Тепла хватит на всех 4 (СИ) - Котов Сергей

— Понятно для чего: чтобы Пентакль снова проявился в нашей Вселенной.

— Что такое Пентакль? Что они хотят с ним сделать?

Сергеич молчал. Лишь продолжал смотреть на меня пристально.

— Ты не знаешь, что такое пентакль? — ухмыльнулся он. — Это такой волшебный амулет. Ты ведь только что был в мире, где по идее должна править магия, да?

Я промолчал.

— Ты бы всё равно узнал. Догадался бы. Я предполагал, что это случится на третьей планете, но нет. Всё произошло раньше срока, — произнёс он. — Другой вопрос, что к тому времени ты должен был понимать достаточно, чтобы продолжить свой путь и не отступить.

Я вздохнул. Снова потёр бороду и сказал, переходя на «ты»:

— Знаешь, а я ведь на какое-то время действительно поверил, что всё это — творение человеческого разума. Все эти супертехнологии, наниты, искусственный иммунитет… гениальные советские учёные, чистый разум, все дела.

— Ну-ну, не надо приуменьшать вклад нашего коллектива. Одно дело получить нужную информацию, совсем другое — должным образом её обработать и воплотить в реальность, — ответил Сергеич с нотками обиды в голосе. — Если бы австралийский аборигенам оставили чертежи самолётов и принципиальные схемы получения железа и алюминия, заодно с крекингом — они едва ли бы смогли построить собственную крылатую машину.

Очень хорошо. Сергеич выдал мне кое-что очень важное: он и его организация получали информацию, а не готовые технологии или даже продукты. Не факт, что он вообще физически видел тех, с кем взаимодействовал.

— Что же тебе на самом деле пообещали? — я снова посмотрел ему в глаза. Но в этот раз Сергеич отвёл взгляд.

Не хочет врать. Знает, что я почую. Но и не хочет окончательно со мной рвать. Зачем же я ему нужен?..

— На О-деа что-то пошло не так, — наконец, догадался я.

— Сильно не так, Женя, — вздохнул он. — Было бы куда лучше, если бы ты слушал то, что я тебе говорю. Не считая прямых приказов.

— Никакого прямого нарушения приказа не было, — возразил я.

— Это ты так думаешь…

Некоторое время мы молчали. Я видел, что Сергеичу наш разговор давался нелегко: он так и не отдохнул толком. Сидел в информационной системе? Отдавал распоряжения? Пытался выиграть время? Я не знал этого наверняка — только чувствовал.

— Чудеса со связью — это ведь не они, да? — я, наконец, прервал затянувшуюся паузу.

— Верно, Женя. Не они. Это стервятники, почуявшие слабину. В очередной раз.

— Значит, всё равно надо вскрывать эту систему, — сказал я. — Не думаю, что это Вася. Почти уверен в этом. Ты наказываешь не того и рискуешь потерять ценного союзника.

Сергеич опустил голову, как-то совсем уж устало. В этот момент мне даже стало его искренне жаль.

— Я очень хочу надеяться на лучшее, Женя, — сказал он. — Но не всегда могу это себе позволить.

— Надо проверить Владимира Петровича и Светлану Юрьевну, — сказал я твёрдо. — И сделать это как можно скорее. Пока у нас есть время, чтобы вернуть Васю.

— Части Васи, — поправил Сергеич. — Всего лишь части. Не стоит переоценивать отдельные векторы воспоминаний, ядру его личности ничего не угрожает.

— Моего Васю, — ответил я. — Остальные для меня не имеют такого значения.

— Женя, Женя… ты не перестаёшь меня удивлять. Как при твоих мозгах и демонах в душе ты умудряешься сохранять в себе ребёнка? Не всё и не всегда идёт так, как нам хотелось бы. Я застрял вместе с тобой на карантине. Или ты думаешь они будут сидеть спокойно, когда почувствуют начало проверок? Особенно в том случае, если действительно что-то за ними есть? Куда проще пожертвовать частью Васиных воспоминаний и досидеть это время спокойно. Заодно дать себе возможность хорошенько всё обдумать.

У меня было, чем ответить на его суждения, но я сдержался.

— Что им было нужно на О-деа? — спросил я. — Чего от меня хотели?

— Немногое. Всего лишь уничтожить Грайю и договориться с той, которая была Императрицей о возвращении Максима. Она бы предложила тебе это, если бы ты всё сделал правильно, — ответил Сергеич. — А ты вместо этого вручил ей власть над планетой. И притащил с собой мёртвое тело той, которая должна была стать посредником.

