Тепла хватит на всех 4 (СИ) - Котов Сергей

Получается, надо будет как-то организовать, чтобы Варрэн был под присмотром. Но не отдавать в интернат — ни в коем случае! Конечно, интернаты они разные бывают, но… нет, это исключено.

В такие минуты всегда вспоминаются родственники. Но тут Сергеич был прав, когда говорил, что меня никто бы особо не искал — даже если бы я исчез окончательно в недрах «Севера»… разве что двоюродный дядька в Самаре. Я его вроде даже регулярно поздравлял с днём рождения.

«К ребятам обратись, — вдруг вмешался Вася. — Отряд. Они поймут».

Я задумался. Влад, Антон… да тот же Макс! Что ж, почему нет? Поговорить, по крайней мере, стоит.

— Тебе ведь придётся снова улететь, да? — спросил Варрэн.

— Это вероятно, — не стал отпираться я.

— Это ничего, даже если какое-то время мне придётся прожить в специальных школах, — сказал мальчишка серьёзным тоном. — Просто я буду знать, что у меня есть ты.

Я подошёл к нему. Потом обнял и прижал к себе.

— Ты тоже есть у меня, — тихо сказал я. — Значит, мне впервые будет, куда и зачем возвращаться.

Макс сидел у себя в каюте. Читал книжку. Увидев меня на пороге, он отложил её в сторону и поднялся с кресла, протягивая руку.

— Ты как? — спросил он.

— Сосредоточен, — ответил я, отвечая на рукопожатие.

Макс посмотрел мне в глаза.

— Понимаю. Что придумал?

— Я возвращаюсь на Землю, — ответил я.

— Надеюсь, тоже скоро… — начал было Макс, но осёкся. — В смысле, сейчас?

Я кивнул.

— Что-то не то на вскрытии? — обеспокоенно спросил он.

— Как сказать… для меня — не то. Но для официального расследования всё в порядке. Гигантская аневризма, все дела.

— Но ты в это не веришь?

— Нет, конечно.

— Что на Земле будешь делать?

— Хочу вывести кое-кого на чистую воду.

— Ясно… — Макс помедлил немного, будто колебался: — кстати, Вася вернулся.

— Знаю. У него какой-то особый протокол сработал, на случай гибели Сергеича, — ответил я.

— Да, мой мне так и сказал, — ответил лётчик. — И ещё кое-что рассказал насчёт возможности перехвата квантовых сообщений. Вася тоже считает, что причину надо искать непосредственно возле узла связи.

Я молча кивнул.

— Ты надеешься договориться с китайцами? — спросил Макс.

— У меня выхода нет. Придётся договариваться. Надо создать полную иллюзию, что я здесь. Поговоришь с Варрэном? Ему это будет сложно.

— Если договоришься — Ваня справится, — сказал лётчик, имея ввиду искусственный интеллект станции.

— На то и расчёт.

Я улыбнулся, пожал лётчику руку, после чего вышел из его каюты.

Ответ пришёл где-то через час. Значит, решение для китайской стороны было не простым.

В моей каюте замигал экран и на нём появилось изображение белого дракона. Он улыбался во весь рот.

— Приветствую тебя, Тейдан! — заявил ИИ, почему-то воспользовавшись моим «инопланетным» именем.

— И тебе привет, Сяо Ван, — ответил я.

— Проходи в западный коридор, тебя встретят, — сказал дракон, после чего подмигнул мне, развернулся и взлетел в ясное голубое небо.

Экран погас.

Я встал и, не оглядываясь, вышел из каюты. Освещение в карантинном секторе уже переключилось на вечерний режим. Макс и Варрэн скоро пойдут на ужин.

Быстрым шагом миновав оранжерею, я вышел к западному коридору. Прошёл до конца, упёршись в глухую стену. Постоял так некоторое время. Потом за моей спиной закрылась одна из аварийных переборок, а справа одна из стеновых панелей отъехала в сторону, открывая проход в ещё один тоннель, узкий и скудно освещённый. Я вошёл в него. Стеновая панель за моей спиной тут же встала на место.

