Деньги не пахнут 6 - Константин Владимирович Ежов

Ассо почти повысил голос:

– Стоит только вложиться в такое предприятие – и случится стилевой дрейф. А это смертельно опасно!

Под "стилевым дрейфом" подразумевается то, чего боятся все управляющие капиталом: уход от собственной стратегии. Репутация фонда держалась на невероятной точности прогнозов в медицинском секторе – восемь из десяти компаний приносили прибыль. А теперь – диетические коктейли? Это уже другая вселенная.

– На этом этапе подобный шаг просто губителен, – добавил Ассо, нервно барабаня пальцами по столу.

Он был прав. Даже если сделка принесла бы доход, это выглядело бы как предательство собственного принципа – будто на вывеске красуется "Холодная лапша", а на столе – котлета с подливой. Может, вкусно, но доверие к вывеске исчезнет навсегда.

Слова прозвучали спокойно, почти с лёгкой усмешкой:

– Переходить в другие отрасли рано. Пока стоит сосредоточиться на медицине.

Ассо всё ещё хмурился:

– Уверен?

– Более чем. Любая неосторожность в сторону – и потери перевесят возможную выгоду. Здесь хватает здравого смысла, чтобы не совать нос куда не следует.

– Ну… если так…, – пробормотал он, но тревога в голосе осталась. Недоверие словно витало в воздухе, холодным туманом.

И вдруг, будто из-под тени плеча Ассо, вынырнул Добби:

– Шон, а твой алгоритм… он только для медицины работает? Или, скажем, можно применить и к чему-то вроде Herbalife?

– Что за странный вопрос? – вспыхнул Ассо.

Добби пожал плечами:

– Просто любопытно. Ведь даже в случае с Epicura область была смежная. Вот и интересно – разве не так?

Ассо замолк, и на лице промелькнуло то же любопытство.

– Ну? Что скажешь? "Лонг" или "шорт"?

Долгая или короткая позиция – суть проста: первая означает веру в рост, вторая – ставку на падение. Добби хотел понять, как поведёт себя цена акций Herbalife – вверх или вниз.

Интересно было не только ему. Тогда, на Уолл-стрит, этот вопрос будоражил всех. Чтобы разобраться, нужно было знать предысторию.

В конце 2012 года Акман громогласно объявил, что открывает короткую позицию против Herbalife на миллиард долларов. Он обвинил компанию в том, что её бизнес-модель – не что иное, как пирамида, прикрытая продажей протеиновых коктейлей. Призывал регуляторов вмешаться, громыхая на всех площадках.

Казалось, обычное дело – очередной шорт против сомнительной компании. Но вскоре появился человек, способный перевернуть весь сюжет. Карл Айкан, легендарный "корпоративный рейдер" восьмидесятых, вмешался в конфликт. Его голос прозвучал как выстрел:

– Многоуровневый маркетинг не запрещён законом. Нарушением это становится, если прибыль строится на привлечении новых агентов, а не на продаже продукции. Herbalife продаёт товары, значит, никакой пирамиды нет.

Айкан не ограничился словами. Он вложил собственный миллиард и выкупил семнадцать процентов компании. Теперь всё стояло на кону: если акции вырастут – победа его; упадут – триумф Акмана.

Так началось противостояние титанов, где каждый ход наблюдался миллионами глаз. Биржи звенели, как натянутые струны, аналитики спорили до хрипоты, воздух пропитывался запахом кофе, бумаг и напряжения.

Это было не просто сражение инвесторов – целая драма, разыгранная в прямом эфире, где ставки измерялись не только миллиардами, но и человеческой гордостью. И весь мир наблюдал, кто первый моргнёт.

Схватка между двумя гигантами не ограничивалась цифрами и графиками – в ней пульсировала давняя личная вражда, тянувшаяся годами. Когда-то они уже пересекались в зале суда, и с тех пор их имена звучали рядом только в контексте конфликта. Новая битва вокруг Herbalife стала продолжением старой дуэли – вторым раундом спустя десятилетие.

– Так что, длинная позиция или короткая? – не унимался Добби, вытянувшись вперед, будто хотел вычитать ответ в лице собеседника.

Тот только усмехнулся.

Исход уже был известен заранее: ставка на рост победит, а на падение – проиграет. Другими словами, Акману суждено было потерпеть поражение.

Вот только случится это не скоро – лишь спустя четыре года, в 2018-м.

– Ты ведь не собираешься ввязаться в эту войну? – встревоженно переспросил Ассо, и в его голосе звенело напряжение.

Ответ прозвучал спокойно, твердо, без колебаний:

– Нет, не собираюсь.

И это была чистая правда. Влезать в разборку между двумя финансовыми китами значило стать креветкой, зажатой между взбешёнными китами. Да, может, не раздавит насмерть, но толку от участия в такой буре – как от капли дождя в океане.

Однако отступать совсем – тоже не вариант. Слишком уж громко и красиво звучала эта грядущая история.

Воздух в комнате был густым, чуть сладковатым от запаха, оставшегося с утра. Часы на запястье мерно тикали, отражая в полированной стали мягкий свет люстры.

– Если не вмешиваться напрямую, можно всё равно извлечь выгоду, – мелькнула мысль.

А что, если устроить Акману ещё одну схватку – не вместо, а вдобавок к текущей? Заставить его отбиваться на два фронта? Тогда сражение, растянувшееся в прошлой жизни на четыре года, можно было бы завершить за несколько месяцев. Маленькая камушек в ботинке, решающая исход битвы китов – звучит почти поэтично.

Вот только одно препятствие вставало на пути. Акман не станет принимать вызов просто так. После недавней встречи стало ясно: этот человек умен, осторожен и не растрачивает силы попусту. Значит, нужно заставить его сыграть – так, чтобы у него не осталось выбора.

Рука поднялась к запястью – стрелки часов убежали далеко вперёд.

– Подожди минутку! – воскликнул Ассо.

– Куда это собрался? – добавил Добби, прижимая к спинке дивана.

Пахло кожей, пылью и лёгким ароматом сигарного дыма, впитавшегося в мебель.

– Через пятнадцать минут начинается встреча с господином Киссинджером, – прозвучал спокойный ответ. – Если не появиться хотя бы на минуту, он обидится. Это ведь не то, что вы хотите?

***

Конференция Context Summit гудела, словно улей. По коридорам струился аромат кофе и свежей типографской краски от разложенных буклетов. Воздух звенел от голосов и щелчков клавиатур. Главная тема этого года – скандал с Theranos, потрясший всю индустрию здравоохранения.

Организаторы поспешили пригласить Киссинджера – опытного, тяжеловесного спикера – чтобы он провёл камерную беседу у "камина", так сказать, на тему "Уроки дела Theranos и корпоративная прозрачность".

Но старик начал с неожиданного поворота. Голос звучал