проблем устроить, что для нас в этом городе все двери захлопнутся!

Гайка притихла. Опустила глаза и начала терзать блузку пуще прежнего. Однако всё-таки не смогла не оставить последнее слово за собой:

— «Какой-то» это не прилагательное, — тихонько сказала она. — Это неопределённое местоимение.

— Да плевать!

Тут Даниилу Александровичу пришлось напрячься, чтобы сдержать улыбку. Его стараниями сова обволокла глобус, и внутри себя Перехожук праздновал победу. Однако это ещё не вся выгода, которую он собирался извлечь из ситуации.

— Анечка, — барон посмотрел на дочь в окно заднего вида. — Ты обязательно поздоровайся с графом, поняла?

— Хорошо, пап.

Ведь чем чёрт не шутит? Каринский-то холост…

* * *

— Ну всё понятно! — барон снял очки, улыбнулся и вернул мне папку «конторы». — Действительно! Всё именно так, как вы и говорили! Слово в слово!

А у меня возникло такое чувство, что он эти документы даже не читал, — по диагонали глазами пробежался и всё на этом. Да и в целом, Даниил Александрович вёл себя очень странно. Радовался нам, как щенок лабрадуделя, и едва лицо не лизал.

Врать не буду, меня такая реакция обезоружила. Обезоружила, обескуражила, а местами ещё и пристыдила немножечко. Я даже на финансовые уступки пойти решил:

— Ваше Благородие, если вам нужно компенсировать арендную плату за неотработанные дни, то…

— Бросьте! — лысый детина похлопал меня по плечу. — Это всё ерунда, Ваше Сиятельство. Копейки. Единственное о чём попрошу, так это дать нам два дня на то, чтобы вывезти мебель и оборудование. А помещением можете пользоваться хоть сейчас, мы не претендуем.

Тут барон обернулся и начал командовать сыновьями, чтобы те выносили из «Парославля» всё самое необходимое.

— Ты его знаешь? — шепнул мне на ухо Панкратов.

— Нет.

— Тогда что тут вообще происходит?

— Без понятия, — честно ответил я.

А Перехожук вновь переключил внимание на нас:

— Сергей Романович, позвольте представить! Моя дочь Анна!

— Здравствуйте, Ваше Сиятельство, — голубоглазая милаха лет восемнадцати в жёлтом солнечном платьишке сделала неумелое подобие книксена. — Здравствуйте, Михаил Михайлович, — и ещё раз специально для Панкратова.

Панкратов оживился, сказал что польщён, и полез целовать дочери Перехожука руки. Та зарделась, аки закатное солнышко и принялась хохотать по причине того, что у тайника «щекотливые усы».

— Ещё какие щекотливые, — подтвердил Михаил Михайлович голосом столь сальным, что его можно мазать на бородинский хлеб.

— Итак! — Перехожух хлопнул в пухлые ладоши. — И чем же вы собираетесь тут заняться, Ваше Сиятельство? Магазин? Ресторан? Офис?

— Так ведь…

«…я же только что показывал вам папку с названием конторы», — не успел договорить я, потому что Даниил Александрович перебил:

— А впрочем подождите! Не рассказывайте! Лучше побеседуем об этом в более располагающей обстановке. Например, у нас дома. Как вам такое предложение?

— То есть?

— То есть мы с Гаяне Левоновной будем рады видеть вас у себя в гостях! Шашлыков нажарим, посидим, выпьем. Я вам на пианино сыграю, как это у нас, у аристократов, заведено. Заодно расскажете моим сыновьям каково это, учиться на Новой Земле и готовиться к службе в лейб-гвардии. Да и не только сыновьям! Мне бы тоже было очень интересно послушать. И Анечке…

Насчёт Анечки я сильно сомневаюсь. Анечка уже увлеклась усами тайника,