Телохранитель Генсека. Том 3 (СИ) - Алмазный Петр

Я прошел с следующему ряду и остановился у старинных сервантов с посудой, которую тоже было впору выставлять в музее.

— Здесь в основном Мейсенский фарфор, но есть один сервиз братьев Корниловых, а вот чайные пары в основном с маркой завода Гарднера, — услужливо разъяснял Яша Ювелир, хотя я его ни о чем таком и не спрашивал. — Товар для определенного круга покупателей. Однако… Вы ведь сюда пришли с конкретным вопросом. Слушаю вас.

— Нет, уважаемый Яков Самуилович, это я вас слушаю. А вы мне сейчас подробно рассказываете о передаче денег Федору Ушакову, он же Федька Адмирал. Особенно подробно рассказывайте, кто вам эти деньги принес. Вариантов два. Первый — вы говорите здесь и сейчас. Второй интереснее — я вас сдаю МУРу, а там есть такой майор Трошин, знаете?

Еврея передернуло.

— По глазам вижу, что знаете. Так вот он ждет не дождется пообщаться с вами.

— С Железной Беллой он уже пообщался, может, на эту пятилетку ему хватит? — Яша ювелир постарался свести тему к шутке, но напрягся. Я не без удовольствия читал его испуганные мысли:

«Боря Цыган сдал что ли? Вот ведь козел! Сам заказал выставить тачку, а потом меня и слил? Но за что? И зачем ему? Разве что его самого взяли за жопу… Вот и попытался откупиться моей персоной…»

Вслух Яша сказал совсем другое:

— Ну что ж вы сразу с угрозами… Я ведь и сам рад сотрудничать! Но дело в том, что Яша Бронштейн — человек маленький. Один попросил сделать, другой подвизался сделать — а я здесь только посредник.

— Так, посредник, давайте ближе к делу. Имя, фамилия, кличка заказчика, — я уже прочел все в его мыслях, но было интересно, что он скажет вслух.

— Пришел человек, но я не обязан знать всех. Таки я не справочное бюро, и он мне паспорт не показывал, — снова включил «одесского еврея» Яша Ювелир.

— А давайте, Яков Самуилович, я вам немного освежу память? Человек в шубе, норковой, и в норковых же сапогах, и это несмотря на жару. С большим количеством ювелирных изделий на руках и не только…

— Таки да, жарко на улице, я от взгляда на него вспотел. Ведь как надо хотеть выделиться, чтобы иметь такой вкус?

— И как зовут этого человека?

— Таки рискну предположить, в имени вы и не нуждаетесь, вы его и так знаете. Это же вы ему руки ломаете регулярно, а не я. Он назвал номер вашей машины, сказал, что заплатит хорошо, аванс сразу положил. А у меня тут клиент есть постоянный, деньги занимает регулярно, а возвращает совсем не регулярно. Ну я по доброте душевной решил помочь человеку. Со мной рассчитаться и себе заработать. Я не знал, чья это машина и даже предположить не мог, что она ваша. И теперь что? Мне таки аванс возвращать придется — машины нет, человек тоже вместе с машиной на тот свет отправился. Так и въедет в рай на вашей копейке.

— Скорее уж в ад, — мрачно хмыкнул я.

— Это таки не нам с вами решать, это апостол Петр движение на том свете регулирует, — Яков Самуилович захихикал, но было видно, как сильно он нервничает.

«И все-таки Боря, мудак, подставил! Все, больше в долг не дам ни копейки. И товары не приму от него. Пусть сам ищет, кому продать то, что наворовал», — думал Ювелир, стараясь при этом глядеть на меня с выражением лица самого честного человека в мире.

— Я не буду подробно расписывать, что бывает, когда занимаешься скупкой краденного. Вы сами можете прочитать об этом в Уголовном Кодексе. И покупка бриллиантов у Буряцы вам обойдется дорого. Но ваши мелкие делишки мне не особо интересны. Я даже соглашусь забыть о них в обмен на полезную информацию.

— Информация стоит денег, — тут же сработал у Яши профессиональный рефлекс торгаша.

— Свободу за деньги не купишь, — я пресек попытку поторговаться. — Как там вы, евреи, говорите? Спасибо Господи, что взял деньгами?

— Таки да, есть такая поговорка. А вы, я вижу, большой знаток еврейского народного фольклора?

— Не очень большой, но знаток. Поэтому, если вы не хотите стать большим знатоком фольклора тюремного, то вопрос оплаты вашей информации даже не поднимается.