Я прикрыл глаза. На душе становилось мерзко. Я ненавидел такое состояние.

— Что ж. Надо было выбирать кандидатов тщательнее, — произнёс я.

— Ты правда думаешь, что мы вас выбирали? — ухмыльнулся Сергеич.

Я сначала промолчал, глядя на экран в его каюте, где отображался какой-то тропический пейзаж. Но потом решил продолжить разговор.

— Чего они хотят сейчас? Чтобы я это исправил?

Сергеич грустно улыбнулся и покачал головой.

— Я не знаю, чего они хотят, Женя.

До меня не сразу дошёл смысл его слов. Видимо, тоже сказывалась усталость — и не столько физическая, сколько моральная.

— Они бросили тебя, — наконец, догадался я. — Не выходят на связь.

Сергеич промолчал, но по его выражению лица я понял, что попал в точку.

— И ты дал себе время, чтобы подумать над искуплением. Каким бы оно должно было быть. Правильно?

Снова молчание.

— Знаешь, я ведь человек военный, — сказал я после паузы. — И давно смирился с тем, что, возможно, придётся отдать свою жизнь. За родину, за наших людей, за будущее. Меня это давно не пугает.

— Я знаю, Женя. И рассчитываю на это.

— Но ты путаешь того, кого можно принести на заклание и воина, — ответил я, резко подавшись вперёд. Он даже отпрянул, испугавшись. — Потому что задача воина — победить. А не принести себя в жертву. Подумай об этом. И хорошенько выспись. Завтра продолжим разговор. Ты расскажешь всё, что должен.

С этими словами я поднялся и, не оглядываясь, вышел из каюты.

В оранжерее я встретил Варрэна. Мальчишка сидел с книгой и планшетом и зубрил русские слова. Очень прилежно. Увидев меня, он оторвался от своего занятия и посмотрел на меня. Потом отложил планшет с книгой и поднялся со скамейки.

— Привет, — улыбнулся я. — Как успехи?

— Я стараюсь, но русский очень трудный, — вздохнул пацан.

— Ты молодец. Кстати, не видел Максима? Как у него дела?

— Видел, мы говорили. Он пошёл на релаби… ребали… — он напрягся, пытаясь выговорить сложное слово на новом языке.

— Ре-а-би-ли-та-ци-и, — произнёс я по слогам и подмигнул ему.

— Правильно, — по-русски ответил Варрэн. — На реабилитации.

В этот раз ему удалось произнести это слово без запинки.

— Тебе тоже нужно уделять внимание физическим упражнениям, — заметил я. — Слушай, что тебе говорят доктора. А то целыми днями с книжками сидишь.

— У меня много сил! — ответил Варрэн. — А вот знаний не хватает.

— Мы на Луне, парень, — подмигнул я. — Мышцы тут теряются быстрее, чем успеваешь заметить. Так что не ленись, упражняйся.

— Ладно, я постараюсь… — вздохнул пацан и тут же добавил: — что-то не так, да, Тейдан?

— С чего ты взял?

— Я чувствую. Ты вышел из каюты Сергея такой… — он скорчил гримасу, пытаясь показать, каким именно я вышел.

— Так, жизненная ситуация, — ответил я.

— Ты справишься, — уверенно сказал пацан. — Ты самый сильный из тех, кого я видел. Даже сильнее Грайи.

— Даже не сомневайся, — подмигнул я.

— Скоро ужин. Пойдём вместе? — предложил Варрэн.

— Конечно, пойдём! — ответил я.

— А потом расскажешь мне про школу? Как ты учился? Что у вас там за порядки?

— Это было очень давно…

— Всё, что вспомнишь! Ну, пожалуйста! — он посмотрел на меня большими влажными глазами. — Одно дело читать в информационной сети — и совсем другое, когда рассказывает человек, который там на самом деле был! Ты согласен?

— Конечно, согласен, — ответил я.

Китайские хозяева лунной базы снабжали нас шикарно. Ужин был на высоте: салат из крабов, курица с ананасами, ароматный жареный рис. На карантине каждый ужин был больше похож на банкет, чем на стандартный приём пищи в условиях космоса. О нас заботились, помнили и были признательны за то, что мы сделали с деревом гинкго. Это было приятно.