Том 6 Искатель Света - Cuttlefish That Loves Diving

Одри в серебристо-белой маске незаметно огляделась, бросив беглый взгляд на небо со вспышками молний, на скрывающую опасности тьму и на стоявшего неподалёку Главу Города Серебра Колиана Илиада.

Затем она отвела взгляд и кивнула маленькому Солнцу:

— Можно начинать.

Говоря это, она не могла не поразиться его росту.

Хотя это было заметно и на собраниях Клуба Таро, но встреча в реальности всё равно произвела на Одри сильное впечатление.

Она отчётливо помнила, что Солнце был на несколько лет младше её и по меркам Лоэна ещё не достиг совершеннолетия, а уже вымахал выше двух метров. Это заставляло Одри, даже намеренно увеличившую свой рост с помощью маски Ложь, смотреть на него снизу вверх.

Деррик больше не колебался. Он расслабился и устремил взгляд на золотисто-жёлтое зелье на алтаре.

Постепенно он впал в лёгкий транс, и перед его мысленным взором пронеслись картины: родители, живые, лежащие в гробах; серебряный прямой меч, вонзающийся в плоть, и кровь, брызнувшая на лицо, застилая глаза; тёплые семейные вечера из прошлого; Город Серебра, шатающийся во тьме; товарищи, поддерживающие друг друга, становящиеся друг для друга щитом; старейшины, стоящие впереди и защищающие всех от бури; проклятия, одно за другим, и надежда при виде молний во тьме; ожидание, день за днём, на протяжении двух с лишним тысяч лет, жажда света, передававшаяся из поколения в поколение.

Самые сильные и дорогие для Деррика чувства были сложными. Они включали в себя гнев на реальность, ностальгию по прошлому, боль от своего положения, гнёт истории и жажду спасти Город Серебра.

«Справедливость» Одри постепенно отделяла эти эмоции, словно сама переживая отчаяние и скорбь Города Серебра, их единство и самопожертвование.

Её золотые глаза то становились серьёзными, то вспыхивали, словно она что-то уловила, что-то почувствовала, но всё ещё пребывала в растерянности.

Спустя некоторое время она увидела ангела света с двенадцатью белоснежными крыльями за спиной — это был ещё один ответ господина Шута на молитву Солнца Деррика.

Одри, воспользовавшись моментом, привязала эти сильные чувства к иллюзорному ангелу, чтобы они на время не исчезли, не вернулись обратно и не отделились полностью от самого Деррика.

— Можно, — её голос прозвучал прямо в сознании Деррика, хотя она и не открывала рта.

В этот миг глаза Деррика стали необычайно холодными, словно он забыл, что такое радость, печаль, боль и гнёт.

Он взял стоявшее перед ним золотисто-жёлтое зелье и выпил его.

Это было зелье полубога, полученное из растолчённого Незатенённого Распятия.

С этого момента тот Запечатанный Артефакт, наследие Древнего Бога Солнца, перестал существовать. Конечно, для Клейна то, чем он однажды владел, оставалось с ним навсегда.

Жгучая, яростная жидкость скользнула по горлу Деррика и мгновенно наполнила всё его тело, захватила его душу.

Яркие лучи света вырвались из его тела, вымывая из плоти остатки скверны и из души — укоренившиеся чувства.

Тело Деррика становилось всё чище, всё прозрачнее, словно он был святым духом, сотканным из чистого света.

Его самосознание, его эмоции и мысли очищались, отторгались. Ещё немного, и от него остался бы лишь инстинкт «славить солнце».

В этот момент Одри отпустила отделённые сильные чувства от иллюзорного ангела и направила их обратно к маленькому Солнцу.

Картины прошлого снова возникли в сознании Деррика, вызвав в нём бурю сложных эмоций.

Он снова пережил боль от убийства собственных родителей, отчаяние от положения Города Серебра и радость от благословения господина Шута.

Это въелось в его кости, стало фундаментом его внутреннего мира, очень прочным, очень надёжным, и помогло ему выдержать последние волны очищающей силы зелья.

Наконец, Деррик открыл глаза, и они были абсолютно белыми.

Он увидел перед собой остаточный свет и инстинктивно протянул правую руку, пытаясь его схватить.

Но свет быстро померк и угас.

Деррик на миг замер, а затем сжал правую руку в кулак.

Яркие лучи света взметнулись вверх, озарив весь Город Серебра.

Мифический полдень на мгновение воцарился в этом месте.

Все жители Города Серебра, включая Главу Колиана Илиада, застыли в изумлении. Это было более потрясающе, чем продвижение любого другого полубога до этого.

Солнечный свет.

Это был солнечный свет, озаривший весь город.

Завершив призыв, Одри вернулась над серый туман.

Господина Шута уже не было. В древнем дворце находился лишь Мир Герман Спэрроу, который остался здесь, чтобы понаблюдать за ритуалом.

— Вы выглядите не очень хорошо, — начал Клейн.

Одри села и с улыбкой ответила:

— Просто некоторые колебания, сомнения и растерянность.

— Это нормально. Перед тем как принять окончательное решение, каждый проходит через это. Многие отступают и меняют своё мнение, — спокойно сказал Клейн.

Одри не стала прямо отвечать на это, а с лёгкой улыбкой заметила:

— С тех пор как я стала Зрителем, я всегда стараюсь показывать людям ту свою сторону, которую они лучше всего принимают, заботясь об их тончайших чувствах. Это неплохо, но так я не могу узнать, какая я на самом деле в глазах других, не могу сорвать с себя великолепные одежды и увидеть скрытую под ними гниющую плоть, не могу понять, в чём проблема. В последнее время я пытаюсь в мелочах проявлять своё истинное состояние, чтобы посмотреть, как окружающие отнесутся к этому в нынешней ситуации, по-прежнему ли они будут считать меня той доброй, милой, благородной леди.

Сказав это, она вдруг замолчала. Спустя несколько секунд она тихо вздохнула:

— Пропасть…

Глава 1229: Пожелание

Не дожидаясь ответа Мира Германа Спэрроу, Одри, сохраняя прямую осанку, медленно произнесла ещё несколько слов:

— Тяжесть… Укол совести… Стыд…

Клейн молча выслушал и, не комментируя слова мисс Справедливость, спросил тоном, более свойственным Дуэйну Дантесу:

— Почему вы вдруг решили провести такой тест?

— Это не тест, — покачала головой «Справедливость» Одри. — Я лишь показала некоторые детали, которые обычно намеренно скрываю и избегаю, чтобы увидеть, какой я выгляжу в глазах других на самом деле.

Сделав паузу, она без улыбки шевельнула губами:

— После нашего прошлого разговора я действительно пыталась составить план и тайно манипулировать аристократами, торговцами, королевской семьёй и Церковью, чтобы они выделили достаточно продовольствия. На словах это всё очень просто, но когда я приступила к делу, то обнаружила, что не могу быть такой решительной и твёрдой, как себе представляла.

— Среди них есть мой дядя, моя тётя, мои двоюродные сёстры и братья, друзья детства, старшие, которые всегда обо мне заботились, и просто доброжелательные