Ложная девятка. Пятый том (СИ) - Риддер Аристарх

Были я, Сашка Заваров — основной плеймейкер — и также вызов получил Буряк. Зачем сборной возрастной Леня в таких играх, я не очень понимал. Буряк известен нашим тренерам вдоль и поперек, его уровень понятен, и что там проверять с ним все кристально ясно. Но тренерам виднее.

Зато дома остался Юра Суслопаров, который на чемпионате Европы полтора года назад играл достаточно важную роль в сборной. И хоть и не был однозначным игроком основы, но все равно провел достаточно много игрового времени на поле и внес свой вклад, будучи очень надежным вариантом для усиления игры по ходу матча.

Но надо быть откровенным. Суслопаров последний год немного сдал. И о чем говорить, если концовку триумфального для «Торпедо» чемпионата мы прошли с парой центральных полузащитников Буряк — Добровольский. После появления Игоря в составе Юра, в принципе, место в нем потерял. Так что его отсутствие в сборной более чем логично.

Ну а если говорить об остальных, то состав сборной плюс-минус предсказуемый. Есть новички, но есть и те футболисты, которые, скорее всего, сыграют на чемпионате мира.

Если говорить о Канарских островах, куда мы прилетели 4 января, то они без всякого сомнения произвели на нас приятное впечатление. Перелет из заснеженной Москвы в солнечный Лас-Пальмас занял всего четыре с половиной часа, но казалось, что мы переместились в совершенно другой мир.

Самолет приземлился в международном аэропорту поздним вечером, и уже при выходе из самолета нас встретил теплый океанический воздух. Не жарко — градусов восемнадцать-девятнадцать — но после московских морозов это казалось раем. Пальмы, покачивающиеся на легком ветру, запах соли и какой-то экзотической растительности — все это создавало ощущение настоящих каникул.

Отель «Сантамария» встретил нас роскошно. Трехэтажное здание в колониальном стиле, окруженное тропическим садом. В фойе пахло жасмином и морем. Номера были просторными — у каждого балкон с видом либо на океан, либо на горы. Мне досталась комната на втором этаже с панорамным видом на Атлантику. С балкона было видно, как волны накатывают на темный вулканический песок пляжа Лас-Кантерас.

— Ну и красота! — восхитился Протасов, заглянув ко мне в номер. — Шикарный вид

Олег был прав. Океан простирался до самого горизонта, меняя цвет от темно-синего у берега до почти черного вдали. По вечерам солнце садилось прямо в воду, окрашивая небо в невероятные оттенки оранжевого и розового.

Да, здесь не очень жарко. Столбик термометра за все время нашего пребывания здесь не поднимался выше 20 градусов, а ночи, да и в принципе темное время суток можно даже назвать прохладным — 7–8, максимум 11 градусов по Цельсию. Это не то, что ожидаешь от тропического острова, пусть даже и зимой. Но по сравнению с Москвой это все равно казалось раем.

Местные жители объяснили нам, что январь — это их «стужа», когда дуют пассаты и приносят прохладу с океана. Но для нас, советских футболистов, привыкших к настоящей зиме, эта «прохлада» была просто подарком судьбы.

При том мы, игроки сборной Советского Союза, не отказались себе в удовольствии еще и купаться в январском океане, чем вызывали недоуменные, а иногда даже испуганные взгляды местных жителей и немногочисленных туристов. Как сказали нам переводчики и сотрудники отеля, где мы остановились, для местных 18 градусов, а именно такой температуры была вода, это очень холодно. И зимой здесь никто не купается в океане, предпочитая просто прогулки по местным пляжам.

Но для нас такая температура воды проблемой совершенно не была. Да и вообще для молодого здорового организма это приятно. Первым в воду полез Дима Харин, наш вратарь оказался еще и отличным пловцом. За ним потянулись остальные.

— Мужики, это же океан! — кричал Добровольский, ныряя в накатывающую волну. — Атлантический океан! Когда еще такая возможность будет?

И он был прав. Ощущения от купания в океане кардинально отличается от любого моря или озера. Вода плотнее, солонее, а волны — мощнее и ритмичнее. Каждая волна поднимает тебя вверх, а потом мягко опускала вниз. Это почти гипнотически. Такая вода, океанская, мне всегда нравилась.

