Ревизор: возвращение в СССР 42 - Серж Винтеркей

Пока искали реквизит, задал Боянову еще один вопрос:

– Не подскажите еще, можно ли через вас раздобыть пару билетов в Большой театр? Хотели вот с женой на «Моцарта и Сальери» сходить…

Да, Валентине Никаноровне поход в «Большой театр» очень понравился, и теперь Галия ждала, когда я тоже поведу ее на «Моцарта и Сальери». Все же Кондратов и Цивин в нем были настоящими звездами… Между тем, я знал, что раздобыть билеты в Большой театр не так и просто. Я не был даже уверен, что прокатит мой трюк с кремлевскими корочками, такой это дефицит. Чуть ли не все билеты отдавали в «Интурист» с целью извлечения инвалюты из интуристов. Опасался, что посмотрят в кассе «Большого театра», какая должность у меня в корочках, и скажут – видали мы карликов и покрупнее…

– Да вообще не проблема, ты же теперь один из нас, – порадовал меня ответом он. – Одно огорчает… – грустно сказал он, и взялся за сердце.

– Что именно? – настороженно спросил я.

– Что не к нам в театр ты контрамарку просишь! – ответил он.

Пока я думал, что ответить, он рассмеялся.

– Не напрягайся, Павел, я шучу просто. Сюда ты жену уже водил, а вот в Большой, я так понимаю, еще не доводилось, верно?

– Так и есть, – подтвердил я. – и вроде уже третий год в столице живем, а все никак не появлялось возможности…

– Значит, на ближайший день, когда «Моцарта и Сальери» ставят, и добуду тебе билеты. И ты еще подумай – сейчас самый писк моды – это Гамлет с Высоцким на Таганке. Туда нужны билеты?

– Спрашиваете! – восторженно сказал я.

– Тоже будут. Давай только на следующую неделю, чтобы от Большого успели остыть, и объективно потом впечатления сравнить.

Подобрали вместе с Бояновым реквизит на Марка и Ираклия, и я поехал в МГУ. Надо побыстрее с Ираклием поговорить, а то на него уже и реквизит готов, а он еще ни сном, ни духом, что мы для него придумали…

Глава 8

Москва, МГУ

В этот раз по времени вписался неплохо, приехал в МГУ за десять минут до конца пары, так что, когда прозвенел звонок, ждал Ираклия уже в коридоре у двери. Но прежде чем он вышел, конечно, со всеми пришлось поздороваться, кто первый к двери рванул. Кто-то радовался, что я, наконец, появился, кто-то подкалывал, спрашивая, являюсь ли я все еще студентом вообще, или мне диплом о высшем образовании досрочно дали. Но злобного ничего не было, все были в курсе и про «Труд», и про радио, и про Кремль, и понимали, в общем, что времени просиживать штаны на студенческой скамье у меня нет.

Наконец, из двери вышел Ираклий. Пожал ему руку и тут же оттащил в сторону:

– Нужна твоя помощь, дружище. Будет новый рейд по линии группы общественного контроля Верховного Совета, и я попрошу тебя сыграть в нем необычную роль.

– Это по рынку в Зеленограде? – сообразил Ираклий. – Костя Брагин показал мне письмо.

– Все верно, наверху рейд одобрили, но есть тонкости.

И я рассказал ему, какую роль в рейде придется играть, если согласится.

– Ну это всяко интереснее, чем полночи на деревянных ящиках сидеть в кузове хлебовозки, как было когда у мясокомбината в засаде выжидали, – сказал задумчиво Ираклий, – у меня только есть сомнения, что я хорошо сыграю свою роль… Я же ни в каких кружках театрального искусства не обучался…

– Роль у тебя, скорее всего, полностью молчаливая будет. Марк будет директора забалтывать. Ты же изображай робкого сына, восхищающегося энергией и напором своего отца. Так и смотри восхищенно ему в рот, когда он будет с директором толковать.

– А директор меня за слабоумного не примет? – фыркнул Ираклий.

– Да нам это даже на пользу будет, если так. Главная твоя задача будет подтвердить директору, что Марк выходец с Кавказа, наличные деньги привык заносить, куда надо, и никакой опасности вымогать с него взятку не имеется. А если ты слабоумный, то и в свидетели дачи взятки тоже не годишься. Понимаешь?

– Не, ну если так, то я сыграю, конечно…

– Главное – не перебарщивай, – предостерег я его. – Потренируйтесь с Марком хоть немного, чтобы он сказал, как именно тебе лучше на него смотреть. Марк мужик опытный, он фальшь хорошо чувствует.

Расстались с Ираклием, и я в «Труд» поехал. Надо же Ганиной статью мою отвести по Ирландии. А то уже середина октября, а у меня только одна статья за месяц вышла. Непорядок…

***

Москва, Лубянка

Полковник Губин постарался выполнить распоряжение генерала Назарова максимально добросовестно. Прежде чем идти к племяннику заместителя министра легкой промышленности, он сначала больше часа побеседовал с полковником Третьяковым, как и велел ему генерал, а после этого ещё очень долго думал. Разговор с Третьяковым оказался для Губина весьма познавательным.

Оказалось, что Ивлев уже очень много куда влез, как бы это ни было удивительно для парня такого возраста. В частности, он узнал про «Бессмертный полк» и про инициативу с раскопками на полях боевых сражений Великой Отечественной Войны. Причем обе они были сделаны, когда Ивлеву еще и семнадцати лет не было…

Его друг из Первого главного управления, который ему рассказывал про Ивлева, получается, сам об этом ни малейшего понятия не имел, иначе бы обязательно ему рассказал.

Правда, Губину не понравилась однозначная ангажированность Третьякова в отношении Ивлева. Создавалось чёткое впечатление, что именно его полковник винит во всех своих бедах в Первом главном управлении КГБ.

Губин фанатиков опасался и недолюбливал, будучи уверен, что любой фанатизм имеет свои корни в достаточно недалёком уме. Ну и глупо же на самом деле выглядит, когда полковник КГБ обвиняет в своих проблемах человека, который, по идее, вообще понятия не имеет о его существовании на белом свете. Ивлев же ни разу не встречался лично с Третьяковым. Откуда же к нему