Девять жизней - Квинтус Номен
А затем я еще раз повторил очень волнующий меня вопрос:
– Вы меня обратно-то вернете? У меня вообще-то дома дел много…
– Вернуть не можем. Потому что там, откуда ты к нам попал, ты есть. А если будет два тебя, то там случится… – слова снова превратились в какой-то визг и скрип, но это продолжалось недолго, – да, это называется катастрофой.
– То есть вы меня здесь оставите?
– У нас есть вода, есть еда для котиков и молоко для тебя. Здесь вы скоро умрете. Мы можем… – опять начался скрип, на этот раз он длился довольно долго, но в конце концов он снова превратился в слова:
– Мы можем тебя отправить в то же место, но туда, где тебя еще нет.
– Ага, а затем я убью собственного предка и тут же исчезну. И вообще весь мой мир исчезнет, включая меня, который там есть…
– Нет. Тебе этого не понять. Он поймет, если мы объясним. Не поймет. Но мы не знаем, поэтому объясним и узнаем. Объясняй. Когда мы отправим туда, где тебя нет, возникнет новая вселенная, такая же, как старая, но с тобой. И она будет отдельной от старой. Очень похожей. Но все равно другой. И будет часто переплетаться со старой. Нет, просто старая будет влиять на новую. А новая на старую. Но недолго. Для него очень долго. Этого мы не знаем. Они не могут долго существовать. Могут, просто сами об этом не знают. А мы знаем? Уже знаем. Да, знаем, но он небольшой. И котики? Они нас чувствуют. Да. Но больше никто не чувствует. Да. Ты готов? Ты понял? – и я все же сообразил, что последние вопросы относились ко мне.
– Ну… кое-что понял. И готов: деваться мне, как я понимаю, все равно некуда.
– Мы тебя забрали неправильно и мы исправимся. Как можем. Но нужно время на подготовку. Сколько? По их отсчету времени семнадцать суток.
– Так, ребята, мне это не нравится. У меня корма котикам на столько не хватит, впрочем, это уже будет неважно, я сам раньше сдохну с голоду.
– Корма хватит, – и после этих слов неподалеку от ручья-водопада с легким стуков появилось несколько коробок с кормом для котят и с десяток бутылок молока, причем половина была уже открытой. – Этого хватит на семнадцать суток?
– А как насчет другой еды?
– Мы не знаем, какая еда другая. Но мы узнаем. Да, но только через семнадцать суток. Нам не нужно будет это узнавать. Но лучше узнать. Узнавай. Не нужно, его здесь уже не будет. Узнавай, если мы один раз промахнулись. Это сбой в предикативной системе. Случайный. Или ошибка в системе, мы не знаем. Узнаю. Тебе температура, освещение, влажность подходят?
– Да, но мне нужно… кое-что отлить, да и котики нагадят… если не выкинуть, будет сильно вонять.
– Все ненужное клади туда, куда падает вода. Мы уберем.
– А что-то еще попросить можно? Было бы неплохо получить…
– Попросить можно. Получить нельзя. Мы не знаем, как получить то, чего не знаем. Мы знаем то, что есть у тебя. Всё. То, что есть у нас, ты не можешь чувствовать. Тебе не нужно то, что ты не можешь чувствовать. Извини, мы случайно тебя зацепили. Не взяли ничего другого.
– Так… А вы знаете мою рубашку?
– Да.
– Мне нужно еще десять таких… двадцать. И наполнителя… по мешку на каждый день ожидания. Ну и молока… по две бутылки на день.
Легкое гудение, сопровождающее речь… неизвестно кого, исчезло, оглянувшись, я увидел валяющуюся на полу кучу рубашек (таких же мятых, как и та, которая на мне была) и стоящий рядом мешок с наполнителем. Такой же маленький, как и тот, который я принес, и с точно так же надорванным краем. Один мешок…
Я ненадолго задумался.
– Вы умеете делать копии всего? Э… получается, что я тоже копия самого себя?
– Нет.
– Но вы же сказали, что там я остался… Пояснить можете?
– Можем. Он не поймет. Он понял, что мы ему чувствовали до того. Не понял. Не надо спорить, надо объяснить. Хорошо. Ты – настоящий, не копия, но из того времени, которое уже прошло. Но еще не закончилось. Время не заканчивается. Спорный тезис. Не имеет значения. Имеет. Не надо спорить, надо объяснять. Он не поймет.
– Я понял, я – это я, но из предыдущего кванта времени.
– Нет, но ты думаешь в верном направлении. В неверном. В верном, но это не имеет значения. Мы не копируем вещи, мы умеет передвигать вещи из времени, которое прошло, в то, которое только началось. И все это – те же самые вещи. Мы не можем делать новые. Он все равно не поймет. Но ему хватит еды. И воды. И воды, да. Надо работать чтобы его отсюда убрать. Мы начинаем работать, ты жди…
Ждать мне пришлось именно семнадцать суток, я по часам на телефоне проверял. У меня в рюкзачке было четыре, то есть уже три телефона для продажи, два своих и пауэр-банк, с помощью которого я старался проверять покупаемые битые девайсы. И китайская зарядка с динамкой, которую ручкой крутить нужно было. И еще кое-что по мелочи, необходимое для моего «бизнеса», так что я старался хотя бы «время сохранить», чтобы в нем хоть как-то ориентироваться: вокруг меня все время сохранялся этот непонятный свет и без часов понять, сколько времени прошло, было невозможно. И спросить было не у кого: голос (или голоса) за все это время на мои призывы вообще никак не реагировали, так что общался я лишь с Таффи и Тимкой. И это меня сильно успокаивало: котики, хотя и предпочитали спать почти все время, когда не ели и не гадили, все же звериками оказались довольно общительными. Я из кучи рубашек сделал себе лежанку, разодрав несколько штук, даже что-то вроде покрывала соорудил, скрепив