— Взрыв тоже через вас заказывали? — спросил я, желая еще больше напугать Яшу, хотя уже прочел в его мыслях, что к покушению он не имел никакого отношения.

— Вы меня вот сейчас таки огорчили до глубины души! Разве Яша Ювелир когда-нибудь марал руки мокрухой?

— Вы лично и угоном свои руки не марали. Тем не менее, посредником поработали. Говорите, что цыганский принц ничего не вспоминал о взрывчатке?

— Ой, я, право, не знаю, что вы где там услышали, но я вообще ничего не говорил по этому поводу! Но, если вам так важно, то он хотел просто машину. А чья то машина — не мое дело. Еще говорил, что ему двигатель нужен хороший, итальянский. А раз он ему таки нужен, зачем бы он стал его взрывом портить?

Я знал, что Яша не врет и Буряцу не выгораживает. Наоборот, он злился на цыгана и с удовольствием бы его выдал. Но ни о каких покушениях речи между ними действительно не было. Не буду раньше времени снимать с цыгана подозрение, но искать нужно где-то в другом месте. Впрочем, Яша со своими обширными связями (а вдобавок с интересными гостями в подпольном казино за стенкой) тоже может мне в этом помочь.

— Ну что ж, Яков Самуилович. На сегодня наш с вами разговор закончен. Но это лишь на сегодня. Так что не расслабляйтесь сильно, я жду от вас известий по поводу не угона, а именно взрыва. Можете и своего друга Буряцу напрячь, пусть пошевелится. Ведь если других подозреваемых не найдется, вы с ним оба можете с успехом их заменить. Вы меня поняли?

— Таки все предельно ясно… — грустно вздохнул Яша. Но он лишь выглядел печальным и усталым, а на самом деле мысли в его голове зашевелились, лихорадочно перебирая варианты, с кем встретиться, у кого спросить, как что и где пронюхать. Все-таки правильно я решил копнуть в том числе и с его помощью, может пригодиться.

— В ваших интересах найти мне эту информацию. И тогда я не буду выяснять, почему у вас здесь такая хорошая система вентиляции и откуда тянет дымом дорогого табака.

Яша Ювелир побледнел. Он достал из кармана фартука носовой платок, снял с переносицы очки, и начал тщательно протирать стекла. Потом взглянул на меня взглядом загнанного в угол хищника и сказал:

— Я вас понял. Более чем хорошо понял. Будет информация — сразу же сообщу.

Не став прощаться, я повернулся к выходу. Но пообещал себе все-таки попозже разобраться, кто здесь устраивает «музейные ночи» за карточным столом. Кажется, что многие игроки будут мне хорошо знакомы…

Вышел из подъезда на свежий воздух.

Бабульки продолжали сидеть на своем посту. Увлеченно что-то обсуждали, не забывая бдительно оглядывать окрестности.

— Что, заложил на пропой последние серьги своей жены? — гаденько ухмыльнулась «швабра», увидев меня.

— Да ладно, Семеновна, он вроде не сильно похож на алкаша, — «вступилась» за меня вторая. — Приличный вроде.

— А ты чего тут стоишь, уши развесил? — продолжала меня клевать «швабра», подозрительно прищурив маленькие глазки и смешно сжав губы куриной гузкой. — Какие секреты вынюхиваешь?

Я действительно не уходил. Присел напротив старух на корточки и спросил вежливо-вежливо:

— Уважаемые бабушки. Вы ведь все видите и знаете. И вот недавно говорили, что ломбард имеет второй выход в соседнем доме. А, может, еще и другие выходы есть?

— А с чего это ты взял что вот тебе сейчас все возьмем и выложим? — полная старушка, с боевым видом затянув концы платка под подбородком, пошла в «наступление». — С какой целью интересуешься?

— С хорошей целью, — я дружелюбно улыбнулся и показал бабкам корочки.

«Швабра» достала из кармана вязаной кофты очки, водрузила их на нос и пару минут пристально рассматривала документ.

— Ах, вот оно что! С этого и надо было начинать! А то стоишь, не то вора, не то алкаша из себя тут строишь.

— Да ничего он не строит, — тут же вступилась за меня вторая, — это мы сами с тобой его алкашом назначили. А человек оказался серьезный, при выполнении. И правильно это. Давно Яшке надо хвост поприжать! Мы уже писали везде. Участковому заявления носим раз в неделю — никакой реакции. Не подъезд, а шалман какой-то. Все соседи подписывались. Люди-то у нас хорошие живут, семейные, с детьми много. А выпустить ребенка погулять страшно. Мало ли какой забулдыжник у ломбарда будет ошиваться.