Здесь было холодно, и я пожалел, что не взял с собой куртку. Но возвращаться было поздновато. Идти пришлось долго. А тут ещё груз на левой кроссовке, позволяющий ходить не подпрыгивая, вдруг начал отставать от подошвы. Я попытался приладить его на место, но без толку. Кроссовки надо было менять. Что ж, они в любом случае подлежали утилизации по окончании карантина…

Коридор закончился ещё одной глухой стеной. В этот раз мне пришлось ждать минут десять, пока стеновая панель справа от меня отъехала в сторону, открывая проход в стерильно-белое помещение.

Здесь находились два китайских специалиста в костюмах высшей биологической защиты. Один из них отключил поляризацию на шлеме, чтобы я мог разглядеть лицо. Старший полковник Чжан, собственной персоной.

— Помещение безопасно, — сказал он на русском. — Мы можем говорить свободно. Что вас так сильно обеспокоило, товарищ полковник?

— Вероятное убийство руководителя проекта «Север», — ответил я.

— Наши специалисты говорят, что это возможно. Могли использоваться пограничные технологии перехода, — сказал руководитель станции. — Что вы планируете предпринять?

— Мне нужен доступ на Землю, — ответил я. — Мой искусственный иммунитет гораздо совершеннее, чем у Максима. По данным моего встроенного помощника, замещение микробиома уже давно завершилось. Достаточно будет тщательной обработки поверхностей с последующим контролем, чтобы я не представлял опасности для земной биосферы.

— То есть, вы хотите, чтобы наша сторона, нарушив согласованный международный протокол биологической безопасности, отправила вас на Землю, на собственных мощностях, не уведомив об этом вашу сторону? — уточнил Чжан.

— Именно так, — кивнул я. — Руководство проекта «Север» скомпрометировано. Обратиться к высшему политическому руководству в обход невозможно технически. Единственный вариант — ваше сотрудничество.

— Одного подозрения в использовании пограничных технологий для убийства мало при такой спешке, — ответил Чжан.

— У нас были проблемы со связью в полёте, — продолжал я. — Сообщения между мной и центром были подменены. Одна из целей подмены — уничтожение «Севера-2» сразу после возвращения в систему.

Начальник станции позволил себе чуть приподнять правую бровь.

— Что ж, это объясняет странное поведение тех, кто встречал ваш корабль, — ответил он. — Мы получали иную информацию по официальным каналам. И это, разумеется, нас огорчает. И даёт определённую свободу в ответных действиях.

— Речь идёт о судьбе всего нашего мира, — сказал я.

— Это я понимаю, — старший полковник вздохнул. Потом выдержал паузу, глядя мне в глаза с прищуром, сквозь защитное стекло шлема. — Технически то, о чём вы просите, исполнить можно. Однако у нас есть определённые протоколы, дающую гарантию в таких случаях. Поймите: это не прихоть. Мы действительно не можем рисковать.

— Я слушаю.

— Посмотрите направо, — продолжал офицер.

Я повернулся в указанном направлении. Там стояло что-то вроде огромного цилиндрического аквариума, заполненного розоватой опалесцирующей жидкостью.

— Сверхчувствительный биопроцессор, — впервые заговорил спутник старшего полковника. Точнее, спутница — после отключения поляризации шлема я смог разглядеть лицо доктора Бай. — Экспериментальная технология. Мы начали разрабатывать её, когда получили наработки по биологическим нанороботам от нашего покойного коллеги. Даёт стопроцентную гарантию отсутствия инопланетной ДНК в любом макроорганизме. Правда, сама процедура малоприятна. Мы должны предупредить.

— Это больно? — уточнил я.

— Да, — кивнула доктор Бай. — И не только. Ощущения очень разнообразные.

— Я могу блокировать болевые рецепторы, после последних обновлений, — сказал я.

— Что ж. В таком случае, вам это точно понадобится, — кивнула она.

Обработка моей тушки по китайскому протоколу заняла больше часа. Нервы действительно пришлось блокировать — ощущения временами были похуже тех, которые я испытал на арене, когда упал в огненную ловушку трикстера. Так что всё имеет свою цену. Особенно — время.

Наконец, меня вытащили из чана, обмыли, обсушили, подвергли повторному биологическому сканированию. Видимо, результаты оказались удовлетворительными, потому что сразу после этой процедуры в помещение вошёл Чжан в компании доктора Бай.