Местные рыбаки, чинившие сети на берегу, смотрели на нас как на сумасшедших. Один из них, пожилой канарец с кожей цвета красного дерева, подошел к нашему переводчику и что-то быстро заговорил по-испански.

— Он говорит, что видел много иностранцев за свою жизнь, но таких сумасшедших — никогда, — перевел наш сопровождающий. — Спрашивает, откуда мы — с Северного полюса?

Мы рассмеялись, а дедушка-рыбак покачал головой и пошел дальше, бормоча что-то себе под нос.

Поэтому сборная Советского Союза вместе с тренировками, которые проходили в очень комфортных условиях, устроила себе и небольшой пляжный отпуск. И, к слову, не только футболисты купались-загорали, но и тренерский штаб, администраторы, врачи. Малофеев и Иванов, правда, в воду не лезли, но загорали с удовольствием. Особенно забавно выглядел наш массажист Петр Иванович — пожилой мужчина с брюшком, который лежал на шезлонге в плавках советского производства и панаме, читая «Советский спорт» недельной давности.

И, в общем, испанского солнышка хватало на всех. Даже в январе здесь можно было получить вполне приличный загар. К концу недели мы все походили скорее на отдыхающих в Сочи, чем на футболистов сборной СССР.

Тренировочная база в тоже произвела впечатление. Два идеальных поля с натуральным покрытием, современные раздевалки, тренажерный зал с видом на океан. Все оборудование было новым, европейского качества. Руководство турнира явно не скупилось на организацию.

— Вот где бы нам такую базу в Подмосковье, — мечтательно вздыхал Буряк после первой тренировки. — А то в Новогорске хорошо, но не настолько.

Тренировки проходили в первой половине дня, когда еще не было сильного солнца. Малофеев не давал большой нагрузки — все-таки это был полу восстановительный сбор после новогодних праздников. Легкий бег по песку, работа с мячом, игровые упражнения в удовольствие.

Особенно нравилось бегать по кромке прибоя. Мягкий вулканический песок давал дополнительную нагрузку на мышцы, а океанский бриз охлаждал разгоряченные тела. Иногда приходилось останавливаться и дожидаться, пока пройдет очередная волна покрупнее.

— Это лучше любого тренажерного зала, — говорил Харин, отряхивая песок с ног. — Природа сама тебя тренирует.

Вечерами мы гуляли по набережным. Город оказался удивительно уютным Старые кварталы с узкими улочками и балконами, увитыми бугенвиллией. Порт с рыбацкими лодками и яхтами. Рынок, где торговали экзотическими фруктами — платано, папайей, манго.

Кухня тоже стала приятным открытием. В отеле нас кормили превосходно, но особенно запомнились походы в местные ресторанчики. Свежая рыба, приготовленная на гриле прямо при тебе. Паэлья с морепродуктами. Местное вино — белое, легкое, с привкусом моря. Канарские бананы, которые оказались совсем не похожими на те, что мы видели в советских магазинах — маленькие, сладкие, с насыщенным вкусом.

— Мужики, а может, не возвращаться? — шутил Заваров за ужином в рыбном ресторанчике на берегу. — Здесь ведь тоже футбол есть. Будем играть за местную команду, жить у океана.

Все смеялись, но в глубине души каждый понимал — жизнь здесь действительно кажется более расслабленной, размеренной. Люди неспешно прогуливаются по набережной, рыбаки чинят сети, не торопясь никуда. Совсем другой ритм жизни.

Но постепенно мысли все равно возвращались к футболу. Ведь мы приехали сюда не только отдыхать, но и играть. И первый матч уже не за горами.

Ну а если говорить о футболе, то… 7-го мы сыграли укороченную двустороннюю игру, а 8-го на переполненном местном стадионе Масаломас, собственно, в честь которого и назван турнир, сыграли с «Саарбрюккеном».

И эта игра запомнилась прежде всего тем, что в ней в футболках национальной сборной дебютировали как раз молодые торпедовцы. Харин сыгралпроявил себя с лучшей стороны. Добровольский провел на поле 70 минут и показал отличную игру в центре поля. Оба брата Савичевых тоже получили игровое время.